Ковчег изгоев - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Куницына cтр.№ 90

— Открывай.

Он подал мне парализатор и склонился к замку.

— Вуаля, — по своей привычке произнёс он, замок щёлкнул, и дверь приоткрылась.

Он распахнул её и вошёл. Я последовала за ним. В каюте был относительный порядок, если не считать чужого тряпья на моих диванах и грязной посуды на барной стойке. Жаклин Дюбо выскочила из спальни и замерла на пороге, сжимая в руке на уровне виска маленький цилиндр с кнопкой. Кнопка была вжата в корпус. В другой руке у неё был небольшой бластер. Она зло и радостно улыбалась, наведя бластер на меня.

— Не стреляй, — произнесла я, повернувшись к Хоку. — У неё в руке гравитационная горная мина. Она тут всё разнесёт, если эта дура отпустит кнопку.

— Сам вижу… — озабоченно кивнул он.

Она закивала. Но тут из-за моей спины вышел Вербицкий и встал между нами.

— Жаклин, отключи мину, — негромко приказал он.

Она рассмеялась.

— Я тебя не слышу! Я заткнула уши! Впрочем, я знаю, о чём ты говоришь, просто не слышу твоего голоса.

— Выйдите, пожалуйста, — повернулся ко мне Вербицкий. — На две минуты, не больше.

Хок мягко, но настойчиво взял меня за локоть и вытащил в коридор. Дверь захлопнулась, и он прислонился к ней спиной. На его губах появилась странная усмешка.

— Это что, мужская солидарность? — мрачно уточнила я.

Он улыбнулся шире.

— Надеюсь, нам не придётся соскребать её мозги с потолка.

— Ты умеешь успокоить женщину, — проворчала я, настороженно прислушиваясь, но слышала только плеск, мурлыканье и что-то про Тома, который строил дом.

Дверь открылась действительно минуты через две. Вербицкий стоял у косяка, подпирая его плечом и равнодушно глядя на Жаклин, которая сидела на полу, поджав ноги и прижавшись грудью к коленям. Она сжимала голову руками и тихо подвывала. Мина аккуратно лежала на столе, а рядом поблескивал извлечённый из неё детонатор. Ясно, что Вербицкий этого сделать не мог. Это сделала она, до того, как упала, схватившись руками за голову.

— Что с ней? — спросила я.

— Не знаю, — бесцветным тоном произнёс он. — Мне с детства запрещали делать это…

— Что?

— Доказывать другим детям, что мой голос можно услышать и с заткнутыми ушами. Я могу идти, командир?

— Идите, — пробормотала я.

Хок подошёл к Жаклин, осторожно поднял её и взял на руки. Её запрокинутое лицо было бледным, а из открытых, но каких-то незрячих глаз лились слёзы. Хок задумчиво взглянул на меня:

— Скажи честно, ты не боишься этих ребят?

— Иногда, — призналась я, — особенно в такие минуты… Но мой страх это не повод выбрасывать их на пирс.

— Я начинаю понимать Дакосту, который хотел их контролировать, — пробормотал он. — Есть вещи, которые можно держать рядом, только если они под контролем.

— Согласна… Но есть разные методы контроля.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Он прошёл мимо меня и, выйдя из каюты, направился к лифту. Я осмотрелась ещё раз. Оставаться в каюте не хотелось, она казалась чужой. Забрав со стола мину и детонатор, я подошла к двери, по дороге скомандовав:

— Генеральная уборка.

И уже закрывая за собой дверь, услышала, как выползают из люков маленькие роботы-уборщики, и затылком почувствовала легкое веяние свежего потока воздуха, наполненного озоном и ещё каким-то свежим прохладным ароматом.

В коридоре было пусто. Время шло к часу дня. Скоро экипаж соберётся в ресторане и можно будет увидеть, кто выжил и на кого можно положиться. Бросив взгляд на дверь ресторана, я развернулась в другую сторону и медленно побрела в командный отсек.

Адреналин иссяк. Напряжение не только последних часов, последних дней схлынуло, оставив после себя смертельную усталость. Не хотелось оценивать, ни происшедшее, ни свои действия, ни сложившуюся ситуацию. Больше не хотелось ничего.

На мостике было тихо, словно весь корабль вымер. Тихонько перемигивались на приборных панелях разноцветные огоньки, и на фронтальном экране медленно парили в чёрной пустоте бледные, как пыль, звёзды. Мы слишком далеко от дома… Мысль мелькнула и пропала, оставив лишь слабое недоумение. К чему это?

Я села за свой пульт и активировала терминал.

— Командор высшего класса Северова, — идентифицировала меня охранная система. — Доступ получен.

— Спасибо. Полная автоматическая диагностика систем звездолёта с выводом общих показателей на первый, второй и четвёртый экраны. Все неисправности и сбои дублировать в голосовом режиме.

На экранах замелькали цифры, схемы, чертежи. Глядя на них, я иногда через сенсоры запрашивала развёрнутые характеристики показателей на третий экран. Думать было ни к чему, достаточно было смотреть и понимать. Информация мгновенно попадала в нужные участки мозга, пробегая по нейронам с бешеной скоростью. Пальцы сами скакали по сенсорам. А в голове складывалась картина жизни корабля, биения его пульса, его дыхания, тока энергии по его артериям, состояние его разветвлённой нервной системы. Я чувствовала живую душу этого огромного звездолёта, жизнь его мощного, совершенного тела. И где-то далеко на периферии сознания мелькнула удивлённая мысль, что когда-то давно, в другой жизни я умела чувствовать другой корабль, большой, сильный, добрый и надёжный. Я не просто водила его по Вселенной, я не просто летала в нём, я летала с ним, или, может быть, им, потому что когда-то ощущение того, что я сливаюсь в одно целое с моим «Эдельвейсом», было таким естественным, что я даже не задумывалась, есть ли такое чувство у других. А потом всё это забылось, как забывают люди о крыльях, которые были у них в прошлой жизни. И вот теперь это почти забытое, и потому немного странное, но чарующее ощущение слияния с баркентиной снова охватило меня. Я почувствовала её тело, как своё, и её душа, молодая и светлая осторожно и преданно коснулась меня.

И силы вернулись, потому что «Пилигрим» был в порядке, он был жив, он был готов к работе, и он был рад, что остался с нами. Немного странное чувство неудобства, какого-то дискомфорта промелькнуло мимо, и я, отметив его, устремилась дальше, прощупывая вместе с кораблем все его самые потаённые уголки, сверяя свои ощущения с показаниями диагностических систем. И покой потихоньку снова опустился на мои плечи, пусть не устраняя до конца чувство усталости, но, по крайней мере, делая его менее тревожным и болезненным. Я ощутила силу звездолёта, как свою, я осознала всю его защищенность и мощь его оборонительных систем. Он стал моей крепостью, моим домом, моим ковчегом в бурных волнах космоса, который рано или поздно всё равно пристанет у далекого Арарата.

Сзади послышались шаги, и кто-то остановился справа от меня.

— Командир, вас все ждут, — произнёс Булатов.

Я подняла руку, призывая его к молчанию, и указала на кресло перед пилотским пультом. Он сел.