Атомный конструктор №1 - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кремлев cтр.№ 66

— Мы с удовольствием отмечаем у Вас отсутствие остаточных деформаций, несмотря на огромные знакопеременные нагрузки, которым Вы систематически подвергаетесь на посту руководителя. Ваши внутренняя энергия и высокая динамичная прочность дают нам возможность утверждать, что на втором пятидесятилетии Вашей жизни частота появления пиковых значений творческой активности не снизится.

Шутка носила наукообразный характер — это ведь был еще не вечер (юбилейный), а пока что — юбилейный научно-технический совет.

ЮБИЛЕЙНЫЙ ВЕЧЕР проходил еще более весело. Тем, кто был там, он запомнился хорошо, и тот же Анатолий Сергеевич Россихин вспоминал, что кроме традиционных выступлений и тостов в программе было много разных номеров. Скажем, прозвучала в исполнении коллег биография Давида Абрамовича в шуточных стихах и песнях, и если номер не блистал присутствием в нем «звезд» эстрады, то Золотых Звезд Героев в номере хватало.

Один из шуточных конкурсов выиграл Герой Социалистического Труда и лауреат Ленинской премии, будущий академик Юрий Алексеевич Трутнев — он верно назвал наибольшее количество цифр в основании натурального логарифма «е».

Состоялось в тот вечер и еще одно — уникальное — заседание Ученого совета ВНИИЭФ под председательством Ю.Б. Харитона с повесткой дня: «Защита соискателем диссертации на получение звания «50-летний мужчина»».

Были заслушаны:

1. Выступление соискателя Давида Абрамовича Фишмана.

2. Отзывы от различных организаций.

Первым шел отзыв от ГАИ, то есть — Государственной автоинспекции. Он гласил: «Звания не присуждать, так как в лихачестве и нарушении правил дорожного движения уличен не был». Подписал отзыв от ГАИ старшина Сорокин, постоянно дежуривший на главном тогда городском перекрестке.

Вторым шел отзыв от рыбаков: «Звания не присуждать, так как, несмотря на рыбную фамилию («fish» + «тап»: «рыбный человек», «рыбак». — С.К.), рыбу не любит».

Рыбу Фишман действительно ни в каком виде не любил, и это иногда оказывалось причиной курьезов на официальных банкетах, вплоть до кремлевских, куда Давид Абрамович не раз попадал по случаю тех или иных награждений.

Третий отзыв пришел с Урала, с «нового Объекта». Второй ядерный оружейный центр, если читатель помнит, «отпочковался» от КБ-11 вначале в виде НИИ-1011. В 1966 году КБ-11 было переименовано во Всесоюзный НИИ экспериментальной физики, а НИИ-1011

— во Всесоюзный НИИ приборостроения, ВНИИП (уже в 80-е он стал ВНИИ технической физики)… Отзыв оглашался, однако, от лица еще НИИ-1011 (в юбилейных «реквизитах» он был, правда, поименован как «НИИ ни 10, ни 11»). Было публично объявлено, что отзыв отрицательный, «но аргументы стерлись из памяти».

Окончательную оценку соискателю дал председатель — Юлий Борисович Харитон. Он призвал всех присутствующих вспомнить народную мудрость: «Седина в бороду, бес — в ребро», в чем соискатель также не был замечен. Итого соискателю в звании «50-летний мужчина» было Ученым советом единогласно отказано. Давид Абрамович остался «официально» навсегда молодым.

Шутить тогда физики умели, и тогда было произнесено много подобных шутливых речей. И в каждой шутке была доля шутки. Была доля шутки и в ответном слове самого 50-летнего юбиляра:

— Наверное, мой юбилей побил все рекорды. В Грузии празднование юбилея Шота Руставели проходило менее торжественно. И поскольку речь идет о конструкторе, все применили обычный конструкторский прием — все подавать в масштабе. Поэтому я тронут, но, все-таки, не переоцениваю того, о чем здесь говорилось.

Но далее Фишман говорил уже вполне серьезно:

— Нам, конструкторам, приходится, как правило, работать с реализацией идей. Это не должно нас удручать, потому что это — особый способ взаимодействия, творческий способ взаимодействия, когда мы часто дополняем, обогащаем друг друга. Нам приходится часто быть в центре событий, но нужно помнить, что конструктор, находясь в особом положении, прежде всего ценится, если его деятельность не сопряжена с неудачей. Говоря попросту — «вещь» должна быть!

Что ж, здесь все было расставлено по своим местам… В отличие от большинства других конструкторов, конструкторы ядерных зарядов действительно лишь реализуют идеи физиков — «первую скрипку» ведут они, ученые, теоретики. Но «вещь», хотя и вырастает из бесплотной идеи, становится осязаемой только в итоге конструкторской разработки. И становится это возможным лишь при таком особом способе взаимодействия, когда конструкторы дополняют физиков, а физики обогащают конструкторов своим видением проблемы.

С момента появления Фишмана на «Объекте» прошло почти двадцать лет, окинуть взглядом было что, и он признался в тот веселый — несмотря ни на что — вечер:

— Я должен сказать, что по-настоящему я почувствовал, что «становлюсь человеком» (ну не в буквальном смысле слова), только попав сюда. Правда, есть много хорошего, что я могу вспомнить и о таком прекрасном заводе, как Кировский в Ленинграде, и о других, где мне пришлось начинать. Но окончательно я почувствовал себя в такой необыкновенно творческой атмосфере здесь, что греха таить.

И в юбилейной атмосфере он думал о профессии, о ремесле, и это было уже рефлексом — все оценивать через призму дела.

Поэтому люди дела до сих пор его и помнят.

СЛОВА о том, что Фишмана помнят до сих пор — не дежурная фраза. Так было и так есть даже сегодня — более чем через двадцать лет после того, как Фишмана не стало. Да, даже сегодня тема «Фишман» в среде его бывших подчиненных и коллег отнюдь не исчерпана

— она возникает в служебных, полуслужебных и частных беседах и дискуссиях, и не будет натяжкой и преувеличением сказать, что Давид Абрамович по сей день незримо присутствует в стенах родного КБ-1 и ВНИИЭФ.

В одном из недавних таких разговоров, коснувшемся личности Давида Абрамовича, опытный, талантливый конструктор-зарядчик Иван Дмитриевич Чобит вдруг заявил мне:

— Я все более восхищаюсь этой уникальной личностью! В некотором смысле он создал отрасль! Я имею в виду то, что он создал абсолютно самобытную и уникальную — продуманную, разветвленную, многоуровневую, дублированную, перекрещивающуюся систему обеспечения качества зарядов. Все говорят — вот, мол, выдающийся конструктор! Но умение конструировать — это, как я начинаю понимать, более низкий уровень. Создать систему обеспечения качества в такой специфической отрасли как зарядостроение, — задача посложнее.

И это — правда!

Давид Абрамович всей сутью своей человеческой и профессиональной натуры был ориентирован на идею качества, понятую предельно широко. И если вдуматься — понятие качества неотделимо от универсального понятия Меры. Той Меры, значение которой глубоко и точно понимали древние греки.

Качество — как мера совершенства деятельности, это вообще-то — все! Недаром у Михаила Булгакова метко замечено, что свежесть у осетрины бывает лишь первая, она же — и последняя.

Так и Качество!