Снег и Сера - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Ломтев cтр.№ 95

Прикосновение пламени, заставила Катерину выпустить Ашаю. Монстр, который некогда был княжной, обратил взгляд на Ганса и… не узнал его. Тьма окончательно захватила её разум и вокруг остались лишь враги.

Создание тьмы издало пронзительный вой, когда брошенный вслед за факелом нож, пронзил её сердце…

Тьма опустилась на ущелье, когда группа, состоящая из Абдигааша, Ганса, Ловэта, Кольгримы, Ашаи и множества собранных конников, что преследовали врага, приблизились к лагерю, разбитому у подножия гор.

Маг сидела на лошади Барона и, если бы он не удерживал её, то наверняка обессиленная соскользнула бы вниз. Ставка Повелительницы праздновала: слышалась музыка, смех, звенела посуда, горели костры. Но посты были выставлены и навстречу возвращающимся уже скакал всадник с фонарём на перевес.

— Кто? — крикнул наездник.

— Князь Ловэт, — последовал ответ.

— Не знаю таких, — воин поднял фонарь повыше, осматривая выходящих из тьмы.

— Тогда может ты помнишь сестру Повелительницы? — вмешался Барон, а Ашая на его лошади метнула сердитый взгляд на стражника.

— Или того, кто учил тебя сражаться? — добавил выходящий к свету Абдигааш.

В наступившей тишине наездник кивнул.

— Повелительница ждёт вас, — он кинул недоверчивый взгляд на Ловэта.

— Он пойдёт с нами, — твердо ответил Ганс.

Внутри шатра Повелительницы горели жаровни. Всю ночь она принимала подношения и поздравления от князей, связанные со счастливым разрешением мятежа. Но ей самой было не до праздника и бокал на подносе остался едва пригубленным. Отсутствие новостей об Ашае вызывало сильное беспокойство. С утра она собиралась послать людей на поиски.

Пола шатра распахнулась, и внутрь вошли Абдигааш, Кольгрима, Ловэт и Ганс, нёсший на руках Ашаю. Георж сразу кинулся к дочери.

— Княжна вывихнула руку, когда упала с лошади, — предвосхитил все вопросы Барон. — Но в остальном она просто измотана.

Отец принял дочь и ушёл искать лекаря.

— Желаю тебя здравствовать, о Повелительница, — припал на одно колено Ловэт.

Асатесса внимательно осмотрела вошедшего и лишь потом позволила себе улыбнуться.

— Князь Ловэт, — приторно произнесла она. — Мы наслышаны о ваших подвигах и ваша преданность не вызывает сомнение даже по эту сторону Драконьего перевала.

— Я рад это слышать, моя Повелительница, — ответил тот.

— Многие из высокородных мятежников были схвачены. Вам даже удалось пленить предводителя мятежников, однако, главный зачинщик смог от нас уйти.

— Паратуз давно покинул армию. Обоз с золотом отстал от армии ещё перед перевалом, и никто не видел их после этого. Однако я распорядился чтобы мои… помощники нашли князя с золотом и привели его к вам.

— Ваши слова внушают мне надежду, нам понадобиться золото, чтобы наградить выживших, — Асатесса на мгновение задумалась. — И конечно, чтобы достойно проводить тех, кто как герой погиб, защищая горы.

Её взгляд изобразил соболезнование, встретившись со взглядом Ловэта, и тот низко поклонился ей.

Когда утро стало заниматься над горами, Олетта начищала свой меч. Она не праздновала со всеми, предпочтя одиночество и ранний подъём. Предстоящее путешествие занимало все её мысли. И воительница задавалась вопросом: «А не сесть ли на коня и не поскакать на запад прямо сейчас, пока события снова не стали усложняться?».

К счастью, а может и к разочарованию, ей не пришлось использовать свою огненную ипостась в битве, что осталась позади. Всё, что от неё потребовалось: последовать в последний натиск с Асатессой и честно, без энтузиазма, выполнять свою часть договора, которая заключалась в тычках мечом слишком близко подобравшихся к повелителю врагов. Хотя таких нашлось всего два — чудом не зарубленные воины, из последних сил пытавшиеся стать героями. Каким-то непостижимым образом Олетте даже становилось жаль их. Никто из прорывавшихся мятежников не обладал доспехами дворянина, а значит это были простые крестьяне. Возможно, единственным шансом не умереть в нищете для них являлось непременное совершение подвига.

В части лагеря, которая выходила к перевалу, кто-то закричал и к горам потянулись те из воинов, которые ещё не успели пойти спать и захотели побыть в столь ранний час зеваками.

Олетта оказалась в числе вышедших навстречу повозкам, спускавшимся вниз с перевала. Первую лошадь вел огромный воин, по какой-то причине обладавший гораздо более тёмной, чем у всех остальных чинис, кожей, и огромной… грудью. Да, кажется женщина, просто огромная женщина. Чуть поодаль шла чинис в свободном платье с двумя заткнутыми за пояс мечами. Её кожа выглядела гораздо светлее, чем у остальных жителей гор, хотя и имела соответствующий оттенок, позволяя предположить, что хотя бы один из её родителей являлся чистокровным обитателем здешних мест. Венчали процессию воины, одетые явно в трофейные доспехи: новехонькие кирасы сочетались с весьма пострадавшими в боях наручами и шлемами.

Четыре повозки вело в общей сложности двадцать четыре ломовых лошади. От взгляда воительницы не ушло и то, что оси на повозках были либо окованные металлом, либо вообще цельнометаллические, как и колёса. Что говорило о крайней тяжести груза. Верх телег укрывался тканью. На первой из них валялся побитый чинис, связанный таким образом, чтобы ему не было возможности даже ползти.

— Дары Повелительнице! — выкрикнула идущая впереди чинис своим низким зычным голосом.

Толпа стала перешёптываться, и в следующий момент среди собравшихся появились Георж и Ловэт. И если первый выглядел энергичным и деятельным, то Ловэт с опухшими от слёз веками вёл себя рассеянно, иногда останавливаясь в нерешительности.

Пока князья суетились с пленником и дарами, Олетту не покидало чувство, как будто что-то жжёт её спину. Пару раз она даже почесалась, ощущая на себе это внимание.

Очередной раз, когда она обернулась, то увидела на краю перелеска девушку. Та показалась ей очень знакомой. Как будто когда-то давно она видела ту во сне. Что-то нереальное было в этой фигуре.

Осмотревшись вокруг, поняв, что ничего интересного здесь уже не произойдёт, Олетта поправила меч и направилась к краю рощицы, чтобы посмотреть следы девушки и убедиться, что всё это было лишь её воображение. В толпе мелькнула рыжая шевелюра и другая чужестранка с бледной кожей тоже двинулась за воительницей, тихо, как тень.

Дойдя до края рощицы, Олетта испытала удивление: здесь, где полутень крон ещё не позволила растаять всему снегу, было много следов, и не только женских, но и явно принадлежавших мужчинам.

Воительница обернулась. На полпути к роще стояла Кольгрима, которая отрицательно покачала головой, жестом приглашая Олетту вернуться к лагерю. Но та лишь закатила глаза и, сильнее стиснув рукой меч углубилась в рощу. Что-то было там, впереди. Внутренняя магия, что струилась по телу воительницы отзывалась на это.