– Договорились! Большое спасибо!
* * *
Мистер Байрон не шутил, когда сказал, что должен вернуть книги в библиотеку. На заднем сиденье его старенького «Вольво» валялись груды детективов, сборников по устному народному творчеству и биографий художников и президентов.
– Может, вам помочь отнести их? – спросил Кейси.
– Очень любезно с твоей стороны. Спасибо, Кейси.
Мальчик решил, что мистер Байрон был похож на бритого Санта-Клауса. С отросшими скудными длинными седыми волосами и не имеющий ничего против сандалий с носками.
– Как сдадим книжки, можем пройти в один из залов для самостоятельных занятий и там поговорить, – сказал мистер Байрон из-за своей огромной стопки книг.
Когда они нашли пустой зал и присели за один из столов, Кейси достал свой блокнот и карандаш. Если уж он делал вид, что готовит школьный проект, то должен был соответствовать.
– Так что ты хотел узнать о Додди? – спросил мистер Байрон.
Кейси показалось или мистер Байрон нервничал?
– Давайте начнем с того, когда вы впервые встретили Додди.
– Что ж, – сказал мистер Байрон, – Додди был со мной целых десять лет. Прямо перед тем, как он появился, я переживал очень тяжелые времена. У меня умерла жена, и я чувствовал себя совершенно потерянным. Настолько потерянным, что у меня появилась привычка совершать по выходным долгие прогулки на машине, порой такие далекие, что я терялся в самом прямом смысле этого слова. Однажды в субботу я пересек границу штата и направился далеко в Кентукки, миновал весь регион Блуграсс и заехал в горы. Там я наткнулся на местный рынок под открытым небом – вы его называете блошиный – и остановился, чтобы осмотреться. Одна пожилая женщина – она выглядела так, будто ей было лет сто – продавала всякую мелочь ручной работы: прихватки для посуды, кухонные полотенца и тому подобное. А рядом с ней в клетке сидел попугай. Я подошел, чтобы взглянуть на ее товары, но на самом деле хотел поближе рассмотреть Додди.
– Так вы купили Додди у той пожилой леди? – спросил Кейси.
– Я не покупал его, – сказал мистер Байрон с легкой улыбкой. – Та женщина сказала мне, что давно ищет подходящего человека, чтобы подарить эту птицу, и что я вполне гожусь. Я ответил, что она, должно быть, ошиблась, ведь я ничего не знаю об уходе за птицами. Но она сказала, что все это поправимо. Самым интересным было то, что она откуда-то знала, что мне сейчас тяжело, а эта птица могла мне помочь. Это было похоже на чудо. Я не мог устоять перед ним.
Кейси что-то быстро записывал в блокноте.
– И Додди помог вам?
– На самом деле да, очень. Мне было одиноко, а он, как ты знаешь, умеет составить компанию. Кроме того, читать о попугаях – об их поведении, об уходе за ними – оказалось довольно интересно и помогло мне отвлечься от горя.
– Я тоже много прочитал о попугаях с тех пор, как появился Додди, – сказал Кейси. – И знаю, что они, особенно серые, действительно умные. Но вам никогда не казалось, что Додди слишком умный, даже для попугая?
Мистер Байрон энергично закивал.
– Да-да, определенно. Иногда у нас были… Ну, в общем-то, да, это были полноценные разговоры, и настолько серьезные и сложные, что я не мог поверить, что болтаю с птицей. Это была настоящая дискуссия, «вопрос-ответ» так сказать, как в человеческом разговоре. И все эти старые аппалачские баллады – «Милая Полли», «В соснах», «Девушка из Ноксвилля», – я думаю, Додди узнал их от миссис Смолл, женщины, которая отдала его мне. Но ведь дело не только в интеллекте, не правда ли? Я хочу сказать, что Додди развит и с эмоциональной точки зрения.
– Что вы имеете в виду? – спросил Кейси.
– Хм… – Мистер Байрон пригладил бороду. – Думаю, я имею в виду, что если Додди любит тебя, то он действительно любит. Но если он тебя ненавидит… – Он замолчал, будто погрузился в воспоминания. – И у него довольно сильно развита эмоциональная память. Например, если он на что-то разозлится, то будет злиться несколько дней. Совсем как человек. Вспыльчивый человек. Другие животные, с которыми я встречался, иногда злились, но никто из них не был злопамятным.
– Это точно, – Кейси подумал о том, как Додди раздражался из-за крыс. Интересно, что бы на это сказала его мама, если бы слышала сейчас мистера Байрона? Что он тоже… как же там было… ах да, очеловечивает Додди?
– Мистер Байрон, а у вас остались какие-нибудь контакты миссис Смолл? Я хотел бы взять интервью и у нее. Может, по электронной почте?
Мистер Байрон усмехнулся.
– Вот бы я удивился, если бы у миссис Смолл и правда оказался компьютер. Но, думаю, у меня где-то сохранился ее домашний адрес, если ты любишь такое старомодное занятие, как писать бумажные письма. Хотя, честно говоря, не уверен, что она еще жива.
– Мистер Байрон. – Кейси собрался с духом, чтобы задать вопрос, который он приберег напоследок. – Вы действительно отдали Додди из-за проблем со здоровьем и потому, что не могли больше заботиться о нем?
Мистер Байрон заерзал на стуле и перестал смотреть в глаза Кейси.
– Ну конечно, отчасти да, иначе зачем бы мне… Я болел, потом некоторое время провел в госпитале, привыкал к новым лекарствам, лечению, образу жизни. Все это были серьезные причины, чтобы отдать Додди.
– Но не все, не так ли? – прищурился Кейси.
– Нет, не все, – тяжело вздохнул мистер Байрон. – Но, уверяю, я бы не отдал тебе Додди, если бы не был уверен, что не подвергаю тебя какой-либо опасности. Просто с Додди были кое-какие… тревожные случаи. В частности, один.
– Расскажите мне.
– Я не заберу его обратно, так и знай, – воскликнул мистер Байрон.
– Я бы и не стал просить вас об этом, – сказал Кейси. – Я люблю Додди.
Хотя это и было правдой, Кейси не переставал ощущать тревожность где-то в животе, ожидая, что ему расскажет мистер Байрон.
– У меня жил кот по имени Фома Аквинский, – дрожащим голосом начал мистер Байрон. – Дружелюбный такой рыжий парень. Додди ненавидел его. Я и до этого знал, что в природе кошки и птицы – не лучшие друзья, но надеялся, что они смогут мирно сосуществовать. Мои надежды были напрасны. Додди ослепил его.
– Он… что?.. – Кейси почувствовал, как у него подскочило сердце.
– Как-то раз он подначивал Фому, всё повторял: «Не смотри на меня, не смотри на меня». Конечно, Фома зашипел, а Додди вдруг налетел на него и расцарапал ему глаза. Это было ужасно. Я сразу понес Фому к ветеринару, но они не смогли спасти его зрение. – Мистер Байрон тяжело сглотнул. – Но Фома не унывает, чувствует себя хорошо и так. У кошек настолько обострены органы чувств, что они вполне могут обходиться даже без одного из них. Он все еще прекрасно ориентируется в доме и даже продолжает запрыгивать туда, куда я не разрешаю. Если бы его глаза не были зашиты для защиты глазниц, ты бы никогда не понял, что он слепой.