1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизаци - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Абрамян cтр.№ 43

* В РСФСР, куда входила Московская область, республиканского ЦК ВКП(б) не существовало.

Предстоящие выборы высшее партруководство не собиралось полностью отдавать на откуп местным руководителям. 25 марта на заседании Оргбюро посчитали нецелесообразным посылать дополнительные указания о порядке выборов. «Давать конкретные разъяснения в каждом случае», исходя из решения Политбюро, должны были отделы руководящих парторганов местных организаций. Все новые вопросы необходимо адресовать в ЦК ВКП(б). ОРПО ЦК поручалось разослать на места формы отчетности по выборам, а на проведение выборов парторганов по стране выделялось 30 тонн писчей бумаги ^[454]. В тот же день специальным решением Оргбюро поручило Маленкову составить список временно командируемых работников ЦК ВКП(б) для наблюдения за ходом выборов на местах ^[455]. 5 апреля Секретариат ЦК утвердил представленный ОРПО ЦК ВКП(б) список. Всего в регионы посылалось 62 человека из сотрудников аппарата ЦК ВКП(б) и слушателей Высшей школы парторганизаторов. В качестве «информаторов ЦК по вопросам проведения выборов парторганов и по вопросам организации партийных курсов» они должны были оставаться на местах полтора месяца. Московская область тоже получила своего информатора от ЦК – Иоганна Генриховича Бирна ^[456].

8 мая Политбюро вновь вернулось к проходящим партийным выборам и посчитало нужным уточнить некоторые моменты: «ЦК ВКП(б) стали известны факты о том, что в отдельных парторганизациях на партийных конференциях и собраниях при оглашении результатов тайного голосования счетные комиссии не сообщают количества голосов против, полученных членами ЦК ВКП(б) при голосовании их кандидатур в состав партийных органов или делегатов на конференции. ЦК ВКП(б) разъясняет, что такая практика является неправильной, и считает необходимым полностью устно (не в печати) оглашать результаты тайного голосования, кого бы оно ни касалось. Обязать секретарей обкомов довести настоящее постановление до сведения всех райкомов» ^[457].

В тот же день Оргбюро, по инициативе Маленкова, утвердило решение «О постановлении уполномоченного КПК при ЦК ВКП(б) по Курской области от 3 апреля 1937 г.» ^[458]. Суть дела заключалась в том, что уполномоченный КПК при ЦК ВКП(б) по Курской области посчитал ошибочным присутствие инструктора Шебекинского райкома ВКП(б) на одном из собраний первичной парторганизации при тайном голосовании. Оргбюро признало это решение ошибочным и отменило. Одновременно уполномоченному КПК при ЦК было разъяснено, что представитель вышестоящего партийного органа может присутствовать как на открытом, так и на закрытом собрании первичной парторганизации. Несмотря на, казалось бы, частный случай, касавшийся лишь одной области, демонстративное решение намекало на обязательность его выполнения всеми остальными регионами страны.

Кампания по выборам партийных органов всех уровней широко освещалась в центральной и местной прессе. Подобные публикации привлекали даже беспартийных читателей. 30 марта писатель М.М. Пришвин обратил внимание на публикацию в «Правде», в которой описывалось партийное собрание на московском заводе «Серп и молот» Первомайского района. Здесь открытым голосованием решили выявить подхалимов и за два дня собрания таковых было обнаружено 7 человек. В своем дневнике Пришвин оценил прочитанное так: «Явление того же порядка, что и “чистка”, на которой бывало еще и много “почище”, но теперь можно говорить об этом и дивиться. […] Много, конечно, делается и просто “сдуру“, потому что нет большего идиота на свете, как дикарь, хлебнувший грамоты в целях приспособления. Сколько времени будет продолжаться эта тактика “сшибания носов”, – трудно сказать. Видимо, в основе ее таится искреннее желание покончить с порядками подхалимства и дать голоса патриотам и вообще честным людям – с одной стороны, и с другой, создать более надежный партийный аппарат» ^[459].

Не забыла «Правда» и о раскритикованных на февральско-мартовском пленуме московских руководителях – партийных и хозяйственных. 1 апреля газета рассказала своим читателям о прошедших выборах парткома на заводе «Калибр» Ростокинского райкома. Именно этот райком критиковал и именно этот завод упоминал в своем выступлении на пленуме ЦК Я.А. Яковлев. Выборы нового парткома здесь прошли, казалось бы, согласно новой инструкции, – на выборном собрании секретарь парткома сделал отчетный доклад. После двухдневных прений прошло выдвижение и обсуждение кандидатур, а затем состоялись выборы тайным голосованием. Однако после оглашения результатов выяснилось, что в помещение, где подсчитывались голоса, несколько раз заходил партинструктор райкома, официально не включенный в состав счетной комиссии. Первый секретарь райкома Н.В. Симаков разъяснил собранию, что люди, работающие в вышестоящих партийных организациях, имеют право входить в счетную комнату. Это противоречило пункту инструкции о технике подсчета голосов. Уже на следующий день, как сообщала газета «Правда», «коммунисты поняли, что секретарь райкома неправ», и райком собрал еще одно собрание. На нем Симаков признал нарушение инструкции о выборах и предложил вновь избрать партком. Печатный орган ЦК резюмировал его итоги: «Собрание показало, что рядовые коммунисты куда лучше усвоили решения ЦК партии, нежели секретарь райкома» ^[460].

На автозаводе им. Сталина Пролетарского района, упоминавшемся в докладе Молотова, критики не избежал директор И.А. Лихачев. При обсуждении кандидатур на выборах в партком его обвинили в том, что в кадровых назначениях он руководствуется не деловыми, а личными соображениями. Хрущев, присутствовавший на этом собрании, выступил в поддержку Лихачева. Признав недостатки директора, в том числе и при подборе кадров, которые нужно проверить, Никита Сергеевич все же подчеркнул, что не сомневается, в целом, в правильном и деловом их подборе. Характеристика и рекомендация первого секретаря МК были недвусмысленными: «Но как администратор Лихачев – мало сказать, способный, – талантливый человек. […] Я скажу свое мнение и как секретарь МК. Если бы я, как член партии, голосовал на партсобрании, то я голосовал бы за Лихачева». Такое заявление вызвало аплодисменты собравшихся и И.А. Лихачев был избран в состав парткома ^[461].

Между выборами высшие парторганизации проводили «проработку». Она осуществлялась как индивидуально, так и через партийные собрания организаций, на которых «прорабатывались» все те, на кого поступали сигналы. Дневник Аросева содержит описания как первого, так и второго. 1 апреля он вызывался в ЦК ВКП(б), где имел разговор с заместителем заведующего Отделом культурнопросветительской работы ЦК ВКП(б) А.И. Ангаровым. «Разговор наш состоял в том, – записал на следующий день Аросев, – что он ставил мне вопросы такие и так, чтобы поймать меня на чем-либо и начать разносить, а сделать “разнос” этот базой для внесения предложения об устранении меня от работы. Он даже сказал, что поможет Николаеву “свалить меня”! Вообще, это был разговорчик не чеховского и не гоголевского, а салтыковского чиновника. Осталось чувство глубокой обиды, потому что тон был враждебный и унижающий меня» ^[462].