На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Раймон Пуанкаре cтр.№ 141

Греческий генеральный штаб безнаказанно продолжает свои предательства. Бриан сердится на наших военных и морских атташе, говорит, что они суются куда не следует. Довольствуясь политикой пускания пыли в глаза и находясь под сильным влиянием принца Георга, он продолжает дремать среди цветов, которыми забрасывает его пресса.

Среда, 23 августа 1916 г.

Завтра Бриан едет с Рибо в Кале, где встретится с Асквитом и Мак-Кенна. Он просил меня по телефону отложить заседание совета министров, назначенное на четверг. Я вынужден был согласиться на это, но обратил его внимание на необходимость созвать заседание в ближайшее время, так как вопросы начинают нагромождаться.

Поутру, в девять часов, я нахожу среди телеграмм министерства иностранных дел телеграмму Бриана Гильмену, в которой он резко выговаривает нашему посланнику за сообщенные им сведения о короле Константине, к несчастью слишком верные. Я тотчас же написал Бриану, что держусь на этот счет совсем другого мнения, чем он. Бриан явился ко мне улыбающийся, веселый и еще старается убедить меня, но безуспешно.

Во время беседы он говорит мне, что Альмерейда – агент Германии. Сотрудник Bonnet Rouge отправился в Картахену к моменту прибытия туда немецких подводных лодок. Мнение Бриана об Альмерейда представляется вполне обоснованным. Но какие меры принимаются для того, чтобы остановить эту пораженческую кампанию? Никакие или почти никакие.

Уходя, Бриан встретил в кабинете Сенсера, Жозефа Рейнаха, остроумно беседует с ними, вышучивает принцессу Макс Бибеско, которая гостит в настоящий момент у Рейнаха, и, выкурив еще несколько папирос, уходит, неизменно веселый и жизнерадостный.

Рейнах тоже собирался уходить и говорит мне о Бриане: «Он отличается умением топить щуку в воде. Ему удалось тихонько похоронить вопрос о закрытых заседаниях. Он мог потерпеть неудачу и вызвать катастрофу, но он с большим искусством избавился от этого инцидента. К сожалению, он считает вопрос улаженным, если он улажен в парламенте. Но дело не всегда так просто».

Был у меня Жюль Камбон. Он говорит, что не может поймать Бриана, который с утра исчез и уклоняется от всяких разговоров. «Я готов держать пари, – говорит Камбон, – что он отправился завтракать к греческому принцу Георгу, посвящает принцессу Марию в положение и советуется с ней. Принц Андрей остался в Париже. Почему? Что означают все эти переговоры? Бриан слишком верит в свою звезду. Он всюду трезвонит, что Салоники – дело его рук. Если мы потерпим неудачу в Салониках, это приведет к его падению. С его стороны было бы благоразумнее поменьше доверять королю Константину и его семье. Он уезжает на свидание с Асквитом. Они, конечно, сойдутся на почве своей нерешительности и слабости. Я очень боюсь, что из их переговоров не выйдет ничего путного».

Четверг, 24 августа 1916 г.

По возвращении из Шалоне Леон Буржуа долго беседовал со мной о русских делах. У нас обоих одинаковые опасения, мы оба находим, что пора потребовать у нашей союзницы взять на себя определенные обязательства в отношении наших военных целей. Буржуа говорит мне: «Бриан обладает удивительными дарованиями. В закрытом заседании он был бесподобен. Но тем не менее чувствовалось, что он заимствует свои идеи у среды. Он нащупывал свою аудиторию и настраивался на ее лад. Он привык плыть по течению».

Я принял двух молодых принцев Бурбон-Парма. Они благодарят меня за военные кресты, которые я вручил им в Бельгии, где они сражались в армии короля Альберта.

В конце дня Жоффр телефонирует мне, что намерен послать Кастельно в Афины и Салоники познакомиться с положением на месте.

Совет министров долго обсуждает греческие дела, жалуется на нашу вялость и снисходительность к Константину.

Пятница, 25 августа 1916 г.

Бриан вернулся ночью из Кале и пришел ко мне перед заседанием поделиться своими впечатлениями; они неконкретны, но оптимистичны.

Во второй половине дня продолжительное совещание с Брианом, Лаказом, Роком, Жоффром и Кастельно. Обсуждались инструкции, которые Лаказ должен послать адмиралу Дартижу, и инструкции, которые Жоффр должен дать Саррайлю.

Депутат Грандмезон, мобилизованный в чине капитана в 6-ю армию, говорит мне, что офицеры продолжают жаловаться на замкнутость генерального штаба.

Суббота, 26 августа 1916 г.

Длинная дискуссия в совете министров по поводу предложения Жоффра послать Кастельно в Афины и Салоники. Пенлеве и Буржуа выражают опасения, что эта миссия направлена против Саррайля, и горячо заступаются за последнего. В результате решено сообщить Саррайлю об отправке из Франции новой бригады в Салоники для замены той, которую он послал в Афины. Одновременно решено отложить отъезд Кастельно на несколько дней. Кастельно не будет иметь права касаться вопросов командования, не доложив об этом предварительно правительству.

Решения, принятые вчера советом министров, остались в силе, но Бриан подчеркнул, что с нашей стороны ничего не будет предпринято до получения ответа Англии. Как мне кажется, он надеется, что этот ответ будет отрицательным.

Кергезек со слезами на глазах благодарит меня за то, что я понял Румынию и оказал доверие Братиану. Я в свою очередь благодарю его, но буду более спокоен, когда Румыния действительно выступит на нашей стороне.

Пьер Лоти благодарит меня за рекомендательное письмо к испанскому королю. Альфонс XIII просил его посоветовать мне надевать при поездках на фронт мою форму капитана стрелков, Альфонс сказал также, что, когда будет поставлен вопрос о мире, мы сможем рассчитывать на его дружбу с Францией. Лоти ответил ему: «Ваше величество, о мире не может быть речи до полного поражения неприятеля».

Воскресенье, 27 августа 1916 г.

В восемь часов утра выехал с Брианом и Роком из Парижа. Бриан, с которым я долго беседую, кажется мне более склонным проявить твердость перед английским правительством, но я не знаю, не старается ли он меня успокоить. Однако он признает, что положение в России внушает опасения. Он высказывает мысль, что я должен написать царю, предварительно согласовав свое письмо с правительством.

В Сале, близ Амьена, продолжительное совещание в моем вагоне с Жоффром, присоединившимся к нам в Шантильи, Кастельно, Петеном, Франше д’Эспере, Фошем и Дугласом Хейгом. Все мы сошлись на том, что необходимо дальнейшее усиление производства 155-миллиметровых орудий, чтобы располагать к ближайшей весне самой мощной тяжелой артиллерией. Фош очень настаивает на увеличении выработки; он считает наши производственные возможности почти неограниченными.

Дуглас Хейг настроен весьма уверенно. Он говорит нам, что рассчитывает прорвать неприятельский фронт в сентябре или октябре. Франко-английское наступление, назначенное на 28-е, отложено на 30-е.

Наступление Мишле к югу от Соммы должно начаться 2 сентября.

Жоффр желает, чтобы на севере англичане вместе с нами ринулись вперед в первых числах сентября. Дуглас Хейг, который должен двинуть десять дивизий из тридцати, желает сменить их потом другими и продолжать наступление 15 сентября. Я предупреждаю его относительно возможности дурной погоды во время равноденствия.