Иллюзорная реальность - читать онлайн книгу. Автор: Аси Блэр cтр.№ 41

– Знаешь, Оля, ты права! – возвращаюсь к реальности из своих тяжелых воспоминаний и тягостных мыслей, только сейчас заметив, что передо мной уже стоит чашка с чаем, который, кажется, остыл. – Я должна перед операцией пойти и познакомиться с Ниной Федоровной. Не уверена, что смогу сразу ей во всём признаться, но поддержать и настроить на благополучный исход я просто обязана. Представлюсь, как и ты, представителем ФПОП и поговорю с ней. Узнаю, что у неё на душе…

– Ох, ну слава богу! Давно пора! Всё скоро наладится – вот увидишь!

– Не знаю, не знаю… Но жить с этой огромной каменной глыбой на сердце я больше не могу.

– Как вы сказали, вас зовут? Евгения Александровна?

– Можно просто Женя. Не люблю все эти официальные обращения, – взволнованно произношу я и не могу придумать ничего лучше, чем присесть на краешек больничной кровати Нины Федоровны.

Этот день настал! Я пришла к ней, попыталась взглянуть в глаза, но сразу же отвела свои бесстыжие в сторону. Эта женщина – сущий ангел, божий одуванчик во плоти. Такая маленькая, хрупкая, ранимая, приветливая. Сидит и добродушно улыбается мне своей частично беззубой улыбкой, а я чувствую подступающие к горлу слёзы… Какая же я трусливая мразь!

– Женечка, вы тоже, как и Оленька, медсестра здесь? Ой, если бы не ваши добрые сердца, мои дни бы уже были сочтены…

– Нет, я не медсестра… Я работаю продавцом… – стиснув челюсти, чтобы не разреветься, тихо отвечаю.

– Да? Какая вы молодец! И как только успеваете совмещать? – восхищенно смотрит на меня, даже не представляя, что по моей же вине здесь и лежит. – А потом ещё что-то про безответственную молодежь говорят. Да мы в свои годы и то были более ветреными! – вновь по-доброму усмехается она, когда мне хочется провалиться сквозь землю от того, как сильно она ошибается на мой счет.

С большим трудом я заставляю себя остаться в палате и натурально улыбаться, а не бежать отсюда сломя голову. И если я думала, что самое сложное – это взглянуть этой женщине в глаза, то теперь понимаю, насколько я заблуждалась…

Ведь намного тяжелее сидеть сейчас здесь и общаться с милой доброй старушкой, в чью жизнь я внезапно ворвалась и изменила в худшую сторону, и видеть тепло в лучистых глазах женщины, взгляд которых направлен на меня.

Это угнетает и неимоверно давит на мою грудную клетку, делая дыхание частым, а желание выдать всё как на духу – сильнее.

Но как? Как я ей скажу правду, да ещё и перед операцией?

Ведь теперь, когда я встретилась со своей невольной «жертвой», всё четче осознаю, что не хочу видеть её реакцию на свои слова Просто морально не вынесу тот момент, когда эти чудесные глаза и милое лицо исказят ненависть, презрение и разочарование, направленные прямо на меня.

И снова, будто бы мне семнадцать лет, я трусливо сбегаю, напоследок пожелав Нине Федоровне удачной операции. А затем – отдавшись чувствам, которые тотчас вырвались вместе со слезами наружу, стремительно покидаю здание больницы.

Я ей всё обязательно открою при нашей следующей встрече, но не сегодня – пусть хотя бы денек побуду в её мыслях добрым, хорошим человеком.

На следующий день после тяжелого рабочего процесса и долгих метаний я всё же рискнула заглянуть к отцу. Тихо приоткрыла дверь палаты и наблюдала за ним оттуда, не осмеливаясь зайти вовнутрь. К счастью, папа лежал спиной к двери, а потому не видел меня, оживленно дискутируя с соседом на какую-то политическую тему, яростно доказывая свою точку зрения. Я улыбнулась сквозь поступившие слезы счастья – в этом спорящемся мужчине сразу же узнала того самого человека, которого бросила восемь лет назад… Радуясь папиному хорошему самочувствию не заметила, как сзади подкрался врач.

– Не хотите войти? – шепотом спросил он, а я вздрогнула от неожиданности. Неслышно закрыла дверь и обернулась к мужчине в халате.

– Не думаю, что он захочет меня видеть, – пряча глаза в пол, неловко призналась врачу.

– Ну что вы – любой отец будет рад видеть свое дитя, – мягко улыбнулся Виктор Евгеньевич, чем несказанно удивил меня.

– Совсем недавно вы говорили обратное, – нахмурилась я, неторопливо следуя за ним по коридору.

– Мало ли, что я там тогда вам наплёл, – отмахнулся врач. – Каждый может совершить ошибку, главное – вовремя её исправить, – улыбнулся Виктор Евгеньевич так, будто не он не так давно обвинял меня во всех грехах. – Вашему отцу пошли на пользу купленные лекарства, как вы наверняка успели заметить. Думаю, такими темпами выпишем его уже через несколько дней, – обрадовал меня доктор.

Сначала я в неверии воззрилась на него, но когда поняла, что он не шутит, на радостях чуть не обняла врача.

Может, всё не так уж и плохо, и моя жизнь постепенно сможет наладиться?

Вскоре выпишут и папу, и Нину Федоровну после операции, а я, наконец, смогу вздохнуть спокойно.

Прекрасная новость насчет отца приободрила меня, причем настолько, что я стала верить, впервые за долгое время, что и в моей жизни когда-нибудь будет счастье.

И именно в тот момент, когда я подумала о своем уже не таком мрачном будущем, на телефон снова пришло сообщение от Штормова, которое сразу же было удалено. Даже не стала читать, что пишет это проклятый бабник, чтобы не бередить и без того измученное, тоскующее сердце.

Но мне всё равно стало невыносимо грустно от того, что я никак не могла выкинуть этого двуличного придурка из головы, хотя очень старалась.

Проклятый Тимур…

Как же глубоко ты засел у меня под кожей?..

***

Через час я была уже в своем номере, что несказанно радовало, потому что безумно хотелось смыть с себя усталость от сегодняшнего дня как можно скорее.

И каково было мое удивление, когда после того, как залезла в душ и неспешно начала мыться, я обнаружила у себя в комнате Штормова!

В моем городе!

В этой гостинице!

Рядом со мной, в конце концов!

Который, как ни в чём не бывало, пробрался в мой номер через балкон и вёл себя так, будто не понял, что я всё знаю о его жене!

Такое странное чувство, когда вроде и хочешь, чтобы человек был здесь с тобой, рядом, но в то же время понимаешь, что нельзя даже думать о подобном. Потому что он – гадкий лжец! Мерзавец! Изменщик! Он…

Вот только сердце колотилось о ребра как ненормальное, радуясь его близости, а тело само тянулось к нему, требовало всё более тесных прикосновений. Как можно быть такой идиоткой?

С трудом, но я смогла вовремя остановиться и убежать из собственного номера, будучи в одной лишь простыне…

А дальше…

– Евгения Ветрова? Пройдемте, пожалуйста, с нами…

…в следующий миг меня ослепило вспышками фотокамер. Я машинально закрыла лицо руками и с ужасом стала осознавать, что происходит. И дело вовсе не в моем полуобнаженном виде…