Николай Чудотворец - читать онлайн книгу. Автор: Константин Ковалев (Ковалев-Случевский) cтр.№ 79

Фукидид в своей «Истории Пелопоннесской войны» несколько раз упоминает город Евполион (Eupolion). Кстати, знаменитый Марк Витрувий, автор многотомной книжной эпопеи «Об архитектуре», вероятно, носил еще прозвище Полион (Поллион), которое являлось традиционным семейным римским именем — когноменом. Но оно не совсем совпадает с нашим примером.

Во всяком случае, если всё вышеперечисленное принять во внимание, то по-русски точнее и даже правильнее называть третьего стратилата не Герпилион, а Евполион (или Эвполион). Можно считать, что имя означало «хороший боец», а это придавало его носителю-военачальнику особую значимость. Но это лишь гипотеза, не более…

Поиски в исторических источниках прототипов, носивших данное имя во всех его вариантах, пока ни к чему не приводят. Третий стратилат — для нас, жителей III тысячелетия от Рождества Христова, — все еще загадочная личность.

А теперь поговорим подробнее об Аблабии — возможно, как это ни странно, главном после святителя Николая герое «Деяния о стратилатах».

О префекте претория Флавии Аблабии (Ablabius, по-русски его иногда называют Аблавий или даже Авлавий) мы уже рассказывали в главе о спасении святителем Николаем жителей Мир Ликийских от голода. Тогда он представлялся зачинщиком казни философа-неоплатоника, якобы колдуна Сопатра, того самого, который будто бы вызвал ветра, чтобы суда с зерном не могли доплыть до Константинополя. В этом рассказе Аблабий представал не в очень выгодном свете. Но так постарался упоминавший его византийский историк и софист Евнапий, который не очень благоволил к христианам.

А вот самого Аблабия как раз современные ему духовные лидеры считали примерным христианином! Например, Афанасий Великий, современник Аблабия и святителя Николая, почитаемый в числе греческих Отцов Церкви. Он не раз посещал императора Константина. Вот что Афанасий пишет в 331 году, когда Аблабий был уже при императорском дворе: «В консульство Анния Басса и Аблабия… Настоящее послание отправил [Афанасий] с пути, возвращаясь от Двора; ибо в этом году путешествовал он ко Двору Константина, великого Царя, который в то время повелел ему прийти; поелику враги обвиняли его за то, что он поставлен во епископа, будучи очень молодым; когда же он явился, то удостоен был почетного приема».

В своем «Четвертом праздничном послании» (332) епископ Афанасий еще более аргументирован: «Приветствуйте друг друга лобзанием святым! Приветствуют вас все братья, которые при мне! Мы отправили это послание из резиденции Императора чрез оффициала; ему же оно было передано тем, кто истинно боится Бога, Аблабием префектом. Я же находился в резиденции Императора (Псаммафия, предместье Никомедии, как следует из комментариев публикатора перевода. — К. К.-C.), призванный Императором Константином для того, чтобы представиться ему».

Епископ называет префекта претория, консула Аблабия «истинно боящимся Бога» (по переводу на русский XIX века; более точный вариант перевода из текста Афанасия — «тот, кто действительно боится Бога, это есть Аблабий, префект претория»).

В другом месте его называют «праведный верующий».

Немалая оценка!

Однако и в «Деянии о стратилатах» префект Аблабий почему-то ведет себя «не очень хорошо» с точки зрения автора (так же как и у Евнапия). Этим ощущением быстро проникается и читатель. Ибо есть в повествовании три настоящих героя-воина, подавившие восстание тай-фалов, их защищает не кто-нибудь, а сам святитель Николай. Аблабий же призывает казнить их как предателей императора! То есть он словно бы выступает против самого святителя!

Есть в данной истории что-то странное. Словно бы не хватает полноты правды. О чем-то в ней недосказано, что-то преувеличено, а что-то намеренно искажено, для того чтобы мы могли видеть в префекте Аблабии только отрицательного персонажа. Отсюда можно сделать вывод, что писал «Деяние о стратилатах» (и, возможно, самый ранний житийный текст о Николае Чудотворце) тот автор, для которого Аблабий был неприятен или даже был врагом.

Из известных для нас людей, подробно описывавших события того времени и живших тогда же или десятилетие-другое позже, первым вспоминается все тот же Евнапий. Но мог ли он написать текст о стратилатах? Вряд ли. Ведь нехристианин не стал бы прославлять представителей иной веры, тем более в жанре жития. Ему бы очень хотелось «столкнуть лбами» двух христиан: одного — самого приближенного к императору политика, другого — самого известного святителя. Есть все же одна «загвоздка» — еще при жизни святитель Николай не имел такой известности, как тот же Аблабий. Имя Аблабия знали все в империи. А имя епископа из Мир Ликийских — лишь в некоторых регионах империи. И даже сам император, следуя «Деянию о стратилатах», спросил о Николае: «Кто это?»

Таким образом, мы видим, что автор «Деяния о стратилатах» создавал его тогда, когда известность святителя Николая была уже очевидной для всех, когда он мог быть реально противопоставлен такой фигуре, как Аблабий.

Автор «Деяния о стратилатах» привлекает фигуру святителя Николая для того, чтобы показать «не очень христианскую сущность» самого Аблабия. Но для этого автор должен был быть вполне уверен, что епископ Мир Ликийских Николай уже настолько важен для христианского миропонимания, уже настолько признан как святой и как чудотворец, что упоминание о нем снимет все сомнения у читателя — кто «хороший», а кто «плохой» в споре стратилатов и Аблабия.

Почитание святителя Николая началось, конечно же, после его кончины. Подробнее мы скажем об этом позже. Но можно сказать, что между кончиной святого и его признанием (пусть даже и без канонизации) всегда проходит какое-то время. И это не год-два, а более. По этой причине мы вынуждены предложить свою версию времени создания «Деяния о стратилатах». Оно не могло быть создано при жизни святого или даже в первые годы после его кончины. Это сегодня, с «высоты» третьего тысячелетия от Рождества Христова нам кажется, что авторы первого Жития святителя Николая создали текст немедленно, словно бы ждали его кончины. Напротив, сила и власть префекта Аблабия до 337 года были таковы, что вряд ли кто мог осмелиться написать о нем, во-первых, плохо, а во-вторых, с убеждением, что он «перечил» самому святому. Сформулировать непререкаемую и чудодейственную святость епископа Николая Мирликийского можно было лишь чуть позднее.

Здесь интересно рассмотреть версию о том, почему и зачем Аблабий вступил в конфликт со стратилатами. Может быть, в этом вся разгадка авторства и времени создания текста? Зачем ему, добившемуся наивысшего почета при дворе императора, обвинять в предательстве интересов Римской империи нескольких военачальников, да еще и покровительствуемых известнейшим духовным подвижником?

На эти вопросы есть предположительные ответы. И они весьма неожиданны.

Префект Аблабий был выдающейся личностью. Воспользуемся вновь трудом Евнапия о философах и софистах, который, предполагая оставить об Аблабии только отрицательную информацию, все же не смог скрыть много того, что мы замечаем в подтексте.

При его рождении было предсказано, что он займет место в жизни почти царское, как минимум — рядом с царем. Евнапий пишет: