На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Раймон Пуанкаре cтр.№ 49

Старый посол немедленно был отозван. Его преемник маркиз де Валтиерра, генерал-капитан провинции Бургос, бывший адъютант короля, был прикомандирован к моей особе во время моей поездки в Мадрид, и, очевидно, он назначен был послом в воспоминание об этой своей роли. Он имел любезность сам подтвердить мне это в своем официальном обращении ко мне. После слов приветствия и благодарности я ответил ему: «Я знаю, господин посол, ваши чувства к Франции, я знаю, что они в точности отражают чувства благородной испанской нации, я знаю, что они полностью гармонируют с чувствами его величества Альфонса XIII, который всегда проявлял себя верным другом моей страны. Благодарю вас за ваши пожелания восстановления мира. Франция не желала войны, она сделала все, чтобы избежать ее. Теперь ее долг продолжать вместе с союзниками войну до победного конца и восстановления права». Я не мог не согласовать сегодня своих слов с тем прекрасным усилием, которое собираются сделать наши армии. В тот самый момент, когда я обращаюсь с этими словами к новому послу, генерал Гальени, которому неизвестны причины отзыва маркиза де Вилла-Уррутиа, любезно послал одного из своих офицеров с прощальным приветом, и маркиз открыто выразил свою печаль по поводу того, что оставляет Париж*. Однако он сам хотел этого.

Делькассе сообщает мне со слов сэра Френсиса Берти, что Китченер телеграфировал Френчу в желательном Жоффру духе. Английское правительство запрашивает, когда начнутся операции. Мы извещаем его, что они начинаются еще сегодня утром. Армия Монури уже вступила в бой с неприятелем. Гальени извещает Мильерана, что первые стычки благоприятны для нас. Френч, предуведомленный еще до Китченера, поддерживает наше движение.

Военный министр сообщает в совете министров, что из Мобена прилетел в Париж почтовый голубь с печальным известием: три форта разрушены, все позиции не в состоянии более держаться, пехота бессильна в осажденном городе, бомбардируемом тяжелой артиллерией, положение поэтому крайне критическое… А в Мобеже двадцать пять тысяч солдат, в том числе несколько тысяч принадлежат регулярной армии. Что будет, если запрут войска в старых фортификациях Парижа?

Вивиани сегодня нервничает, он жалуется в совете министров, что находящиеся в Бордо сенаторы и депутаты постоянно наседают на него по поводу декрета о закрытии парламентской сессии. Большинство из них желает, чтобы по крайней мере использовали их услуги на тех или иных важных постах. Среди сотни других Дени Кошен желает быть назначенным помощником министра иностранных дел на место мобилизованного в армию Абеля Ферри. Я сам продолжаю считать желательным – для расширения лагеря священного союза – вступление в правительство одного из выдающихся членов правой, графа де Мена или Дени Кошена. Кажется, Вивиани относится теперь к этому жесту согласия менее отрицательно, чем прежде.

Дени Кошен лично явился ко мне и повторил, что предлагает свои услуги правительству. Я благодарил его и обещал сделать все от меня зависящее, чтобы его услуги были использованы.

Поль Дешанель, который несколько раз в день дружески навещает меня, говорит мне, что Бордо наводнен парижанами всякого рода и походит в этот момент на курорт. По его словам, печальный пример подают сами министры – он, впрочем, отказывается назвать имена, – обедая в ресторанах с артистками. До сих пор до меня не доходили никакие отголоски этих скандалов. В своей молчаливой и строгой префектуре я не слышу ничего того, что происходит в городе. Неужели действительно возможно, чтобы в такое время французы в состоянии были в такой мере оглушать себя и забываться? Все будущее Франции зависит от того, что происходит теперь на Урке и на Марне. Сегодня утром в узкой долине Жергонь 6-я армия перешла в энергичное наступление в направлении от Бульянси к Аси-ан-Мюльсян и пытается окружить правое крыло неприятеля, а Саррайль делает попытку опрокинуть его левое крыло. Как можно иметь теперь в мыслях что-либо иное, кроме этой далекой битвы, увы, слишком далекой и невидимой для нас?

Понедельник, 7 сентября 1914 г.

Офицер связи, комендант Гильом говорит мне, что генерал Жоффр очень доволен началом операций. Битва начата в лучших стратегических условиях, но теперь слово за тактикой, а она с самого начала войны, увы, очень часто обманывала надежды своей старшей сестры. По оценке главнокомандующего, мы располагаем на нашем левом крыле силой девяти корпусов против семи корпусов, и армия Монури, поддержанная армией Франше д’Эспере и англичанами, в состоянии перейти полезным образом в наступление, тогда как на другом крыле армия Саррайля атакует неприятеля в направлении Аргонн. В центре 4-й и 9-й армиям дан приказ ограничиться пока тем, чтобы оказывать сопротивление неприятелю и держать свои позиции.

В совете министров Мильеран оглашает телеграммы, полученные им от Жоффра и Гальени и подтверждающие первые благоприятные впечатления. 2-й немецкий корпус должен был перейти обратно через Гран-Морен. Авангард неприятеля отошел назад. Наша 5-я армия двигается вперед. Но генерал Гальени требует 75-миллиметровых орудий и пулеметов. Военный министр боится, как бы в этом месте нас не постигли некоторые разочарования. Действительно, наша 6-я армия ведет тяжелую борьбу, она подвергается контратакам неприятеля и то берет, то теряет, то снова берет Марсильи, Барси, Аси-ан-Мюльсян, Этавиньи.

От армии д’Амаде никаких известий. По мнению главной квартиры, ей было бы совсем нетрудно ударить во фланг и на арьергард армии фон Клюка. Как видно, в Северном департаменте и в департаменте Па-де-Кале остались лишь самые незначительные силы неприятеля. В частности, в Лилле нет более ни одного немецкого солдата. Вчера в город въехали при ликующих криках освобожденного населения два французских автомобиля-броневика, они прибыли из Дюнкирхена. Как не использовать эту возможность? Жоффр поражается и возмущается, но, как видно, армия д’Амаде превратилась в призрак.

Думерг сообщает в совете министров новые сведения о боях в Шари и Камеруне. Положение не так благоприятно, как вначале. Наши войска встречают довольно энергичный отпор. Пало много наших офицеров. Германия надеется извлечь из войны главным образом колониальные выгоды и старается прибавить к своим победам в Европе некоторые успехи в Африке.

Длинная дискуссия по вопросу о снабжении гражданского населения. К нам поступают многочисленные жалобы на нерегулярность этого снабжения. Отсутствуют централизованный контроль и согласованность. Все это приходится организовывать экспромтом под огнем неприятеля. Гастон Томсон не покладая рук трудится над этим с помощью своего заслуженного сотрудника Шапсаля, но нашествие неприятеля не облегчает их задачу: ежедневно им приходится принимать меры неожиданно в самых различных пунктах страны и, можно сказать, спасать население.

Сегодня днем Жоффр и Гальени звонили Мильерану. Как видно, неприятель отводит теперь свои войска, уклоняется от боя, отказывается от сражения. Оба генерала, очевидно, опасаются, что неприятель будет стараться подчинить нас своей инициативе, но они оба заявляют о своей твердой решимости не идти на это.

Чтобы оправдаться перед Баску и его супругой за причиненное им беспокойство, мы пригласили их сегодня отобедать с нами запросто в префектуре, из которой мы их выдворили. Вместе с ними мы пригласили Вивиани с женой, Мильерана с женой и Аристида Бриана. Когда встали из-за стола, Вивиани и Бриан отвели меня в сторону и говорят мне, что они очень разочарованы Делькассе и думают, не болен ли он: кажется, он уже не в курсе дел и путается, когда зачитывает на заседаниях совета министров телеграммы. В прежнее время, в различных правительствах, в которых он участвовал, он тоже не отличался общительностью. Даже в 1912 г., когда он был морским министром, он часто поражал нас своей молчаливостью. Но, во всяком случае, по его редким замечаниям можно было понять тогда, что он был прекрасно осведомлен и мастерски вел свои дела. Теперь он стал еще молчаливее, а когда он говорит, он как бы теряет нить своих мыслей. Вивиани и Бриан сожалеют, что Лумерг так легко уступил ему свое место. Я сам, питая величайшее уважение к Делькассе, должен признаться, что нахожу его в настоящий момент несколько подавленным, хотя не могу определить причину этого ненормального состояния.