Приподнявшие завесу. Карельский инцидент - читать онлайн книгу. Автор: Петр Воронин cтр.№ 3

Опираясь на то, что внезапный уход Тихомирова мог иметь какие-то более глубокие причины, Влад, следуя давно отработанной методике ведения следствия, решил копнуть глубже, с целью вывести наружу возможные скрытые мотивы преступления. Его насторожило странное совпадение, связанное с недавним назначением Ломтева и неожиданным убийством профессора. Необходимо было выяснить наверняка, почему Тихомиров отказался от должности. Может быть, бывший студент знал что-то такое, чего не замечали другие? Что-то связанное с работой профессора или возможно его личной жизнью? Тихомиров, по рассказам был человеком не конфликтным и вполне мог попасть под чужое влияние, а нового руководителя коллеги характеризовали как жесткого, не лишенного тщеславия лидера, правда, не умаляя при этом его профессиональных качеств. Такой человек мог запросто организовать рискованную игру, и, имея определенную информацию, сделать себе карьеру, например, шантажируя или запугав старика. Если же допустить, что Тихомиров, несмотря на опасность, решился все рассказать, тогда он мог собрать ответный компромат и возможно обратиться в полицию.

Версия казалась преждевременной, но она объясняла причины сожжения квартиры профессора. За одиннадцать лет службы, Влад не единожды сталкивался с подобными преступлениями, на почве расчетливого устранения конкурентов, и его внутреннее чутье, давно уже сформировалось в некую систему, позволявшую разделять известную степень вероятности от предрассудков. В любом случае, нужно было проработать все возможные варианты, чтобы отсечь маловероятные предположения и сформировать обоснованные версии.

Поэтому, заглянув в кабинет к Ломтеву, и застав того за просмотром электронных архивов, Влад, следуя своей излюбленной тактике, предложил ему пройти в одну из пустующих аудиторий, и спокойно без свидетелей поговорить. Он, как бы невзначай, предложил декану присесть поближе к окнам, в заранее примеченном кабинете, с таким расчетом, чтобы дневной свет падал на лицо собеседника; при допросе, все эти приемы, работали на ослабление внимания подозреваемого, в то время как наблюдающий человек, мог незаметно подмечать малейшие изменения в поведении, мимике и интонациях оппонента.

Влад поинтересовался, почему профессор одарил таким вниманием именно его, и негативное впечатление у него несколько сгладилось, когда тот, подумав, спокойно ответил:

– Поймите меня правильно, Петр Михайлович был очень талантливым человеком. Признанный, небезызвестный за рубежом, специалист, в своей области! Он ведь помимо основной специальности, имел научную степень микробиолога. Много и долго занимался этой наукой. Дважды удостаивался почетных европейских наград, за свои исследования по фармакологии. Но, как и всякий интеллектуал, Петр Михайлович терпеть не мог глупцов. Наверное, я покажусь вам высокомерным эгоистом, если скажу, что некоторые сотрудники факультета не дотягивают до того уровня, который необходим современному врачу. И Петр Михайлович это знал! Я много лет усердно трудился, чтобы завоевать его уважение и как мне думается, заслужил это право. Заслужил тем, что был лучшим из лучших! Было еще одно важное обстоятельство, из-за которого он принял решение уйти: дело в том, что его сын Олег, который живет и работает в Екатеринбурге, предложил отцу переехать к нему и открыть собственную лабораторию. Жена Петра Михайловича, умерла от инфаркта два года назад, с сыном он виделся редко, и нередко переживал по этому поводу. Я думаю, предложение Олега полностью соответствовало его желаниям, и Петр Михайлович только из скромности, не разглашал своих планов. Знаете, многие мечтают о подобных перспективах, а профессор был человеком мягким и не хотел, чтобы за его спиной звучали завистливые пересуды. После Нового года он должен был уехать. Об этом знали только его родственники и я. Примерно через неделю после разговора с Олегом, он предложил мне свою помощь в продвижении по службе…

– А что могло бы быть дальше, в том случае если бы вы отказались от должности? – живо поинтересовался Влад.

– Ну, были и другие достойные люди, и если бы я отказался, вероятно, поставили бы кого ни будь из наших доцентов.

– Итак, вы согласились, и все вот так просто встало на свои места?

– Многие конечно удивились, но заверяю вас – только факту внезапного ухода профессора. Да, мое назначение было несколько сумбурным, но ведь, в конце концов, многие преподаватели меня поддержали, можете сами спросить.

Ломтев держался уверенно и невозмутимо. Было видно, что он искренне переживает смерть любимого наставника. Влад, разумеется, знал, что показания нужно будет еще раз тщательно проверять, но почувствовал, что мотивы убийства следует искать не здесь. Он решил отстраниться на время от факта назначения Ломтева деканом и сменил тему:

– Ну хорошо, поговорим об этом позже, если вы не против. А сейчас Юрий Геннадьевич, расскажите, чем профессор занимался в последнее время?

– Я ведь уже говорил, что Петр Михайлович потерял супругу, весной позапрошлого года, – с готовностью ответил Ломтев. – И после ее смерти, он углубился в изучение механизмов воздействия новейших лекарств, способных снижать артериальное давление. Многие препараты, при его участии, были впервые досконально изучены. Он тесно сотрудничал с профессорами из других университетов; часто бывал в командировках, всегда знакомясь с последними достижениями самолично. Многие его предложения были по истине инновационными: в частности уникальный метод меченных изотопами микросфер, разработанный нашими московскими коллегами, был им усовершенствован и готовился к внедрению. В последние дни жизни он вплотную занимался исследованием «метиоприла», которое несколько затянулось, из-за поломки оборудования: к сожалению, наше техническое оснащение, пока не может конкурировать с тем, что установлено в лучших университетах страны.

– Скажите, у профессора был личный компьютер или что-нибудь, куда он заносил результаты своих исследований?

– Он всегда держал в лаборатории свой старый ноутбук.

– Ясно. Ме… ти… оприл? – попытался повторить Влад, записывая незнакомое слово в свой рабочий блокнот.

– Да ничего сверхъестественного, – пожал плечами декан. – Довольно известный отечественный препарат. В настоящее время активно используются во многих клиниках. Профессор считал, что его можно доработать.

– Понятно. Над исследованием он работал один?

– Раньше у профессора было много лаборантов, но после смерти жены, он изменился, стал нелюдим, и несколько замкнут. Надо заметить, это изменение никак не сказалось на его умственных способностях, а наоборот скорее усилило их: его лекции по-прежнему были блестящи и всегда собирали полные залы, но прежней открытости у него уже не было. Он полюбил уединение, и в последние месяцы лишь несколько раз приглашал ассистентов, когда ему требовалась помощь. На меня к счастью его мизантропия не распространялась.

– А кто-нибудь еще кроме вас, пользовался его доверием?

– Петр Михайлович и раньше не был особо с кем близок, а после того случая, я стал единственным кому он рассказывал о своих делах.

– Насколько я понял, близких родственников в Петрозаводске у него не было?