С привкусом пещерной соли - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Шолох cтр.№ 26

Убедившись, что жива и здорова, Наташка осветила стену и выяснила, что подниматься некуда.

И вообще там, наверху, осталось что-то странно-чужое, очень неприятное, будто прямо на пути образовалась лужа мочи, которую очень вовремя получилось обойти, резко свернув в сторону. Возвращаться совсем не хотелось, подумав, она решила, что нужно просто пройтись немного понизу, а потом подняться вверх. Чем и занялась, попутно выяснив, что эта часть пещер без сомнения природного образования. Тут не было не то что прямой дороги, а и дороги вообще. Очень скоро стало понятно, что вокруг груда камней, по которым нужно лезть, а местами почти ползти и при этом не всегда получается двигаться в нужном направлении. Мало того, не она выбирала дорогу — она была вынуждена продвигаться туда, куда вела эта самая дорога. Однако при мысли вернуться что-то нещадно давило в спину, перехватывая дыхание и Наташка еще быстрее спешила вперед, пытаясь уйти от контакта-прикосновения.

От навалившегося холода и этого сумасшедшего, тяжелого присутствия чужого за спиной соображалось вообще с большим трудом.

Потом камни стали скользкими от воды, которая местами переходила в едва слышно хрустящий под ногами лед.

Наташка брела уже долго, совершено перестав думать. За спиной нарастала темнота и хотя она находилась далеко, но казалась слишком… слишком живой. Голодной?

Когда, пытаясь обойти очередную глыбу (лед, к счастью остался позади), Наташка со всей силы приложилась плечом о нависающий сверху кусок гранита, то резко отпрянула в сторону и, не удержав равновесие, снова упала и скатилась куда-то вниз, причем гораздо глубже, чем в прошлый раз, хотя скат оказался довольно пологим. Кроме последних метров.

Она упала на бок и опять надолго замерла и только дышала, вспоминая, не было ли на этот раз слышно хруста. Его не было.

А когда Наташка поднялась и стала осматриваться, почти сразу поняла то, чему еще долго отказывалась верить.

Прохода не было. Подняться наверх она не могла, потому что вокруг возвышались только отвесные стены, теряющиеся в высоте, кроме той, с которой она свалилась, но даже на носочках не получалось достать до ее края. Камней, которые можно использовать в качестве подставки, на две ямы не было. Никаких полезных предметов в рюкзаке тоже не нашлось. В голове моментально образовалась ясность, и Наташка с ужасом проследила свой путь — и это она, человек умный и крайне осторожный, вот так запросто взяла… и сошла с указанной на карте дороги, не прикинула, насколько это может быть опасно, а просто полезла черт знает куда? Инстинкт самосохранения отключился напрочь, она даже не задумалась, а стоит ли так рисковать. Это было ненормально. Необъяснимо. Очень страшно.

Наташка еще раз осмотрелась и ничего нового не увидела.

Это была ловушка.

Ракушка ее перехитрила.

Тогда Наташка закрыла руками лицо и зарыдала.

Когда сели батарейки в первом фонарике, Наташка не стала включать второй.

Вряд ли возможно подсчитать, сколько времени прошло, пока душащий комок рыданий в горле хотя бы немного рассосался. Не меньше времени ушло на проклятья всего живого и неживого, а потом на то, чтобы просто равнодушно валяться на камнях, не обращая внимания на холод, и разрывать тишину периодическими приступами то ли всхлипываний, то ли смеха. Со временем сил ни на что не осталось. Пару раз окружающие стены расплывались и вокруг начинали шевелиться неясные фигуры, длинные щупальца и кольца расплывающегося белесого дыма.

Тогда она вздрагивала, просыпалась и понимала, что это был сон.

О ждущем впереди она позволила себе подумать только раз, в самом начале. Наверное, пропавшего человека станут искать, наверное, аквели рано или поздно поймут, где искать, и кто знает, может, среди них существуют проводники, хорошо ориентирующиеся в пещерах. Нужно просто подождать.

Наташка давно уже не вспоминала, что бывают чудеса. Ежедневные новости о множественных катастрофах, убийствах, отравлениях, несчастных случаях практически полностью лишили ее веры в существование мизерного процента счастливых исходов — счастливые истории ценились куда меньше кровавых и душераздирающих, поэтому практически никогда не попадали на экран и страницы газет.

Кричать она не смогла. Вначале из-за боязни показаться смешной, если вдруг выяснится, что ловушка всего-то в минутах пяти от выхода из Ракушки. Вернее ей до нервного тика хотелось верить, будто достаточно крикнуть и ее услышат. Но стоило всего разок попробовать, чтобы до жути испугаться своего собственного голоса — этого скрипящего, животного звука, который не мог принадлежать разумному человеку, а принадлежал совсем другой, совершенно незнакомой, слабой и отчаявшейся девушке. И судя по голосу, девушка была обречена.

Поэтому потом она не кричала, так как вместо ее голоса звучал чужой, который никак не мог позвать на помощь, а мог только сбить с толку.

Наташка не знала, сколько прошло времени. Она не думала.

Желудок требовательно сжимался и ныл от голода, но еды не было, зато в ловушке нашлась вода — по стене в углу стекала тонкая струйка ледяной жидкости с металлическим, как у вод моря, привкусом. Слишком тонкая струйка. Слишком медленная, чтобы набрать в ладонь, так что приходилось слизывать капли со стены, но если это делать долго, жажда на время отступала.

Проснувшись в очередной раз и увидев, что кошмар наяву ничуть не отличается от того, который приходит во сне, Наташка села, машинально растирая пальцами запястья — одежда плохо защищала от всепроникающего холода камней, которые возможно вообще никогда не впитывали в себя тепла. Почему-то руки мерзли больше всего, иногда даже казалось, что их уже нет.

Вскоре заболело горло, голова кружилась, лоб пылал и Наташка успевала поймать след расплывчатых предположений, что по крайней мере умрет она не от голода. Впрочем… лучше сделать вид, будто о смерти вообще не имеет смысла думать. И вообще… думать — зачем?

В очередной раз Наташка постаралась завернуться в кофту тщательнее, обмотаться ею в два слоя, желательно с головой и ногами, забывая, что размер кофты ничего подобного сделать просто не позволяет.

Она натягивала края на колени, сгибала пальцы, прятала руки подмышки и вдруг замерла.

Причина нахлынувшей нервозности мгновенно обрела объяснение — к ней приближалась темнота. Та самая субстанция, от которой удалось сбежать, когда Наташка в первый раз свалилась вниз. То ощущение чужого и неправильного, которое она хотела обойти как можно дальше. Хотела обойти так сильно, что даже не задумалась, насколько опасно сходить в лабиринте незнакомых пещер с более-менее прямой дороги. Ей просто хотелось оказаться в другом месте. И у нее получилось. В тот раз.

Но в этот убегать некуда.

Наташка съежилась и замерла. Тишина смыкалась вокруг плотным коконом, неподвижным и крепким, так что ее стенки не нарушало даже Наташкино дыхание, которое вдруг истончилось и практически замерло.