Виновник завтрашнего дня - читать онлайн книгу. Автор: Арина Александер cтр.№ 131

Так и подмывало спросить: «Вам заняться нечем или как?». Что вчера не дали нормально побыть наедине, что сегодня, чувствовал, обернется тем же. И как не настаивал на переводе в отдельную палату, как не умолял, Влада ни в какую. Уперлась, заявив, что одной будет скучно. Только потом уже понял, что боялась она оставаться одной в четырех стенах. Не по себе было, что днём, что ночью. А тут и окна на проезжую часть выходили, и народу побольше.

Короче, смирился.

— Добрый! Владочка, а к тебе тут жених пожаловал, — хихикнула одна из соседок, семидесятилетняя Варвара Петровна. Вторая, её одногодка, тоже заулыбалась, поправляя волосы.

Лёшка мазнул по ним взглядом и прошел к дальней койке, сжимая в руках букет полевых цветов. Аромат от них стоял просто убойный. Сегодня ездил по делам в Александровку и на обратной дороге пригляделось непаханое поле разнотравья. Вчера покупал ромашки, позавчера гортензии, а сегодня вот голубые васильки, дикий мак, люпины, медуница. Сам себя не узнавал, рыская по полю, выбирая цветок покрасивее, поярче. В жизни такого не делал, а тут вдруг захотелось.

Влада сидела у окна в инвалидном кресле, слушая через наушники музыку, и не сразу отреагировала на его появление. Зато когда Лёшка вручил ей огромный букетище, так и вскинула серо-зелёные глаза, приветствуя робкой улыбкой.

— Ой, привет! А я и не ждала тебя сегодня, — приняла цветы, тут же уткнувшись в ароматные тычинки носом. — Ммм, какие красивые… А пахнут-то как! Ты где их нарыл?

Лёшка присел перед ней на корточки, коснулся пальцами нежной щеки, прошелся ими вдоль скулы, и остановившись у виска, вложил за ухо сладко-пахнувшую фиалку.

— Да есть одно место. Вот поправишься — обязательно покажу.

— Обещаешь? — выгнула дугой бровь, прищурившись.

— Обещаю, — заверил пылко, не сводя с девушки глаз. Даже сейчас, сидя в этом чертовой кресле, она была для него самой красивой и желанной. Терялся при ней, забывал обо всем на свете. И ведь не первый день вместе, должно было и отпустить, хотя бы немного, а оно всё никак. Стоило увидеть её, дотронуться, вдохнуть родной запах и всё… мысли врассыпную, аж дух захватывало. Никого не видел вокруг, ничего не слышал, только её одну.

Хорошо, что отёк, образовавшийся в поясничном отделе в результате ушиба, имел кратковременный характер. По крайней мере, все надеялись на его полное рассасывание в ближайшие дни. Правда… недавний разговор с лечащим врачом не внес чёткого ответа, когда именно. Их просили ждать, не опускать руки, выполнять все рекомендации, не пропускать физиопроцедуры и восстанавливающие массажи, заниматься на специальных тренажерах.

Владке было трудно, а ему ещё труднее. Давящее чувство вины камнем лежало на сердце, выматывало и без этого истощенную душу. В одной больнице Седых, уверенно идущий на поправку. В другой — Скибинский, только недавно начавший внятно разговаривать. До этого хрен поймешь, что пытался сказать. Один Варланов понимал его мычание, выполняя обязанности переводчика. Хвала небесам, со вчерашнего дня уже и Лёшка начал разбирать обрывки его фраз, получая указания из первых уст. Ну а в третьей больнице лежала Влада. И ты хоть разорвись, а нужно ко всем успеть, с каждым переговорить, всё проконтролировать.

Бешеный ритм.

Мало того, что завод напарили, так ещё и Вика уехала, заявив, что хватит с неё такой жизни. Мол, еб*тись вы как хотите, сами, а она собирается воплотить в жизнь свою давнюю мечту и открыть в Москве салон красоты.

А вот сына оставила. Бессмысленно сопротивляться судьбе — Лёшка это уже давно понял. Вон, сколько не артачился, не противостоял одной взбалмошной девахе, а всё равно сдался. Если суждено — то ничто не поможет. Не отвадит. Так и с Ванькой. Какая Москва, какие салоны красоты? О чем вы? Его место тут, возле деда, рядом с заводами-пароходами и прочим гамузом. Лучше вникать потихоньку сейчас, чем потом охренеть в восемнадцать лет. Да и не захотел пацан уезжать, сам решил остаться.

— …а мне мой Макарушка тоже такие цветы дарил, — послышался, словно издалека, скрипучий голос Михайловны, той, что лежала ближе к двери. — Мы тогда в деревне жили, коров, коз держали. Вот пойдет он на выпас и знай, тащит мне обратно вот такой же снопище. Я его ещё под кроватью разлаживала, так он ночью так пах, так пах, что дышать было нечем.

— Дак это у вас не от цветов дыхание сбивалось, — поддела Никитична, зайдясь смехом на всю палату.

Влада и себе заулыбалась, лукаво стрельнув глазками на серьёзного Лёшку. Что-то он сегодня без настроения.

— Может, прогуляемся? — переложила цветы на койку. — А то снова допекут расспросами, — перешла на шепот, косясь в сторону развеселившихся старушек. Лежат тут, значит, с переломами, а ржут и травят шуточки так, словно на курорт приехали.

Лёшка согласно кивнул и повез Владу на улицу.

Пару дней лил дождь, не получилось дышать свежим воздухом. Потом у него был завал на заводе. Два дня подряд приезжал в полночь, не рискуя потревожить её сон телефонным звонком. Так и уезжал ни чем, будучи в состоянии полного опустошения. Радовало, что хотя бы сегодня получилось вырваться, да и погодка солнечная, располагала к прогулкам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну как ты тут, ещё не рехнулась? — пошутил наиграно, выезжая на мощеную аллею. Всегда один и тот же вопрос, но именно он становился той движущей силой, сметавшей возникшее напряжение. Это их первый нормальный разговор. Не таясь, без посторонних. Когда можно выговориться, не оглядываясь по сторонам.

Несмотря на жару, Влада прикрыла ноги теплым пледом, и ответил в том же духе:

— Даже не знаю. Порой всё же хочется выброситься в окно, но сам понимаешь, первый этаж, шансы минимальные.

Лёшка натянуто рассмеялся, пряча за улыбкой потухший взгляд, и свернул к ближайшей лавочке. Присев, вытянул длинные ноги, с облегчением откинувшись на деревянную спинку, и прикрыл глаза, чувствуя под веками неприятное жжение.

— Лёш, ты чего? — Подалась к нему Влада. Прикоснулась подушечками пальцев к рассекающему бровь плотному шраму и вопросительно посмотрела на уставшее лицо. — Всё хорошо?

— Да, — ответил, не открывая глаз.

Пока он так сидел, Влада с жадностью рассматривала его, отмечая произошедшие изменения. Пожелтевший синяк практически сошел на нет, ссадины приняли более приемлемый вид, перестав ввергать её в шок, а вот семидневная щетина так и напрашивалась за замечание. Но молчала. Видно же, что устал. Насколько поняла со вчерашнего разговора, ещё и Варланов уехал, оставив его сам на сам с обозленным после смерти Олега шакальем.