— Боже, бедные мужчины! А сколько тысяч их было?
— Кажется, более десяти тысяч.
— Тогда, наверное, теперь на тысячах династий лежит пятно незаконнорожденности.
— Что вы такое говорите?
— Каждый мужчина хочет жениться на девственнице. В этом случае, когда она ждет их первенца, он уверен, что это его ребенок, и не беспокоится о том, что в жилах первенца, возможно, течет кровь другого. Значит, когда невинные девушки перевелись, мужчинам пришлось довольствоваться теми, что остались. Представляю, сколько мужей тогда попали в рогоносцы!
— Значит, возможно, и вы вовсе не лорд Сент-Левен!
— Надеюсь, после периода острой нехватки девственниц прошло достаточно много времени, чтобы все постепенно пришло в норму.
Диана долго молчала, и он ясно представлял себе, как работает ее живой ум.
— Это еще одна причина, по которой я не хочу выходить за вас замуж.
— Да?.. — протянул он, зная, что ей очень хочется высказаться.
— Конечно! Я уже говорила вам, что сомневаюсь в законности вашего происхождения. Может, это из-за святой Урсулы и нехватки девственниц, но вы настоящий ублюдок. А я хочу, чтобы у моих детей была чистая кровь.
Он рассмеялся.
— Неплохой выпад для женщины.
— Спокойной ночи, Лайонел.
— Спите спокойно, Диана.
Он еще несколько минут усмехался, лежа в темноте. Она права. Все это очень странно.
И довольно забавно, по крайней мере, пока.
Глава 12
Мужчины — те же дети, только большие.
Джон Драйден
Лайонел невыносим, и она не станет думать о нем. Он грубиян, мерзавец… Нет, не нужно думать о нем вообще.
Диана вдохнула чистый утренний воздух. Дул сильный бриз, «Сирена» скользила по водной глади, мерно и грациозно покачиваясь на волнах. Даже после плавания в Англию Диана не могла привыкнуть к бескрайним просторам океана. Нигде не было видно островов — ни безлесных, ни поросших зеленью, ни плоских, ни холмистых. Здесь все не так, как у нее на родине. В океане Диана чувствовала себя маленькой и одинокой. Она стояла рядом с Ролло, который держал штурвал. Девушка спросила:
— Вы приписаны к порту на острове Святого Фомы?
— Нет, к заливу Монтего на Ямайке. — Казалось, Ролло чувствует себя неловко. — У капитана там дела. Да, это так и называется — дела, миледи.
Девушке ответ показался очень странным.
— Ролло, зовите меня, пожалуйста, Дианой.
— Хорошо, Диана. Я вижу, его светлость, кажется, хорошо себя чувствует?
Слишком хорошо, подумала она про себя и кивнула. Черт бы его побрал! Они почти неделю в плавании, но когда она, наконец, попросила Лайонела спать на полу по очереди, он театрально схватился за голову и застонал.
— Довольно! — резко оборвала она его, хмуро наблюдая за представлением.
Он немного покачался на ногах, затем рухнул на койку, обхватив голову руками.
— Я сейчас приглашу Блика, он пропишет вам целый пузырек лауданума.
Он встрепенулся и открыл глаза.
— Не надо, я стоик.
— И будете молча и с достоинством переносить страдания?
— Да. А теперь мне пора на давно заслуженный отдых. — Он сел на койку и ухмыльнулся. Он начал расстегивать рубашку, не сводя при этом насмешливого взгляда с Дианы.
Разумеется, она вышла и стояла за дверью, пока он не закончил раздеваться.
«Я так и не привыкла к этому мерзкому полу», — думала она, разминая затекшие мышцы потягиванием.
— Я никогда не была на Ямайке, — обратилась она к Ролло.
— Если вам не повезет и на острове Святого Фомы, на вас опять нападут бродяги, тогда, наверное, капитан снова возьмет вас на борт.
— Теперь я могу улыбнуться такой шутке, правда, совсем чуть-чуть, — ответила она. — Нам повезло, что вы оказались поблизости и пришли нам на помощь.
— Наш капитан — прекрасный человек, — только и сказал Ролло.
К вечеру у всех на корабле были озабоченные лица. Надвигался шторм. Диана и Лайонел слышали, как Рафаэл ругается по меньшей мере на двух языках. Затем капитан отдал несколько коротких приказаний. Матросы ловко, как обезьяны, вскарабкались на мачты, убрали паруса и закрепили снасти.
— Видимо, нам предстоит веселая ночка, — сказал Рафаэл Диане и Лайонелу. — Закрепите в своей каюте все, что может упасть. И не выходите на палубу.
Шторм разыгрался около девяти часов. Диана сидела на полу в своем гнезде из одеял, когда корабль сильно накренился и девушку швырнуло на бок.
— Диана, вы не ушиблись?
Она встала, потирая локоть.
— Ушиблась! Может, все-таки поменяемся местами?
— Я не так глуп! Погасите лампу, а то мы с вами спалим весь корабль.
Диана погасила лампу и легла на пол, устраиваясь поудобнее. Шторм ее не пугал, поскольку она всю жизнь прожила на острове и привыкла к этому явлению природы. Только однажды она испугалась шторма — в 1799 году. Тогда стихия почти полностью уничтожила сахарный тростник, сильно потрепала усадьбу. Четырнадцать рабов погибли. От воспоминаний Диана вздрогнула. Тогда она, маленькая и перепуганная, спряталась в крахмальных юбках Дидо. Девушка хорошо помнила, как негритянка успокаивала ее.
Неправильно истолковав ее дрожь, Лайонел постарался отвлечь свою спутницу от мыслей о шторме:
— Что дальше случилось с герцогом из вашего романа?
— С герцогом? Ну, отважный герцог Милано спас героиню, спас ее отца и их состояние. Он заколол злодея в честном поединке, разумеется.
— И прижал ее к своей мужественной груди на последней странице?
— Что-то в этом роде. Ой!
Спустя мгновение Лайонел проговорил вялым голосом:
— Сегодня вам лучше лечь со мной на койке.
— Не говорите глупости!
— Если желаете, я могу накрыться покрывалом, а вы, естественно, устроитесь поверх покрывала со своими одеялами.
— Прекратите, Лайонел, иначе станет очевидным, какою ваше истинное лицо — лицо распутника.
— Не язвите, Диана. Я вовсе не хочу увидеть вас на рассвете с синяками. Капитан и матросы подумают, что я вас побил.
— Могли бы и сами лечь на пол.
— Почему я? Не по моей же вине мы оказались в такой ситуации.
— Вы бессовестный. Вы…
— Кто? Мерзавец? Напыщенный дурак? Себялюбивый прохвост?
Корабль опять с силой подбросило, и Диана откатилась к двери каюты.
— Хватит! Идите сюда!