В мгновенье ока (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Рэй Брэдбери cтр.№ 48

Оба сидели как зачарованные. Лицо Блэка смягчилось.

– Будь я проклят, – вымолвил он наконец. – Действительно, поют как по нотам. – Он подался вперед и внимательно прислушался.

– Да, – бормотал Фентрисс, прикрыв глаза и покачивая головой в такт мелодии, которая, подобно благодатному дождю, струилась с ветвей, раскинувшихся прямо над головой. – Надо же, подумать только…

Блэк поднялся с места – видимо, собрался подойти к стволу дерева и взглянуть вверх, но Фентрисс остановил его яростным шепотом:

– Ты все испортишь. Сядь и замри. Где мой карандаш? Вот.

Покосившись, он нашел карандаш и блокнот, потом закрыл глаза и не глядя принялся что-то строчить.

А птицы пели.

– Ты и в самом деле записываешь их пение? – спросил Блэк.

– Разве не ясно? Тише ты.

То открывая, то вновь закрывая глаза, Фентрисс чертил нотный стан и заполнял его нотами.

– Да ты, оказывается, силен в нотной грамоте, – поразился Блэк.

– В детстве играл на скрипке, пока отец ее не разбил. Дальше, дальше! Вот оно, вот! Да! Только не так быстро, – шептал он. – Подождите, я не успеваю.

И, словно вняв его мольбе, птицы замедлили темп, сменив bravado на piano.

Легкий ветер зашуршал листвой, и, как по мановению невидимой дирижерской палочки, пение стихло.

У Фентрисса на лбу выступила испарина, он положил на стол карандаш и без сил откинулся на спинку кресла.

– Разрази меня гром! – Блэк отпил изрядный глоток. – Что ты такое делал?

– Записывал песню. – Фентрисс смотрел на разбросанные по бумаге ноты. – Точнее, поэзию в музыке.

– Дай взглянуть!

– Подожди. – Ветви слегка дрогнули, но пение не возобновилось. – Я хочу убедиться, что продолжения не последует.

Тишина.

Блэк завладел страницами и скользнул глазами по нотам.

– Святые угодники! – Его изумлению не было предела. – Как по заказу!

Он поднял глаза на густую крону дерева, откуда больше не слышалось ни рулад, ни трепета крыльев.

– Что же это за птицы?

– Птицы вечности, маленькие весталки Непорочного Зачатия Музыки. Они вынашивают новую жизнь: имя ей – песня.

– Ну, ты и загнул!

– Слушай дальше! Эту новую жизнь мог принести воздух, или колос, который они склевали на рассвете, или неведомый каприз природы, или осенний день, да хоть сам Творец! И теперь она – моя, целиком и полностью! Дивная мелодия.

– Дивная-то дивная, – согласился Блэк, – только такого не бывает.

– Когда происходит чудо, не подвергай его сомнению. Боже праведный, может, эти прелестные создания напевали свои неподражаемые мотивы уже долгие месяцы или даже годы, но не были услышаны. Сегодня кто-то впервые обратил на них внимание. И это был я! Как мне распорядиться этим подарком судьбы?

– Ты действительно хочешь?..

– Я целый год сижу без дела. Перестал заниматься компьютерами, рано ушел на пенсию; мне всего сорок девять, а я с каждым днем все больше склоняюсь к тому, чтобы начать плести макраме и дарить поделки знакомым – пусть слегка подпортят себе интерьеры. Итак, дружище: макраме или Моцарт?

– Уж не ты ли у нас Моцарт?

– Скажем так: его внебрачный сын.

– Ты бредишь! – вскричал Блэк. Его лицо обратилось вверх, пушечным жерлом нацеливаясь на птичий хор. – Дерево, птицы – это, считай, тест Роршаха! В этой какофонии ты подсознательно хочешь услышать последовательность нот. Однако здесь нет ни различимой мелодии, ни определенного ритма. Ты и меня сбил с толку, но теперь я понимаю: в тебе с детства засело тайное желание сочинять музыку, вот ты и навострил уши, когда в саду защебетали эти безмозглые птицы. Да положи ты наконец карандаш!

– Сам ты бредишь! – рассмеялся Фентрисс. – Двенадцать лет безделья и ленивого отупения не прошли даром! Тебе просто завидно, что я нашел дело по душе и собираюсь им заняться. Слушать и сочинять, сочинять и слушать. Будь добр, сядь на место, ты нарушаешь акустику.

– Так и быть, я сяду, – выпалил Блэк – Но… – Он зажал уши ладонями.

– Вольному воля, – промолвил Фентрисс. – Хочешь отгородиться от сказочной реальности – отгораживайся, сколько душе угодно, а я пока исправлю пару нот и закончу это новорожденное творение.

Подняв глаза к ветвям дерева, он прошептал:

– Не так быстро.

Крона зашелестела и утихла.

– Совсем рехнулся, – пробормотал Блэк.

Прошел час, а может, два или три; стараясь не шуметь, а затем, видимо, передумав, Блэк вошел в библиотеку и прокричал:

– Чем ты тут занимаешься?

Не поднимая головы, исступленно водя рукой по бумаге, Фентрисс ответил:

– Заканчиваю симфонию.

– Ту, что начал в саду?

– Ее начали птицы. Птицы!

– Хорошо, пусть будут птицы. – Блэк с опаской подступил ближе, чтобы рассмотреть плоды безумия. – Как тебе удалось в этом разобраться?

– Пернатые сделали большую часть работы. Я лишь добавил вариации.

– Орнитологи тебя поднимут на смех за такую самонадеянность. Тебе раньше доводилось писать музыку?

– Нет. – Пальцы Фентрисса описывали дуги, карандаш царапал бумагу. – До сегодняшнего дня не доводилось.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это плагиат?

– Заимствование, Блэк, всего лишь заимствование. Если сам Берлиоз ⁵⁴ не погнушался заимствовать утреннюю песенку юной молочницы, что уж тут говорить! Если Дворжак ⁵⁵, услышав, как южанин бренчит на банджо «Возвращение домой», позаимствовал даже банджо, чтобы обогатить свои симфонии «Из Нового Света», то почему же я не могу забросить невод и поймать мелодию? Вот! Finite. Готово. Придумай-ка название, дружище!

– Я? Да у меня фантазии не хватит.

– Может, «Соловей»?

– Уже было у Стравинского ⁵⁶.

– «Птицы»?

– Уже было у Хичкока ⁵⁷.