Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Гоудж cтр.№ 51

Но Мария не собиралась сдаваться. – То, что я вам рассказала, правда, а не сказочка, – твердо заявила она.

Петух снова закричал, а его хозяин расхохотался:

– Покажи мне белую лошадку, которая затаскивает лодку в пещеру, вернувшись из дальнего плаванья, и тогда я тебе поверю.

– Отлично, – решительно ответила Мария. – Пойдемте со мной в сосновый лес, и я покажу ее вам.

Произнеся эту фразу, она онемела от изумления и страха. Изумления, потому что она сама не знала, как эти слова вырвались у нее, и страха, что она не сможет доказать правду. Вдруг месье Кукарекур де Мрак отправится с ней в лес, и они не увидят там никого… Но тут Рольв ободряюще прижался к ней, и она поняла, что все в порядке.

– Сейчас пойдем? – спросила она месье Кукарекура де Мрака и на минуту отпустила от себя Рольва, снова обматывая вокруг шеи нитку жемчуга.

В ответ он еще раз рассмеялся, схватил фонарь и открыл дверь. – Но имей в виду, – заявил он, – я не собираюсь целую ночь бродить с тобой по лесу, выискивая плоды твоего воображения. Если я собственными глазами не увижу твоей белой лошади, когда мы доберемся до леса, я выиграл, а ты проиграла – ты отдашь мне жемчуг, а я буду грабить и браконьерствовать по-прежнему.

– Но если вы увидите лошадку, – сказала Мария, – я выиграла, а вы проиграли. Я отдам вам жемчуг, а вы и ваши люди с этого дня перестанете творить злые дела.

– Договорились, – сказал месье Кукарекур де Мрак, протянул Марии руку, а она ему свою, и они пожали друг другу руки, и взглянув ему в лицо и встретив его решительный взгляд, она поняла, что он сдержит слово, хоть и не ожидает, что может получить искомое доказательство. Открывая дверь, он смеялся, а петух насмешливо орал.

Все четверо вместе в ярком лунном свете шли вниз по ступеням, вырубленным в утесе, а когда они добрались донизу, Мария села верхом на Рольва, и они пересекли прогалину и снова углубились в сосновый бор. Месье Кукарекур де Мрак, высоко подняв фонарь, освещал себе путь, но это было только крошечное пятнышко света в окружавшей их великой тьме. Но теперь Мария не боялась темноты, как не боялась больше и высокого мужчину, вышагивавшего рядом с ней… Временами он даже начинал ей нравиться… Может быть, он был злым человеком, но он умел смеяться и заключать честные договоры.

Но постепенно удовольствие от зарождения дружеских чувств снова стало растворяться в тревоге, они по-видимому уже были совсем близко от большой сосны, а во тьме не было ни просвета, ни намека на то, что они пришли искать. Похоже, думала Мария, она потеряла свой хваленый здравый смысл, рассказывая историю о белых морских лошадях, приплывших обратно вместе с лодкой Черного Вильяма, и о той белой лошадке, которая втащила эту лодку в пещеру. Конечно, это только сказочка, которую она сама выдумала… Самое смешное было то, что когда она рассказывала ее Робину и месье Кукарекуру де Мраку, она сама в нее верила…

Больше она в нее не верила, и чем дальше они шли во тьму, тем больше замирало ее сердце, и огромным усилием воли она старалась не заплакать, потому что все проваливалось второй раз. Она в жизни не чувствовала себя такой несчастной. Тьма и безмолвие были так глубоки, и даже фонарь месье Кукарекура де Мрака мерцал, словно грозил погаснуть совсем.

Внезапно он действительно погас, и Марии показалось, что тьма и безмолвие упали на них, как будто хотели их задушить. Должно быть, месье Кукарекур де Мрак почувствовал то же самое, или он просто налетел на дерево, но он начал сердито бормотать что-то в свою черную бороду, и хотя она не могла разобрать слов, у нее возникло сильное ощущение, что это что-то было весьма нелестное.

Только Рольв не сдавался.

– Если вы возьмете меня за руку, – скромно сказала Мария месье Кукарекуру де Мраку, – у вас будет меньше возможности налететь на что-нибудь, потому что, похоже, Рольв умеет выбирать правильный путь.

Он взял ее за руку, но это была стальная хватка, которая не слишком ободрила ее, и он все еще что-то сердито бормотал себе в бороду, а тьма и безмолвие все сгущались и сгущались. Тут черный петух, который все это время безмолвно ехал на плече своего хозяина, внезапно закричал. На этот раз в его крике не слышалось насмешки, это был тот победный крик, которым петухи приветствуют новый день, и Мария вспомнила когда-то услышанные слова: «Тьма сгущается перед рассветом».

– Наверно, ночь скоро придет к концу, – сказала она месье Кукарекуру де Мраку.

– Как только я смогу разобрать, куда идти, я отправлюсь прямо домой, – сердито сказал он. – И тебе советую сделать то же самое, юная леди, а в будущем тебе бы лучше держаться от меня подальше. Не могу понять, что заставило меня пуститься на это сумасбродство. Наверно, ты заразила меня своим лунным сумасшествием. Ты, должно быть…

Внезапно он оборвал свою речь, потому что в лесу что-то произошло. Они уже могли видеть силуэты деревьев и очертания лиц друг друга. Не только тьма начала рассеиваться, но и молчание закончилось. Они услышали вдали слабый, таинственный шум моря.

– Рольв, должно быть, повел нас неправильно, – сказала Мария. – Мы, наверно, вышли на берег моря.

– Нет, – ответил месье Кукарекур де Мрак. – Лес подходит к самому берегу моря, и в ветреные ночи шум моря слышен далеко в лесу, хотя среди деревьев сам ветер и не чувствуется.

Его голос звучал странно и хрипло, как будто великий Кукарекур де Мрак был чем-то смущен.

Но Мария не чувствовала смущения, только благоговение. – Давайте остановимся и посмотрим на рассвет, – сказала она. – Стой, Рольв. Смотрите! Смотрите!

Все четверо, девочка, лев, мужчина и петух, замерли неподвижно, словно обратясь в камень от красоты того, что увидели. На востоке, там где были восход и море, сквозь деревья пробивался свет, похожий на молочно-белый туман, и чем слышнее становилось море, тем сильнее был этот свет. Потом им показалось, что свет начал приобретать какую-то форму.

Это был еще свет, но внутри него появились движущиеся очертания, которые делали его еще ярче, и это были очертания тысяч скачущих белых лошадок с развевающимися гривами, красиво изогнутыми шеями, напоминающими шеи шахматных фигурок в гостиной, тела их двигались, казалось, со скоростью света, но при этом были куда плотнее, чем радуга, и вот уже можно было разобрать их очертания, ясно вырисовывающиеся на темном фоне деревьев… Это был скачущий остров морских лошадок, о котором говорил Марии Старый Пастор, и своим радостным бегом они возвещали зарю.

Они были уже близко, и в уши всех четверых ворвался рев моря, а сияние света ослепило их. Месье Кукарекур де Мрак закричал от страха и попытался защитить голову руками, но Мария, хоть и закрыла глаза от ослепительного света, громко смеялась от счастья. Она знала, что скачущие лошади не принесут им вреда, они просто омоют их светом, как радуга, встающая после дождя.

Так и случилось. В какой-то момент неописуемая свежесть и бодрость волной прокатилась над их головами, а затем шум моря умер в отдалении, и открыв глаза, они увидели легкий серый туманный рассвет, в котором снова были видны только слабые контуры деревьев и очертания лиц. Белые лошадки исчезли… все, за, исключением одной.