Идеальный помощник - читать онлайн книгу. Автор: Марина Орлова cтр.№ 10

Раньше я на долгие выходные ездил домой, в Данбург, но чем дальше, тем реже – очень уж лень переться через пустыню. Днём там адская жара – даже какой-то рекорд фиксировали, а ночью я не поеду – в одиночку скучно, боюсь заснуть от однообразного пейзажа.

Конечно, есть ещё поезд, там можно всю дорогу с книжкой проваляться, но он тащится настолько медленно и таким кругом по краю пустыни, что это невозможно терпеть. Все эти разговоры… Конечно, я специально переодеваюсь в гражданское, но всё равно догадываются. Да ясно, если заходишь на нашей остановке – значит, работаешь или в части, или в штабе. Или это у меня звание уже на лбу написано.

Женщины сразу делятся на два лагеря. Одни стреляют глазами и просят помочь им донести чуть ли не дамскую сумочку: «Она такая тяжёлая, а вы такой сильный…». Другие ударяются в политику: «А почему при штурме в Балибо застрелили гражданского? Я понимаю, что это не вы, но это же ваши, военные! Сначала стреляете, а потом думаете! А ещё маршал такой-то очень непрофессионально высказался в последнем интервью, так ведь нельзя! Что вы думаете?». Да нихера я не думаю! Мне работы на работе хватает, чтобы ещё в поездах пресс-конференции проводить.

Мужики сначала держатся в стороне, но потом и их пробирает: «А вот я когда служил, нам патронов на стрельбы давали так мало, не то что сейчас, а прапор наш подошёл и говорит – куда вы целитесь, уроды нахохленные»… Ну, и понеслась – что там в стародавние времена говорили какие-то неведомые прапоры. Звание это уже сто лет как отменили, я только в учебке их и застал, но в народной памяти они живее всех живых.

Как итог – я предпочитаю долгие выходные проводить в части. Иногда, под настроение, даже работаю все четыре дня, но конкретно в то утро у меня был другой план – отоспаться и к девочкам. Взять две бутылки шоколадного ликёра – классика, в любом борделе котируется, – побольше рома, закрыться в номере на весь день и как следует наиграться в пиратов.

Однако только я направился к выходу из корпуса – в столовую, на завтрак, – расслабленное состояние как рукой сняло.

Слишком много людей. Откуда они взялись, если накануне все разъехались на выходные? Значит, что-то случилось – очень приметное и, скорее всего, хреновое. Не дойдя до выхода, я на всём ходу развернул обратно, к кабинету Главного. Мне кажется, или на меня косятся?

Стоило потянуться к ручке кабинета, как дверь распахнулась, и Сикорски выскочил прямо на меня – в парадном мундире с орденами. Гаркнув: «За мной!», он рванул по коридору в сторону лестницы, а я последовал за ним – неторопливым шагом, чтобы ненароком не обогнать запыхавшееся начальство. Главный очень переживает, если к нему относятся без должного почтения, а если учесть, что он невысокий, мне приходится вдвойне тяжело – ходить рядом с ним медленно и уважительно смотреть на него сверху вниз. Дело осложняется тем, что с высоты моего роста прекрасно видно лысеющую шевелюру генерала, насчёт которой он комплексует, поэтому – смотрим исключительно в глаза.

Между пролётами лестницы Сикорски притормозил, зажал меня в угол и принялся грозно шипеть:

– Не вздумай выкинуть какой-нибудь хуйни, Блэйк! Сиди и кивай. Понял?!

Угу. Тут я, конечно, догадался.

Поскольку я знал, что искать, то сознание Эрика почувствовал ещё перед дверью. Тяжёлое чёрное облако.

В парадный зал, где проходят преимущественно награждения и изредка – трибуналы, мы зашли чинно, благородно, как и положено руководству. Народу полный зал – быстро сбежались. На обвиняемого я не смотрел – и так всё понятно, не стоит одному мутанту бросаться к другому будто курица-наседка, это не порадует обычных людей, – просто занял своё место в первом ряду перед столом трибунала.

Но когда дошли до обвинения, я не выдержал и покосился на Эрика. Рехнуться можно, шесть человек! Нет, ну я понимаю – одного убить случайно, ну двоих – можно не рассчитать силы, особенно если ты мутант. Но переломать кости шестерым – при этом одному из них вырвать сердце и съесть, что за больная херня?! – это нужно умудриться.

Вспомнил нашу с ним первую вылазку. Хм, в принципе, я-то сам не давал ему шанса проявить себя – рассудил, что он тихоня, которого нужно опекать, и требовал не высовывать носа из-за моей спины. А он, видимо, не такой ягнёночек, каким выглядит. Точнее, сейчас он выглядит вообще как чёрт знает что – я даже отсюда чувствую запах крови.

Свидетелей нет, камер в общей спальне, конечно, тоже нет. На записи из коридора видно, что мой помощник заходит в помещение, вскоре за ним – те самые шестеро, известная компашка, на каждые выходные вляпывались в неприятности, – а через некоторое время выходит один Эрик, перемазанный кровью. Судя по тому, что сейчас лицо чистое, он умылся, но растрёпанные белые волосы тут и там склеены тёмным – видимо, убирал их окровавленными пальцами.

И вместо того, чтобы сбежать, он пошёл и сдался.

Очевидно, официальная версия такова: чёртов мутант съехал с катушек, чего ещё от них ожидать? Неофициально, само собой, не один я понимаю, что существует такое явление как «расовая дискриминация» – настолько постыдное, что в нашей образцовой части его нет. Впрочем, внезапный съезд с катушек тоже не стоит сбрасывать со счетов.

Однако – в обвинении не упомянуто, что Эрик пил их кровь. Странно, это как раз больше бы вписалось в образ кровожадного – во всех смыслах – мутанта. Может, Главный решил замять этот момент – то ли чтоб на меня не косились, то ли в целом не хочет затрагивать щекотливую тему…

Или в самом деле не пил? Почему?

Ладно, хватит думать о ерунде, что делать-то? Я же не могу посреди трибунала пойти к обвиняемому и начать с ним шушукаться, выясняя, псих он или как. А когда объявят приговор, будет уже поздно.

Поразмыслив, я вдруг сообразил, что генномодифицированные способны не только чувствовать друг друга, но и разговаривать мысленно – не все, это как повезёт, но ведь его сильные эмоции я замечаю, а значит, конкретно между нами связь есть. Конечно, в этом нужна привычка – я давно ни с кем не общался, да и желательно потренироваться, чтобы настроиться друг на друга, но – лучше сделать хоть что-то, чем ничего.

Я мысленно позвал помощника. Ощущение отчаяния колыхнулось – значит, услышал, – но больше ничего. Ишь, какой упорный, решил сдохнуть молча и пафосно.

Хорошо, сделаем по-другому: не обращая внимания на речь Главного, я полностью сконцентрировался на сознании Эрика. Если я даже невольно чувствую его эмоции, значит, связь сильная. Да, влезать вот так человеку в голову невежливо, нужно спросить разрешения, но раз такая ситуация, то уже не до этикета.

Настроился было прилагать усилия, потому что в первый раз, но – получилось неожиданно легко. Может, это связано с тем, что недавно я пил его кровь? Что, если это и есть та самая «близость»?

Отчаяние Эрика врывается как цунами, сметая мои собственные эмоции. Страх, ожидание смерти, тоскливое чувство одиночества… Даже удивительно, как под оболочкой сидящего неподвижно человека скрывается такая буря.