– Но столько лет миновало с тех пор!
Мать издала хриплый смешок:
– Взгляды на отношения в семье – штука прилипчивая. Передаются из поколения в поколение. Похоже, Джок перенял их у своего отца.
Она замолчала. Я не любила своего свекра, хотя не говорила об этом, разумеется. Он был грубым мужланом, который плевал на пол, даже если находился в доме. Может, именно поэтому Джок отговаривал меня от слишком частых визитов к нему, когда мы были помолвлены. Он тоже ожидал, что его жена будет ему прислуживать, точно так же как сейчас Джок ожидал этого от меня.
– Он тебя бьет?
Мать произнесла это таким обыденным тоном, что я была потрясена.
– Нет. Конечно, нет!
– Значит, это уже неплохо.
– Как ты можешь так говорить? – воскликнула я. – Я несчастна! Что же мне делать?
Мама пожала плечами:
– То же, что делали женщины на протяжении веков. Просто смириться с этим.
– Но я не знаю, получится ли у меня.
– Ты не можешь развестись! – Голос матери был тих и отчетлив. – Что подумают о нас люди? В любом случае ты должна работать над своим браком. Это нормально, когда поначалу супруги притираются друг к другу. Будет лучше, когда у тебя появится ребенок.
– Но нам едва хватает на еду, не говоря уж о детях.
Мама покачала головой:
– Вы сами не понимаете, как вам хорошо живется. В годы войны, когда я была маленькой, я апельсина даже в глаза не видывала. Где твоя сила духа, Бетти? Я была о тебе лучшего мнения. А кроме того, ты так отчаянно стремилась замуж за Джока.
– Да, но он тогда казался другим.
– Они все такие. – Мама помолчала. Затем ее голос снова стал строгим: – Ох уж эти современные девчонки! Вы думаете, что все сами знаете, да? Так вот – ничего вы не знаете! Может, такое неприятно слышать, но ты сделала свой выбор, и тебе теперь с этим жить! И не смей навлекать позор на нашу семью своим разводом!
В общем, я продолжила стойко выносить тяготы брака. Я стала другой версией себя – лишь бы новый Джок был счастлив. Носила дешевую мешковатую одежду с рынка. Подкладывала ему лучшие куски мяса, убеждая себя, что сама не голодна. Делала вид, будто мне безразлично, когда другие девушки с работы игнорировали меня, потому что я не курила во время перерывов и не ругалась, как матрос.
А когда Джок занимался со мной любовью, я представляла вместо него кого-то другого. Актера из сериала, который мы смотрели по телевизору. Кого угодно. Только так я могла это вытерпеть.
Так продолжалось два года. А затем Джок получил повышение на фабрике. Его зарплата увеличилась вдвое.
– Вот видишь? – сказал он. – Я же говорил, что все будет хорошо. Босс считает, что я далеко пойду. – Джок приосанился. – Уверен, у меня есть все качества, чтобы забраться на самый верх.
– Это чудесно! – откликнулась я. Я усвоила, что лучший способ сделать Джока счастливым, помимо предоставления регулярной еды и секса, это похвалить его.
– Скоро мы сможем позволить себе завести ребенка.
– Правда? – Мое сердце гулко забилось. Конечно, я хотела ребенка. Но это также означало бы, что мне придется остаться замужем. Пути к отступлению не будет. Хотя я и твердила себе, что мама права относительно невозможности развода. Я успокаивала себя тем, что однажды все равно смогу на это пойти, если ситуация станет невыносимой. Но если появится ребенок, то уже нет. Видишь ли, в те дни быть матерью-одиночкой порицалось.
В ночь после повышения зарплаты Джок отказался надеть то, что он называл «французской буквой». Я обычно пользовалась и «голландской шапкой»
[2] тоже, просто на всякий случай, но Джок вынул ее из коробки и выбросил.
– Вот так, – сказал он, лучезарно улыбаясь. – Нам это больше не нужно.
Я попыталась успокоиться. Никто не сможет забеременеть в первый раз без контрацепции. Я узнала об этом из болтовни девушек на конвейере. Некоторым из них не удавалось месяцами.
Но четыре недели спустя мои месячные не пришли.
На всякий случай я ничего не говорила еще четыре недели. А затем меня начало тошнить каждое утро.
– Это вирус бродит вокруг, – сказала я Джоку, чувствуя во рту металлический привкус. Опять же, я знала из болтовни у конвейера, что это ранний признак беременности.
Я по-прежнему молчала и ждала. Если бы я сообщила Джоку, что беременна, а потом это оказалось не так, он мог бы обвинить меня в «бестолковости». Но третий цикл не начался, и я пошла к врачу. Его секретарша позвонила мне через два дня.
– Могу обрадовать вас, миссис Пейдж. Вы беременны!
Наконец-то я смогла по-настоящему угодить мужу! И он был доволен.
– Я сделал это! – воскликнул Джок. – Теперь парни заткнутся!
– Ты о чем?
Он выглядел слегка смущенно.
– Они постоянно спрашивали, когда же я стану отцом. Как будто со мной что-то не так. Но теперь мы будем настоящей семьей!
В ту ночь Джок занимался со мной любовью так жестко, что я кричала.
На следующее утро простыня была в крови, а спазмы в животе так сильны, что я сгибалась пополам от боли. Джок позвонил моей маме, которая сразу примчалась.
– Вызывайте доктора! – велела она.
Я пришла в ужас. Мы никогда в жизни не вызывали доктора на дом.
– Что происходит? – воскликнула я. – Со мной все будет в порядке?
Но мама не ответила.
Глава 7
Поппи
Звонок в дверь раздается сразу после ужина.
– Ждешь кого-нибудь? – спрашивает Бетти, вместе со мной убирая со стола.
– Нет, – отвечаю я, чувствуя, что краснею, и иду открыть дверь.
Это Дорис! Выглядит весьма изысканно в изящном лимонно-зеленом костюме стиля пятидесятых годов и в туфлях на высоком каблуке. Я облегченно вздыхаю, хотя на самом деле это излишне. Я имею в виду, что Мэтью вряд ли оказался бы на моем пороге. У него нет моего адреса, а кроме того, зачем ему ко мне приходить?
– Я помню, мы договаривались, что я подпишу контракт в понедельник, – щебечет она, – но шла мимо на встречу с подругами и решила заглянуть на всякий случай. Надеюсь, я не слишком помешала.
– Нет, – отвечаю я. – Прошу! Идем ко мне в кабинет. Все рабочие бумаги там.
– Какой красивый дом, – замечает Дорис, следуя за мной.
– Спасибо.
– И кабинет симпатичный, – продолжает она, осматриваясь. – Подумать только, вся твоя магия творится здесь!
Я сияю от комплимента.