На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Раймон Пуанкаре cтр.№ 36

Страница

Он явился очень мрачный и, видимо, весьма враждебный. Я пытался привести ему объяснения Мессими относительно эвакуации Лилля и требуемого высшим военным советом раскассирования этой крепости*. Он почти не слушал меня. Он упрекал меня в назначении туда генерала Персена, причем говорил о последнем с таким же озлоблением, как в другом случае о генерале де Кастельно, – он умеет быть эклектиком в своей злобе и антипатиях. Я ответил ему, что генерал Персен получил свое назначение шесть лет назад, когда я не был ни президентом республики, ни членом правительства, но он вряд ли слышал, что я говорил ему. Он обвинял меня в том, что я не контролировал военные бюллетени и не переделывал их, словно какой-либо министр мог бы допустить подобное вмешательство с моей стороны и словно он сам допустил бы его, очутись он на месте министра. Он упрекал меня в том, что я несколько недель назад образовал кабинет «ничтожеств», чтобы тем легче быть «хозяином» его, словно он сам в другое время не признавал и не провозглашал достоинств Вивиани и словно я когда-либо вышел из своей конституционной роли. Меня часто тяготят жалкие возможности этой роли, но я считаю добросовестное выполнение ее своим долгом и условием общественного блага. Он упрекал меня в том, что я образовал вчера «косоглазое» министерство, в которое социалисты явятся с задними мыслями политического характера, министерство, в которое Бриан, Делькассе и Мильеран всеми силами будут вносить разлад в своих собственных интересах и роковым образом будут подготовляться хаос и поражение. Он упрекал меня в том, что я приношу судьбы Франции в жертву эгоистическим целям. Одним словом, эти несколько минут он говорил со мной с таким злобным неистовством и так бессвязно, как человек, совершенно потерявший самообладание, он говорил с бешенством обманутого патриота, который считает, что только он один может обеспечить победу нашим знаменам. Если бы я был волен в своих словах и действиях, я не мог бы сдержать себя и не выбросить его за дверь. Из уважения к своим функциям и к его возрасту я сдержал себя. Впрочем, каюсь, я один раз в нетерпении прервал его и заметил ему: «Это ложь». В ответ на это он, не переводя духа, бросил мне: «Те, кто говорит о лжи, сами заслуживают упрека во лжи». И продолжал свою филиппику. Я не сводил с него глаз, с изумлением смотрел на этого расходившегося старика, который облегчал свою скорбь, выливая на меня ушаты грязи и оскорблений. Я отпустил его, не сказав ему ничего в ответ. Уходя, он поднялся, весь затрясся от гнева и бросил мне в лицо следующую фразу: «Впрочем, о чем вы думаете в такой момент, как этот? О том, чтобы воскуривать себе фимиам через „Фигаро“ и Альфреда Капюса». Лишь после его ухода я понял смысл этой последней выходки. Прежде чем попасть в мой кабинет, он прошел через кабинет моего нового секретаря по гражданским делам, моего друга Феликса Декори, там он увидел рядом с моим сотрудником Альфреда Капюса, который очень близок с Декори и о присутствии которого я не имел никакого представления. Достаточно было этой встречи, чтобы дать новую пищу озлоблению Клемансо. Его нервы успокоились только тогда, когда он собрался уходить. Уходя, он еще раз сказал мне, что с социалистами у власти я погублю Францию, и вместо слов прощания воскликнул: «Я счастлив, что ухожу». Видя его в таком возбужденном состоянии, я ограничился тем, что сказал ему: «Вы с ума сошли, не иначе как с ума сошли». Впрочем, он сам говорил мне, а также Рибо и Томсону, что он лишился сна и поддерживает себя только бромом. Я немедленно рассказал Вивиани, Томсону, Сарро и Мальви об этой печальной сцене. Вечерний выпуск Temps сожалеет о том, что Клемансо не министр. Только от самого Клемансо зависело, станет ли он им. Но он не хотел быть министром, он хотел быть министерством. Чем более я думаю об этом, тем более я прихожу к заключению: «Пока возможна победа, он в состоянии все испортить». Кто знает, быть может, придет день, когда я прибавлю к этому: «Теперь, когда все, по-видимому, погибло, он способен спасти все».

А пока что дадим улечься буре и вернемся к работе. Сегодня известия тоже очень различны. Бельгийская армия должна была приостановить свое наступательное движение на юге от Малина и отойти к Антверпену. Она привлекла к себе две немецкие дивизии. Во Франции части кавалерии неприятеля достигли Комб в десяти километрах от Перонн. Другие части проникли в Сен-Кантен. Мобеж со всех сторон осажден 9-м и 7-м корпусами неприятеля. На фронте нашей 4-й армии сражение в полном разгаре. Мы произвели контратаки, но нам не удалось помешать неприятелю переправиться через Маас в Доншери, Музоне и Пуйи. Неприятельские колонны пришли в Консанвуа и Данвилье. Только дальше на восток военное счастье улыбнулось нам: 1-я и 2-я армии продолжают очищать шармскую дыру и победоносно очищают нашу границу. И затем далеко на Балканах слабый луч света – австро-венгерские войска, которые продвинулись вперед в Новобазарском санджаке, теперь отступают. В колониях счастье тоже нам улыбается. Немецкие войска сначала заявили претензию на капитуляцию непременно с военными почестями, но потом сдались без условий. Сегодня в восемь часов утра союзники вступили в Камину.

Но эти далекие успехи нисколько не компенсируют наших неудач во Франции. Генерал Жоффр, который готовит для нас реванш, желает, чтобы мы восхваляли по заслугам маршала Френча и, таким образом, поощряли его перейти вскорости в контрнаступление. К тому же Френч сам недавно послал английскому правительству весьма лестный рапорт о французской армии*. Идя навстречу намерениям главнокомандующего, я поспешил отправить королю Георгу V следующую телеграмму: «Главнокомандующий французскими армиями донес правительству республики о замечательной доблести, проявляемой армией Вашего величества бок о бок с нашей армией в борьбе против общего врага. Прошу Ваше величество принять мою трогательную благодарность и благоволить передать маршалу Френчу, равно как всем офицерам и солдатам под его началом, наши горячие поздравления и благодарность».

Сегодняшние известия из-за границы снова показывают нам непрестанную работу германской пропаганды в ее дьявольской изобретательности. В социалистических кругах Норвегии, которые благожелательны к нам, эта пропаганда заявляет через посредство газеты «Форвертс», что Германия оставит побежденной Франции ее жизнь и достоинство и предложит всем европейским нациям, включая Англию, создать всеобщий мир и образовать федерацию против русского деспотизма*. Через посредников-шведов она распространяет среди англичан инсинуацию, что английские войска, сбитые с толку нашим безобразным руководством, напрасно принесут себя в жертву, бельгийцам заявляют, что мы толкнули их на войну, а потом покинули их и что Антверпен потерян*. В Мюнхене расклеены плакаты, в которых сообщается о выдуманном переходе французских армий через швейцарскую границу. Нас обвиняют в употреблении пуль «дум-дум»*. В то же время из Бухареста и Софии нам сообщают, что в Константинополь то и дело прибывают немецкие офицеры. Их приехало туда уже около ста пятидесяти. Вместе с экипажами «Гебена» и «Бреслау» и с военной германской миссией они составляют небольшую организованную силу, с помощью которой империя Гогенцоллернов окончательно налагает свою руку на Турцию*. Директор торгового банка в Стокгольме, предпринявший поездку в Берлин, сообщил по своем возвращении свои политические впечатления английскому посланнику в Швеции*. Германия, говорит он, решила обрушиться всей своей военной мощью на Францию, быстро сломить наше сопротивление и предложить нам мир на следующих условиях: неприкосновенность нашей территории в довоенных границах, запрещение укреплять нашу восточную границу, умеренное возмещение, колониальные компенсации, создание нейтрального княжества между Францией и Германией. Затем Германия обратится против России. Итак, нам объявили войну, вторглись на нашу территорию и от нас же еще потребуют, чтобы мы оставили впредь свою границу незащищенной, уплатили возмещение Германии, которая уже сожгла несколько наших городов, предоставили ей часть наших колоний и в довершение предали наших союзников, когда еще продолжаются враждебные действия! Действительно, надо думать, Германия будет отныне пытаться разъединить своих противников. Поэтому, чтобы предотвратить эту опасность, я уже не раз указывал правительству, что в наших интересах как можно скорее предложить Англии и России проект договора, по которому мы взаимно обязуемся не заключать сепаратного мира. Это дело было поручено Полю Камбону и Палеологу. Сэр Артур Николсон уже дал свое согласие, и мы ожидаем согласия сэра Эдуарда Грея*.

Страница