Потерянные Наследники - читать онлайн книгу. Автор: Кэсси Крауз cтр.№ 36

Полчаса в конечном счёте вылились в полтора, и, когда на улице окончательно рассвело и погасли фонари, мы были готовы к выходу.

— Едем в дом престарелых, Томас! — Оповестила Агата телохранителя, когда тот спустился на парковку.

— Не понял, — он нахмурился, протягивая мне руку для пожатия, — это что ещё одна часть плана перед завтрашним днем?

— Агата, я же просила тебя быть помягче со словами, — Алина обиженно поджала губы.

— Я не сказала ничего такого, что может обидеть, — невозмутимо парировала моя сестра. Алина подняла на меня глаза в поисках защиты, я ободряюще улыбнулся и прижал ее к себе, незаметно целуя в рыжую макушку.

Агата ухмыльнулась.

— Все такие беззащитные… — с наигранной жалостью в голосе начала она, но Томас властно подхватил ее за рукав шубы, не дав договорить, и потащил к машине, игнорируя увещевания об уважении к бесценному меху.

— Скинь мне адрес! — Выкрикнул Томас в ответ на мой благодарный взгляд, заталкивая Агату в свою машину.

— Не обижайся на нее, ладно? — Шепнул я, когда мы сели в волчка.

— В первую нашу встречу я была поражена ей, — прошептала Алина, переплетая свои пальцы с моими, — она такая самоуверенная, твою сестру реально ни одна эмоция не проймет без ее согласия. Я подумала тогда, что Агата очень сильная. Теперь понимаю, что она всего лишь очень жестокая, обиженная на весь мир девочка.

Я медленно высвободил руку, завел машину и, уже не глядя на Алину, начал выруливать в сторону выезда с подземной парковки.

Я не хотел этого показывать, но меня здорово задело сказанное Алиной в адрес сестры. Жестокая. Вряд ли хоть у одного диктатора в ХХ веке было больше оснований для жестокости, чем имелось у Агаты.

— Алин, нам здорово досталось в детстве. Тебе лучше не обращать внимание на ее слова, чем рассказывать ее близнецу то, что он знает лучше тебя.

— Это не значит, что люди вокруг такие же, как члены вашей семьи! Мы хорошие! — Возразила девушка.

— Я знаю, малыш, я знаю, — боковым зрением я поймал на себе смягчившийся взгляд Алины. Она нежно скользнула пальцами по моей щеке и стала следить за дорогой.

В том и крылась причина, по которой мы ехали в оранжерею все вместе. Чтобы Агата немного подзарядилась верой в людей перед тем, как завтра эту самую веру безжалостно растопчет каблук нашей матери.

Несмотря на скорость, с которой мы летели по полупустым улицам, когда я парковался у ворот Ботанического сада, машина Томаса уже была на месте.

— Я не хочу, чтобы этот громила шёл вместе с нами! Вдруг он напугает твоих стариков до смерти? Тогда Адриану придётся оплачивать им не оранжерею, а похороны! — Выпалила Агата, бросаясь нам навстречу.

Личико Алины скривилось от возмущения, но у нас на глазах Томас влепил моей сестре легкий подзатыльник. Глядя на ее перекошенный от гнева рот, я не мог сдержаться от хохота.

— Я тебя предупреждал! — Томас невинно вскинул брови, когда Агата размахнулась, чтобы съездить ему по лицу. Когда телохранитель ловко перехватил ее руку, лицо Алины, к моему великому счастью, расползлось в довольной улыбке.

А те двое так и стояли под начавшейся метелью, почти уперевшись лбами и свирепо пожирая друг друга глазами.

— Ну хватит, — я наконец решился разрушить их немое противостояние, заметив, что Алина уже начала пританцовывать от холода в своей коротенькой курточке.

У меня действительно защемило сердце, когда двери Северной оранжереи с тихим скрипом сомкнулись за нашими спинами. Будто мы шагнули в другое измерение, будто бы я, спустя долгие насыщенные жизнью месяцы, вернулся обратно в деревню на каникулы, где время замедляло свой бег. Я набрал полные лёгкие таких бесхитростных, таких обезоруживающе домашних запахов, витавших вокруг нас, и глупейшая улыбка сама растянулась на моем лице. Пахло пирогами, мандаринами и еловыми иголками, а из глубины оранжереи из граммофона доносились потрескивающие ноты времён года Вивальди. Я оглянулся на Агату: та вся сжалась под натиском совершенно новых, непонятных ощущений и запахов, и широко распахнутыми от удивления глазами разглядывала стеклянную крышу.

— Охренеть… — выдохнула она, а Алина только улыбнулась, принимая из рук Томаса пальто.

— Вы так одинаково реагируете, — шепнула она, когда я наклонился к ней, чтобы поцеловать, не в силах сдержаться от переполнявшего меня предвкушения. Как мальчишка из фильма, что в рождественское утро бежал к елке за подарками.

— Я проверю, быть может и вправду послышалось, — донёсся до нас приближающийся голос бабушки, Анны Ивановны, — о, гляди-ка, и не совсем оглохла ещё! Здравствуй, моя рыбонька золотая! — Она звонко чмокнула подскочившую к ней Алину и, ласково обнимая одной рукой прильнувшую к ней девушку, потянула вторую ко мне, — Андрюша, я так рада, что и ты здесь, давай-ка и тебя обниму!

И я, пропустив мимо ушей поправку Агаты насчёт моего имени, шагнул к этой почти незнакомой мне старушке, что обняла меня, как собственного внука, накрыв своим теплом и непередаваемым ароматом чего-то родного и совершенно необъяснимого. Это была всего лишь белоснежная пуховая шаль, укутывавшая ее плечи, но, думаю, именно так пахла родительская любовь.

— Сколько же сегодня гостей у нас! — снова заговорила Анна Ивановна, когда Алина упорхнула в глубину оранжереи, чтобы поздороваться с Михаилом Васильевичем. Агата же беспомощно таращилась на меня из своего угла так, будто я стал сектантом.

— Андрюша, вы же одно лицо! Это твоя сестричка, о которой ты нам рассказывал? — Старушка ласково улыбнулась, от чего паутина морщинок ярким рисунком расчертила ее лицо. Томас почти незаметно подтолкнул Агату в направлении Анны Ивановны.

— Доброе утро, рада познакомиться, меня зовут Агата, — скороговоркой выдала она, протягивая для пожатия руку. Бабушка мягко рассмеялась и ловко притянула мою в конец обалдевшую сестру к себе на грудь.

— Иностраночка, по дому не тоскуешь на нашем севере? — Ласково спросила она, поглаживая Агату по волосам. Мы с Томасом внимательно следили за моей сестрой, уткнувшейся носом в плечо Анны Ивановны, опасаясь, как бы та не выдала нечто, в своём репертуаре, но нет.

— Я дома, — спокойно отозвалась Агата, распрямляясь.

— А это что за красавец? Не стой в дверях! Какую думу там думаешь?!

— Я Томас, — представился телохранитель, с готовностью приближаясь и наклоняясь для объятий.

Когда же мы, миновав кадки с пальмами и грядки с засохшей землёй, вышли к беседке, где все так же пыхтел самовар, стал понятен запах еловых иголок. В самом центре оранжереи в большом железном ведре стояла самая ободранная, самая щуплая и длинная ель, которую нам с Агатой когда-либо доводилось видеть. Но то, с какой любовью Михаил Васильевич обхаживал и нахваливал ее, просто не позволяло нам взглядом или смешком оскорбить ее.

— Ребятки! Как вы вовремя! Самое время наряжать нашу красавицу! Алюшка, дружочек, пока я знакомлюсь, принеси коробку с игрушками, пожалуйста.