Желай осторожно - читать онлайн книгу. Автор: Мара Вересень cтр.№ 48

Между галом и янтарем встал первосвященник. Его одежды были все так же белы и сияли золотым орнаментом, но я, наконец, рассмотрела его лицо. Светлые одухотворенные глаза, короткая аккуратная бородка, русые волосы с вкраплением седины прижаты похожим на митру головным убором. Он что-то говорит? Губы шевелятся, а я так волнуюсь, что ничего не слышу. Натыкаюсь взглядом на принца. Вениан смотрит в упор, и, видно понимает, что со мной творится, потому что в сапфировой глубине вспыхивает искристое серебро, и я начинаю слышать голос служителя Светлого, который держит в руках длинную белую ленту. Вениан протягивает над алтарем руку ладонью вверх, я следом протягиваю свою. Наши руки над выемкой в янтаре, и Первосвященник ловко сплетает ленту петлей, чтобы связать нас.

Дверь в зал распахнулась. Первосвященник вздрогнул, край ленты макнулся в чашу, минуя наши с Венианом руки. Все обернулись. На пороге возник канцлер в черном своем плаще, мрачный, как перст судьбы.

— Прошу простить, меня дела задержали, — скупо извинился он, вошел, но садиться не стал, хотя мест еще было достаточно. Или просто сторону не выбрал? Остался стоять, прислонившись к одной из квадратных полуколонн.

Первосвященник снова занес над нашими руками ленту. Петля легла как надо, осталось только затянуть. Анатоль отлепился от стены и, почти сливаясь с зыбкой тенью, отступил к выходу из храма. Я уловила движение краем глаза.

— Стой! — крикнула я, и он замер.

И все замерло.

Висели в воздухе края так и не затянувшейся ленты, остановился на полуслове с приоткрытым ртом первосвященник, неподвижно стоял, чуть склонившись над алтарем, принц. Гости сидели истуканами. Алыми каплями застыли над полом лепестки, высыпавшиеся из соскользнувшей с колен Женевьев корзинки, а сама корзинка тоже застыла. Только язычки огня над свечами продолжали трепетать. Фигура у входа шевельнулась и шагнула обратно в зал. На свет. Ближе ко мне. Навстречу. Я резко выдернула свою руку из лент, не заметив, как тонкая шелковая нить, выбившаяся из основы, поранила кожу. Сбежала с амвона вниз и за полвдоха преодолела половину разделявшего нас расстояния. Остановилась.

— Что происходит?

— Это сделала ты. Откуда мне знать?

— Так все должно быть?

— Это твои желания, разве нет?

— Я хочу не этого, — отвечаю и с ужасом осознаю, происходит что-то страшное, и с каждым сказанным словом становится все хуже, но маленькое горячее солнце внутри меня обжигает обидой и болью. Я не могу остановиться, заставить себя замолчать, хочется ударить в ответ. Тогда я подхожу совсем близко, чтобы видеть его глаза. Чтобы знать, что не промахнусь.

— Значит, хочешь не достаточно сильно, — холодный голос, колкий взгляд и такой же, как у меня, обжигающий ком внутри.

— Как ты можешь! — кричу, и голос срывается. Дрожат свечи, а ветер горстями бросает в витражные стекла снег. — Бесчувственный хладнокровный беспринципный чешуйчатый гад, готовый из-за глупого упрямства спалить вокруг себя все, до чего дотянешься, только бы не разрушить драгоценную клетку, в которую сам же себя и загнал! Ненавижу! Я! Тебя! Ненавижу!

Он замер, глаза на миг обвело золотым ободком, дернулся, вытягиваясь, зрачок, но мигнули свечи, и все стало, как прежде, только Анатоль странно повел плечами.

— Я тоже, — ответил он и улыбнулся уголками губ. — Я тоже. Всем сердцем.

Развернулся и пошел к выходу. Четыре шага до двери. Три. Два. Открыл. Обернулся.

— Желай осторожно.

И ушел. А я развернулась и пошла обратно к алтарю. Подумаешь, за принца замуж, все равно это не считается. Это здесь я замужняя дама буду, а вот домой вернусь — и никакого замужа нет. В конце концов, гадкий Анатоль не единственный, кто по другим мирам шастает. Я продела руку в петли лент, посмотрела на Вениана и сказала: «Поехали!».

Шелковая удавка стянулась, от углубления в алтаре поднялись сверкающие искорки. Рука первосвященника с массивным перстнем в виде солнца легла поверх наших с принцем рук, и тут Вениан дернулся, зрачки его расширились словно от едва сдерживаемой боли. Он часто задышал и сжал зубы, но дождался, пока священник закончит обряд и разрежет ленту.

Затем последовал традиционный поцелуй. Все вскочили со своих мест, и зал взорвался аплодисментами. Мы с Венианом спустились вниз и, пока шли по проходу, гости щедро сыпали нам на головы лепестки и выкрикивали одинаковые во всех мирах поздравления. И только в замке, когда под умиленные вздохи дам принц надел мне на голову сверкающий венец, я заметила, что его правая ладонь сильно обожжена.

Я устала. От шума и поздравлений, от навязчивого внимания и бесконечных «Сладко!», что кричали здесь, чтобы насладиться видом целующихся молодоженов, поэтому я сбежала. Сказала Вениану, что мне нужно в дамскую комнату, а тот, тоже заметно уставший, только кивнул.

Я пряталась в кабинете канцлера. В полной уверенности, что его давно след простыл. После безобразной сцены в храме, Анатоль подходил к нам в числе прочих поздравить и отдал принцу ключ. Без всяких церемоний и выспренных слов, он сунул вещицу Вениану в руку, кивнул мне и ушел. Даже плащ не снимал. А еще здесь, в его кабинете, меня станут искать в последнюю очередь. Да, будет очередной скандал или анекдот, как княжна дон Стерж, а теперь ее высочество дор Мин, испугалась брачной ночи.

Я забралась в кресло с ногами, кое-как упихавшись в него со всеми своими юбками. Получилось мягко и неожиданно удобно. Поерзала, завернувшиеся нити колье кололи в спину. Я задрала руки и принялась возиться, пытаясь расстегнуть замок и избавиться, наконец, от этого весомого украшения, но только в очередной раз руку рассадила. Зашипев, сунула в рот пострадавший палец.

Что-то гулко щелкнуло, и балконная дверь открылась, впуская в комнату стылый воздух, несколько шальных снежинок и хозяина кабинета.

— Ваше высочество, — ехидно произнес темный силуэт, — чем обязан визиту?

Я молчала, как я могу говорить, когда у меня палец во рту и вообще я обижена и зла. Мужчина избавился от плаща и щелчком зажег порядком прогоревшие свечи. Заметил мои сбившиеся на одну сторону волосы и неровно сидящее колье.

— Помочь?

Я неопределенно дернула плечами. Молчу. У меня во рту палец, достану, истеку кровью или гадостей наговорю. Хватит с меня.

Анатоль подошел со спины. От его одежды веяло холодом, руки же, коснувшиеся шеи, обжигали. Я замерла. Колье мягко, но увесисто соскользнуло с груди на колени и потерялось где-то в складках платья. Обжигающие руки остались. Очертили каждый выступающий позвонок на шее, и кожа покрылась мурашками. Мужчина наклонился, волосы на затылке шевельнулись от его дыхания, словно он раздумывал, свернуть мне, занозе и истеричке, дурную голову или…

Сладко заныло внизу живота и в кровь плеснуло желанием.

Или.

Его губы впились поцелуем, затем он зубами прихватил кожу и лизнул. Я вздрогнула и прижала голову к плечу, подставляясь под новую ласку, но ее не последовало. Сильные руки выдернули меня из кресла, и придавили к себе так, что стало трудно дышать, и на сей раз корсет был совсем ни при чем.