Потерянные Наследники - читать онлайн книгу. Автор: Кэсси Крауз cтр.№ 75

— Агата, пожалуйста, не переживай. Вторая положительная довольно распространенная группа. Ничего страшного! — Том притянул меня к себе, начав успокаивающе поглаживать по спине.

— Если бы я была там, они могли бы взять кровь у меня… — всхлипнула я, зарываясь носом в его рубашку. Я не боялась залить белоснежную ткань своими слезами. Пока Томас был со мной, хотелось использовать отведённое мне время с ним по максимуму. Как если бы мы были вместе навсегда. В радости и в печали.

— Детка, я совсем не умею утешать, скажи, что мне сделать, чтобы тебе стало легче, — простонал он, уткнувшись мне в волосы.

Я подняла на Томаса зареванные глаза, уперевшись подбородком ему в ключицу. Может быть, он и правда был не силён в облачении своих чувств в слова, но его глаза безмолвно выражали все, что творилось у него на душе. «Я знаю, что ты чувствуешь. Я потерял маму. Я бессильно наблюдал за тем, как она умирала», казалось, говорили они.

— Пожалуйста, не оставляй меня, пока Адриан не придёт в себя, — прошептала я, опуская глаза, — а после… — набрать в грудь побольше воздуха, — после я сумею отпустить тебя.

Томас непонимающе воззрился на меня:

— Ты не хочешь быть со мной?

— Просто не хочу тебя с кем-то делить. Мона рассказала мне, что серьёзные отношения не для тебя и, поверь, я ни на что не претендую и не осуждаю. — Предательски шмыгнувший нос испортил мою речь сильной и независимой женщины. Голос дрогнул, но я продолжила. — У тебя есть веские причины не связывать себя отношениями с какой-то одной девушкой.

— И какие же?!

— Твоя мама… — выдохнула я, опасаясь реакции, которая за этим последует, — из-за неё ты боишься потерять ту, кого однажды полюбишь по-настоящему. Боишься, что не спасёшь ее, попади она в беду…

— Но я больше не боюсь, — спокойно отозвался Томас, — видишь ли, девушку, к которой у меня чувства, уже не спасти. Она совершенно безнадёжна в своей стервозности, упрямстве и наглости. За попытки вывести меня из себя я хотел сам ее убить. — Томас улыбнулся, заметив удивление, застывшее на моем лице. Он склонился к моим губам и выдохнул, глядя прямо в глаза:

— Но когда ты позволила мне увидеть, какая же ты сильная и неподдельная в своих эмоциях, отпустить тебя стало просто невозможно. Я только твой. И я никому не уступлю тебя. Просто смотри на меня так же, как неделю назад, когда ты сказала, что я нравлюсь тебе, и я буду самым счастливым человеком на свете.

— А говорил, что не умеешь утешать, — тихонько шепнула я, обвивая руками его шею.

Не Атлантида, не календарь племени майя, не бермудский треугольник и не статуи на острове Пасха, — люди, вот главная мистификация природы. Как человек может быть одновременно счастлив до безумия и несчастлив до исступления?! Как органу, весом 253 грамма, удаётся испытывать все и сразу?

Завибрировавший за спиной телефон оборвал мою сказку, вернув в состояние паники.

«Операция закончилась. Кровь нашли, но врач будто не доволен чем-то. Плевральную полость от крови очистили. Боялись, что лёгкие пострадали еще серьезнее, но все обошлось. В итоге мы имеем полный комплект: сотрясение мозга, закрытый перелом ноги, вывих руки, перелом 3 рёбер, височное рассечение и гематомы по всему телу. Как я понял, будет ещё одна операция, уже на нос. Повреждена перегородка, но он и без того не может сам дышать. В реанимации, в сознание не приходил. Но я его грохну, если не придёт, клянусь!»

— Свят умеет корректно преподносить информацию, — проворчал Томас, но я лишь настороженно всматривалась в лицо отца, застывшего в дверях кухни. Как давно он стоял там? С каких пор он вообще стал выглядеть таким подавленным? Я думала, в его комплектации не был предусмотрен сердечный механизм.

— Есть какие-то новости об Адриане? — Спросил он, переступая порог и направляясь к барной стойке. Томас ободряюще сжал мое плечо и отступил на шаг.

— С каких пор тебя стало это волновать? — парировала я. Папа забрался на стул напротив моего и придвинул к себе так и нетронутую чашку с кофе.

— Можно?

— Ты ведь уже ее взял, — я нахмурилась, заметив, что мой телохранитель, коротко кивнув отцу, направился к выходу, несвоевременно начав следовать правилам поведения в гнезде. — Томас, подожди! Я иду с тобой!

— Нет. Для начала поговори с отцом, — решительно ответил он, развернул меня на месте и подтолкнул в направлении барной стойки.

Я сердито поджала губы и уставилась на отца, который, потягивая кофе, с интересом наблюдал за происходящим.

— Не слишком ли много ты позволяешь этому телохранителю?

— Не твоё дело, — фыркнула я.

— Вообще-то мое. Позволь напомнить, что ты моя дочь.

— Ха! Позволь напомнить, что отцы не швыряют своих дочек на раскалённую каминную решётку! Не избивают до полусмерти своих сыновей! Отцы не изгоняют родных детей на пять лет из страны, даже не выслушав! Отец — это тот, кто присутствует в жизни ребёнка больше пары часов в месяц!

— Есть семьи, в которых дети не видят отцов годами, — невинно отозвался мой ничего не понимающий папаша.

— Да ты что?! Совсем как у нас! — Всплеснула руками я. — Только там дети чувствуют родительскую любовь. А мы вам не были нужны с рождения.

— Это не правда! Вы мне нужны.

— Слишком поздно для момента «отец и дочка», пап! Несколько часов назад ваш любимый старший сын чуть не прикончил моего близнеца, стараясь отбить назад свое наследство! Настоящий отец не допустил бы этого дерьма. — Я почувствовала новую волну гнева, поднимавшуюся к горлу от одного только взгляда на озадаченное лицо человека, меня породившего. Он, как младенец, даже не понимал, в чем я его обвиняла. — Я ухожу.

Но его слова дротиком ударили мне в затылок, когда мои пальцы сжали ручку двери.

— Прости меня.

Я была абсолютно уверена, что ослышалась. В словарном запасе этого человека не могло быть таких слов.

Но он повторил.

— Прости, что я не был вам отцом. Что я выгнал вас. Что не удосужился разобраться с тем, что случилось 5 лет назад. Прости, что не поверил вам с Адрианом. Прости, что все пропустил. Ваша бабушка отдала мне документы, изобличающие все козни Артура. Они с дедом собирали их на протяжении этих лет. Сила шантажа слабеет, если не удобрять его финансами. После вашего отъезда Артур перестал следить за тем, чтобы люди в наркологической лечебнице, учителя и полицейские держали рты на замке. А чем ближе был ваш 21-й день рождения, тем активнее мой отец начинал ворошить прошлое.

— Меня больше не интересуют причины, по которым нас так долго держали в чужой стране, — перебила я отца, но ручку двери все же отпустила.

— Почему вы сами ничего не рассказывали об издевательствах Артура? Зачем вы терпели это?

— Мы рассказывали, — спокойно ответила я. Мною был давно заучен правильный ответ на этот вопрос. — Но на тот момент Артур был вашей главной инвестицией. Самым перспективным потомком. Вы нас не слушали, дедушка отказывался верить. А наших друзей Артур купил.