Николай Чудотворец - читать онлайн книгу. Автор: Константин Ковалев (Ковалев-Случевский) cтр.№ 68

Если еще раз обратиться к труду Вальцинга, то мы узнаем, что «персонал амбаров обслуживал население под строгим контролем префекта аннона (префект анноны — praefectus annonae — римское должностное лицо, контролировавшее поставки пшеницы в столицы. — К. К.-С.) и его сотрудников. В IV веке, как известно, количество horrea publica (общественных зернохранилищ) в Риме было 295, они располагались во всех районах. Часть из них, вероятно, была зарезервирована как государственный резерв (запас), а остальные — сдавались в аренду».

Для определения количества амбаров Вальцинг взял информацию из Curiosum urbis Romae — официального обзора главных событий жизни кварталов имперской столицы, возникшего тогда же, в IV столетии от Рождества Христова.

В Мирах Ликийских были построены свои амбары — horreum. На северной стороне входа в город-порт Андриака находятся остатки большого римского зернохранилища. До настоящего времени сохранилось здесь огромное каменное здание, возведенное еще императором Адрианом. В «Словаре греческой и римской географии» Уильяма Смита, изданном в Лондоне в 1854 году, отмечено, что это постройка «с надписью, в которой говорится, что это был хорреум Адриана: дата — третье консульство Адриана, то есть 119 г. н. э.».

Современный исследователь Мир Ликийских Э. Кирстен пишет: «Местные жители и нынешние посетители в порту Андриака видят житницу для хранения зерна с надписью устроителя Адриана. Остается открытым вопрос, служили ли эти житницы (хранилища зерна, амбары — хорреум) местом хранения присвоенного Римом восточноликийского зерна в виде дани, а может, они предоставлялись для поддержки и пропитания проходящих мимо войск… Можно предположить, что в амбарах хранилось зерно, по крайней мере, в течение зимы, а затем оно должно было отправляться в другие места либо оставаться для провинции Ликия».

Тот, кто бывал в турецком Демре (бывшие Миры Ликийские и порт Андриака), видел хорреум-хранилище, который напоминает величественный храм, а не склад продуктов. Это потому, что на Востоке империи сложилась такая традиция, особый архитектурный дизайн — амбары строили похожими на дворец. Причем такой стиль появился задолго до тотального прихода сюда римлян.

Уже в наши дни, после раскопок и реставрации, которые провели по инициативе турецкого правительства, зернохранилище Адриана в Андриаке-Мирах было превращено в Музей ликийских цивилизаций. Выяснилось, что уникальный амбар (или то, что от него осталось) имеет семь комнат, длину 56 метров и ширину 32 метра.

Здесь и хранилось то самое зерно, которое в нужный момент с таким трудом по инициативе святителя Николая из рук моряков и купцов попало к жителям города и спасло их от неминуемой гибели.

Интересные выводы сделал в XIX столетии автор труда «Св. Николай и Артемида Эфесская» Е. Аничков, который не случайно заметил важность деяния святителя в связи с голодом в Мирах. Вот что он писал, опираясь на рукописный сирийский текст Жития святителя, по его словам, «датированный 1247 годом Селевкидской эры, т. е. 936 г. по Р. X.», хранившийся тогда в Британском музее, в Лондоне:

«Еще во времена этого святого и великого Николая сильный голод был в местности Ликии. Один раз пришли из Александрии нагруженные пшеницею суда, шедшие в Константинополь, и, прибыв к городу святого, вошли в тамошнюю гавань. Святой, узнав, что они нагружены пшеницею, вышел в гавань и сказал морякам: «Отпустите из этой пшеницы, чтобы мы купили у вас и не погибли от голода». Моряки отвечали и сказали ему: «Пшеница эта принадлежит государству, и мы не можем ничего из нее вам продать». И сказал им подвижник: «Ну что ж, дайте мне каждое судно по 100 мер (Аничков здесь употребляет другую меру объема-веса. — К. К.-С.), а когда вы прибудете в Константинополь, то все, что будет недоставать вам, я там отдам вам». Они отпустили и дали ему с верою сто мер от каждого судна. Тогда стал им приятный ветер, и они шли, пока не прибыли в Константинополь. Когда они смерили пшеницу, то она нисколько не уменьшилась, а как при выходе их из Александрии, такою и нашли ее. Увидев чудо это, они восхвалили Бога, исполняющего желание любящих Его. А святой взял эту пшеницу и снес ее нуждающимся, и они ели ее весь тот год, и осталось от нее на посев, и все они восхвалили Бога и прославили святого Николая».

Но Аничкова, так же как и нас, интересует и второй рассказ о зерне, связанный с купцом, которому святитель явился во сне. Вот как исследователь XIX века анализирует события, ссылаясь на «Patrologiae cursus completus» (первая часть так называемой «Латинской патрологии»): «Второй рассказ о чудесном увеличении количества хлеба на кораблях, — пишет он, — плывущих из Антиохии в Константинополь, сильно разнится от обыкновенных версий этого сказания. Всего чаще рассказывается, что святой явился в голодный год купцам, торгующим хлебом, и они под влиянием этого видения привозят хлеб в Миры. Наш рассказ опять-таки проще, потому что святой не является купцам, чтобы привлечь их в Миры, а просто пользуется тем, что они по дороге останавливаются в Мирах».

Почему существуют два варианта событий, связанных с голодом в Ликии? Это вопрос также интересовал Аничкова. Но он не смог дать на него определенного ответа. Можно сказать, что причиной этому стали два разных главных житийных изложения, каждый из которых использовал свои источники. Так и появились, например, упомянутые нами в начале данной главы «Энкомий Мефодия» и «Энкомий Неофита». Видимо, авторы пользовались разными рассказами очевидцев. Или же здесь все-таки сыграли роль уже тогда бытовавшие разные Жития двух различных епископов Николаев из города Миры (об этом, как мы уже говорили, будет рассказ в отдельной главе).

Аничков размышлял так: «Сказание о голоде само по себе весьма интересно, потому что оно, встречаясь в разных типах житий, рассказывается, однако, совершенно различно. Я подробно разобрал сказание о голоде, находящееся в житии, изданном арх. Леонидом (речь идет о публикации архимандрита Леонида «Посмертные чудеса св. Николая» 1888 года. — К. К.-C.), и постарался объяснить его как отзвук старого весеннего культа св. Георгия или Митры. Рассказ, с которым мы имеем дело теперь, не поведет нас ни к каким мифологическим сближениям, но стоит зато в центре целого ряда подобных рассказов о моряках, приезжающих в Миры из Александрии, Антиохии, Константинополя и даже Венеции. Что Миры были станцией на водном пути между Сирией и Египтом с одной стороны и Константинополем, Афинами и Италией с другой, можно считать не подлежащим сомнению… Во все времена по Средиземному морю велась между востоком и западом оживленная морская торговля»…

К рассказу Е. Аничкова можно добавить еще несколько историй, связанных с деяниями святителя Николая во время голода, появившихся значительно позднее в Европе и в самых различных жанрах. Наиболее известной из них является житийный текст, написанный в виде религиозной поэмы выдающимся средневековым нормандским поэтом по имени Вас (Wace), который был уроженцем острова Джерси и жил в XII столетии.

Его перу принадлежит «Жизнь Святого Николая» (Vie de Saint Nicolas), изложенная в стихотворной форме. Поразительно, но описание событий, связанных с голодом, совпадает с рассказом сирийской рукописи из Лондона, о которой упоминал Е. Аничков. Поэт Вас пишет, что у купцов, перевозивших зерно, весь будущий хлеб был взвешен и тщательно оформлен. Они должны были доставить его в Константинополь. Купцы «опасались больших приключений и опустошения трюмов». Но «по призыву святого Николая» (out saint Nicolas ип message), преодолевая сомнения, они соглашаются передать хлеб жителям Миры.