***
Вечер понедельника. Вдохновленная убедительной бравадой и помощью Ивановой в получении точного адреса Штормова, мнусь у входной двери в его подъезд. Мне до завтра включительно надо добить ещё три часа с «объектом», чтобы закрыть недельную норму общения.
Вчера вечером, когда я пришла себя, скачала на ноут специальную программу, с помощью которой мне удалось обрезать палевный кусок аудиозаписи с диктофона. Судя по шуршанию и прочим «говорящим» звукам мы с Тимуром целовались почти десять минут. Десять! А ведь по ощущениям всё так быстро произошло. Но этого больше никогда не повториться – я дала себе слово. Для меня важно одно – победить в эксперименте, забрать деньги и сделать то, что должна была сделать давно.
Даже Настенька меня теперь напрягает исключительно по причине того, что является угрозой срыва эксперимента. Хотя Ленка мне настойчиво порекомендовала забить на неё – ну есть у него девушка, ну и пусть. От сотрудников конторки это вполне реально скрыть, если постараться. Но, опять же, если правда каким-нибудь боком выйдет наружу, то я останусь без заветной суммы. В общем, для начала нужно самой всё разузнать, а потом уже взвесить риски и принять решение: Штормов или новый рандомный «объект».
– Разрешите! – доносится из-за спины, и я машинально отхожу в сторону, озираясь на молодого парня, который прикладывает магнитный ключ к домофону, открывает дверь в подъезд и учтивым жестом предлагает мне пройти вперед него.
Нерешительно киваю и захожу вовнутрь. Всё с тем же парнем стою у лифта, ожидая его прибытия на первый этаж.
Итак, я уже совсем близко. Топчусь прямо напротив двери и морожу её трусливым взглядом.
Чёрт! И зачем я припёрлась сюда без приглашения?! Что я скажу Тимуру о причине своего визита?
Как вариант, воспользовавшись ступором парня, можно начать орать с порога: «А ну, признавайся, кабель, ты занят?»
Или лучше робко так, застенчиво, якобы от стеснения ковыряя туфлей линолеум в коридоре: «Кто такая Настенька, а? Твоя девушка?»
Бред. Всё это полнейшая чушь и плод моей бурной фантазии. Но времени на обдумывание другой тактики, которая не выставила бы меня перед Штормовым запавшей на него дурочкой, уже попросту нет. Пора действовать.
Тянусь к звонку, нажимаю и, скривившись от того, что пути назад нет, застываю практически в позе «ждуна», только стоя. При этом жутко и неконтролируемо нервничаю.
Когда ожидание затягивается невыносимо долго, я внутренне хвалю себя за смелость, награждаю невидимой медалькой «за решительность», и поворачиваюсь лицом к лифту. Но внезапно дверь открывается.
Аааа! Я только настроилась на отмену сегодняшней унизительной миссии!
Неспешно оглядываюсь и натыкаюсь взглядом на уже знакомого мне обрюзгшего мужика, пытающегося выйди из предполагаемой квартиры Тимура. Его наглую рожу по-другому не назовешь – я до сих пор не смогла её забыть.
Не поняла, а он что тут делает? Штормов знает этого беспринципного, невоспитанного козла?
Глупо хлопаю ресницами, пока неприятный тип от нетерпения не отталкивает меня в сторону – оказывается, всё это время я перекрывала ему выход.
Провожаю его ошалелым взглядом и офигеваю от очередной наглости – а вежливо попросить отойти нельзя было?
Такую растерянную, с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, меня и застает Штормов.
– Серьёзно? – раздается усталое. – Снова ты? Опять будешь утверждать, что совершенно случайно узнала мой адрес? – и, не дождавшись ответа, уходит вглубь квартиры, оставив дверь открытой нараспашку.
Это приглашение войти? Я правильно понимаю? Не оставлять же дверку открытой. Лучше зайти в квартиру и закрыть её изнутри.
По правде говоря, по жизни я не очень наглая, но обстоятельства… Во всем виноваты они! Ну и немного желание узнать, кто такая Настенька.
А потому я, претворив дверь, снимаю обувь, вешаю на специально предназначенный крючок бомбер и вхожу, с интересом оглядываясь по сторонам.
Типичная малосемейка – узкий тесный коридорчик и совсем немного пространства вокруг. Ожидания явно не совпали с реальностью – я представляла нечто более… роскошное, что ли, а не подобие своей квартиры.
Нахожу Тимура вальяжно валяющимся на диване в ближайшей комнате – одна рука закинута за голову, другая же закрывает лицо. Не зная, как поступить, тихонько усаживаюсь на краешек, в ногах Штормова.
– У тебя пятнадцать минут, я скоро ухожу. Говори, что хотела? – заметив моё присутствие, несколько раздраженно прерывает тишину Тимур.
– Да… Я это… – начинаю бессвязно лепетать, сама не понимая, что хочу сказать.
– Ти-и-им, – зовёт девичий голос с коридора. – А дверь закрыть? Консьержа, как ты помнишь, у нас нет… – её речь обрывается при виде меня на диване.
Придирчивое разглядывание друг друга занимает некоторое время.
Так вот ты какая – с виду совсем мелкая, хоть и симпатичная (не могу не признать).
Штормов, что ты за извращенец такой? Девушке явно не больше девятнадцати – двадцати лет.
– Ты кто – его сто пятая девушка? – первой опомнилась предполагаемая Настенька, задав вопрос таким холодным тоном, что мурашки на моем теле устроили забег.
Вот сразу видно, что не один год живет с Тимуром… Стоп! Она назвала меня его девушкой? А кто же тогда она сама?
– Нет, я – просто коллега, – сдержанно отвечаю, почувствовав себя неуютно, будто оказалась на допросе.
– Бывшая, – не меняя позы, вставляет свое «словцо» Штормов.
– А ты… – стараюсь выпытать её роль, несмотря ни на что, хотя ответ уже напрашивается логичный.
– Сестра, любимая и единственная, – ревностно, но в то же время ёмко для меня произносит она. – Настя. Но можешь не запоминать моё имя, так как уже через неделю брат забудет, как ты выглядишь… Бывшая коллега, – и, сощурив глаза, победно улыбается, словно её слова должны были меня как-то задеть.
Мда-а-а… Похоже они со Штормовым – два сапога пара. Оба считают себя самыми сообразительными и неотразимыми.
Но я не поддаюсь на пламенную речь сестрички Тимура – не моргнув глазом, продолжаю сидеть на диване и с интересом рассматривать её.
– Так зачем пришла, бывшая коллега? – вновь подключается к разговору Штормов, буравя меня насмешливым взглядом.
– Помочь тебе с азами сантехнического и слесарного мастерства, будущий коллега! – не теряюсь в ответ, нацепив на лицо защитную улыбку.
– Насть, выйди на кухню, – наконец-то встав с дивана, просит Штормов, и сестричка, бросив на меня последний грозно-предупреждающий взгляд, скрывается из виду.
Я почему-то уверена, что она не ушла далеко и сейчас греет уши под дверью. Слишком уж собственнические у неё замашки на брата. Нелегко, наверное, приходится его реальным девушкам, которых он сюда водит…