Англо-американская война 1812–1815 гг. и американское общество - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алентьева, Анна Тимченко cтр.№ 35

Большой популярностью у американцев пользовалась и другая карикатура данного художника, немало способствовавшая поднятию патриотических чувств американцев, Она называлась «Георг III и Мэдисон на ринге. Боксерский матч или расквашенный нос Джона Буля» ³⁹⁶. На карикатуре Мэдисон в образе братца Джонатана, символизирующего США, наносит удар английскому королю, у которого по этой причине ручьем льется кровь из носа. На заднем плане два корабля заняты артиллерийской дуэлью. В карикатуре содержался намек на то, что в морском бою у берегов Мэна американский корабль «Энтерпрайз» потопил британский «Боксер». Георг III или Джон Буль говорит: “Стоп, стоп, стоп брат Джонатан [типичное прозвище американцев переносится на президента Джеймса Мэдисона], или я упаду от потери крови… Но я должен признать ваше высокое мастерство – два удара против моего одного! И это слишком!” Мэдисон отвечает: “Ха-ха, Джонни! Ты считал себя боксером! Я дал вам понять, что мы – предприимчивая нация (здесь обыгрывается название американского корабля «Предприятие») и, я готов встретиться с вами с равной силой в любой день”.

В еще одной карикатуре под названием «Колумбия дает новый урок Джону Булю» ³⁹⁷. Уильям Чарльз изобразил США в виде девушки с копьем и фригийским колпаком на ней, как олицетворение Свободы. У ее ног стоит щит с американскими «звездами и полосами», а также орел ³⁹⁸. Она гневно говорит толстяку Джону Булю: «Я говорю вам, Джонни! Вы должны выучиться говорить эти слова: «Уважение», «Свобода торговли», «Морские права». Бонапарт, стоящий в центре на возвышении говорит: «Ха-ха! Мне приятно видеть мадам Колумбию такой сердитой по отношению к Джону Булю, но что касается меня, великого императора, то не надо учить меня уважению и возмездию. Джон Буль с книгой в руках отвечает: «Мне не нравится этот урок. Я лучше изучу более приятный урок: «Сила создает право!»

Карикатуры того времени размножались в виде дешевых литографий и служили часто для нехитрого украшения домов. Они представляли в смешном виде врага, помогая американцам лучше осознать свою национальную идентичность. Они способствовали росту патриотических чувств и антибританских настроений и являлись одним из наиболее действенных пропагандистских средств.

Войну поддержали многие видные политические и общественные деятели. Бывший президент Джон Адамс в письме, опубликованном в «Niles’ Weekly Register», писал: «Я думаю, что долг каждого видного деятеля поддержать национальное правительство… Как можно говорить, что война была неожиданной? Это – просто смешно. Я ожидал ее в течение 25 лет и благодарен судьбе, что она долго откладывалась …Я намереваюсь прожить как можно дольше, чтобы снова увидеть мир между Великобританией и Соединенными Штатами» ³⁹⁹. Еще более энергично объявление войны приветствовал другой бывший президент, Томас Джефферсон. Он уверял, что именно Англия, а не наполеоновская Франция, является вечным врагом США. «Бонапарт умрет, и его тирания умрет вместе с ним, Великобритания же, как нация, не умрет никогда». В частной переписке с Дж. Мэдисоном он всячески подталкивал последнего к завоеванию Канады, убеждая его, что канадцы встретят американцев как освободителей ⁴⁰⁰.

Большинство населения южных и западных штатов выражали свое удовлетворение в связи с объявлением войны. Легислатура Кентукки приняла соответствующую резолюцию, одобряющую подготовку войны ⁴⁰¹. Как уже говорилось выше, население западных штатов встретило войну с энтузиазмом. Жители штата Теннесси отреагировали на объявление войны самым энергичным образом, началась мобилизация милиции штата. Отряды добровольной теннессийской милиции пополнили 22 тыс. офицеров и солдат из штата Кентукки. Все они были воодушевлены речами «военного ястреба» Г. Клея, который утверждал, что «…только одной милиции Кентукки будет достаточно, чтобы положить Монреаль и Верхнюю Канаду к ногам победителей» ⁴⁰². Военный министр Юстис уверял, что захват Канады будет легкой прогулкой: «Мы можем захватить Канаду даже без солдат, так как достаточно послать туда офицеров, и народ недовольный своим правительством охотно встанет под наши знамена» ⁴⁰³. Нарастающая мощь Англии на международной арене представлялась «экспансионистам 1812 г.» как преграда на пути к завоеванию долины р. Миссисипи и распространению влияния американцев от Канады на Севере до Флориды на Юге.

Война почти сразу стала представляться жителям пограничных штатов как единственная возможность присоединить западные земли к Союзу штатов. Рост конфедерации индейских племен и усиление их влияния на западных границах также стали катализатором начала войны. Теннессийцы не без оснований были убеждены, что англичане всячески поддерживают индейского вождя Текумсе и помогают его сопротивлению американцам. Не случайно конгрессмен Феликс Грунди заявил: «…потомки с гордостью будут праздновать день, когда Конгресс объявил о начале войны против Британии…» ⁴⁰⁴ Популярный карикатурист Чарльз Уильям отразил индейскую угрозу в красноречивой карикатуре «Сцена на фронтире, или гуманная практика британцев и их “достойных” союзников», где кровожадные индейцы снимают скальпы с убитых американцев, а британский офицер с удовлетворением принимает из рук индейца кровавый трофей ⁴⁰⁵. Разумеется, такая наглядная пропаганда способствовала усилению антибританских настроений в американском обществе.

Республиканские газеты соревновались в выражении патриотических чувств. На четкую партийную принадлежность газет и соответственно взятый ими курс указывал вдумчивый наблюдатель П. П. Свиньин: «А так как всякий газетчик поддерживается партией, то всякие крамолы, помещенные в его газетах, увеличиваются и повторяются» ⁴⁰⁶.