Трёхочковый в сердце - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Навойчик cтр.№ 67

В привычной манере, не попрощавшись, Тренер прервал разговор, опустив крышку ноутбука по ту сторону экрана. Как всегда он наговорил кучу пространных и туманных фраз, понять и интерпретировать которые можно было двояко, даже в последней, на что тот намекал? Ник смотрел на потухший экран, развёрнутую посылку и Надю, попеременно бегая глазами от одной к другому. Что говорить, как себя вести, теперь даже задуманный сюрприз казался уродливым комом глины, оставленном в попытке сваять монумент. До него только сейчас дошло, что невозможно отблагодарить человека, спасшего тебе жизнь.

– Ты что-нибудь скажешь, или так и будешь стрелять глазками, как маленькая плохо выбритая принцесса? – Надя стояла возле него, казалось, трясясь от нетерпения. Что он мог ей ответить, чтобы предвосхитить её же собственные ожидания благодарности?

– Пообещай: чтобы я сейчас не сказал, как бы странно это не выглядело со стороны, ты не обидишься и выполнишь ещё одну мою просьбу.

– Когда ты так говоришь, я всегда ожидаю подвоха, не люблю играть в тёмную лошадку. – Надя морщилась, отгоняя навязчивые образы, которые она так живо умела себе представлять.

– Пожалуйста. – Ник не владел приёмом «щенячьих глаз», но и без этого сработало.

– Хорошо, говори. – Она обхватила себя руками, заранее жалея, что согласилась на очередную авантюру.

– Я прошу тебя оставить меня одного, на время и без лишних вопросов. Если ты сдержишь слово и не станешь на меня обижаться, то я буду ждать тебя сегодня же, но ближе к восьми часам вечера. – Ник видел как её челюсть физически упала до пола, настолько Надю поразило его заявление.

Но она смолчала, то ли переваривая в себе, то ли всё же обидевшись. Надя направилась к выходу, подхватив свою сумочку, замешкавшись у самого выхода.

– До вечера? – было непонятно спрашивает она или утверждает, оскорблена, возмущена, или безразлична.

– Я надеюсь. – Нику действительно оставалось только это, а ещё куча продуктов, и ускользающий вместе с сюрпризом вечер.

На этом они и разошлись. Ник ещё сидел некоторое время, борясь с искушением примерить новый презент, пока не проиграл. «Кроссовки» не сели как влитые, что и неудивительно, ведь вся подгонка осуществлялась за счёт других механизмов в одной обойме с фиксаторами и липучками. Разобравшись, и наконец всё настроив, зашнуровав «наружу», Ник встал. Первые ощущения были непривычными и даже отталкивающими. В прямом смысле. Подарок сильно амортизировал, словно уже ждал когда Ник наконец взмоет в воздух, или дав себе свободу рванёт с места и побежит куда глаза глядят, хотя бы до кухни. Он даже попытался подпрыгнуть, но потеряв равновесие плюхнулся обратно на диван, надо было пообвыкнуться. Следующий час Ник просто ходил взад вперёд, по диагонали, раскладывая купленные продукты и разбросанные вещи. Переполнявшие его чувства были больше чем от первого самостоятельного вождения велосипеда или автомобиля. Наверное, так восторгались родители Ника, когда тот делал свои первые шаги, теперь ему отчасти удалось прочувствовать глубокую суть этого момента самостоятельно.

Он не разувался даже начав готовить, словно сросся и породнился со своим новым подарком, снова превратившись в семилетнего мальчишку, которому родители привезли первые настоящие баскетбольные кроссовки из-за границы. Тогда, в детстве, Ник не снимал их дольше чем на пару минут, даже спал в них, боясь поверить собственному счастью, в его команде таких ни у кого не было. Сейчас ностальгия нахлынула с новыми чувствами.

В кухне, понемногу, начинал пробиваться аромат кулинарных потуг Ника, дело двигалось, хоть и не быстро. Он погрешил против истины, когда посчитал, что с готовкой справится и школьник. Кастрюльки кипели, сковородки шкварчали, масло брызгало во все стороны, а специи никак не хотели собираться в нужную дозировку. Почти всё Ник пересолил, кроме десерта, который доставили ближе к вечеру, но на вкус было съедобно, поэтому он надеялся, что не слишком облажался. Мясо слегка подгорело, но от этого выглядело ещё более аппетитно, скорее в нём говорил голод, пробивавший себе дорогу с самого утра, не успокоившись порцией каши на завтрак. Ник почти закончил приготовления, накрывая на стол и выставляя свечи, когда вспомнил, что не купил вино. Он не знал как отреагирует Надя, по сути выводившая его из запоя, но не подавать же компот к столу.

Накинув куртку, Ник так и выскочил на улицу, направляясь к магазину. Только спустя добрую сотню метров от дома, он обратил внимание на то, что не «переобулся» и бежал. Всё было как раньше, ветер гуляющий в волосах, мышцы ног перекатывающиеся под одеждой, сокращаясь с каждым новым движением, и выталкивающие его вперёд. Руки, как крылья планёра, расчёркивающими движениями, обтекали прохожих, пытаясь удержать равновесие. Бег был настолько естественной составляющей движений Ника, что он просто не замечал весь этот дискомфорт. Через пару минут ему удалось обуздать ускользающее пространство, и ускоряющийся ритм. Он бежал не чувствуя усталости, до магазина было немногим больше пятисот метров, поэтому Ник с каждым шагом набирал скорость, казалось нет предела его возможностям. Люди отпрыгивали в стороны, ошарашено оглядываясь, кто-то крутил пальцем у виска, другие одобрительно улыбались. Он не обращал на это внимания, даже судьбоносный перекрёсток остался незамеченным, Ник так бы и продолжил движение, если бы на его пути не выросла стена магазина. Пришлось на ходу осваивать принципы торможения, с непривычки ему это не удалось. Споткнувшись, смешно перебирая ногами в попытках сохранить баланс, он так и врезался в стену, но сумел остановиться. Ник подумал про себя, что стоило бы привыкнуть к новой обуви, потренироваться прежде чем вот так лететь очертя голову, но каждый ушибленный сантиметр тела стоил этих ощущений, вкус которых считался для него давно забытой сладостью оставленной на виду у диабетика.

Домой он возвращался уже пешком, просто не рискуя тарой с алкоголем, лежащей в пакете. Даже просто прогулка теперь вызывала бурю эмоций, привычная дорога становилась испытательным полигоном. Разнообразные перепады, трещины в асфальте, бордюры и насаждения – живые препятствия, которые ему приходилось преодолевать заново, были похожи на повторный уровень в компьютерной игре, который ты проходишь в очередной раз, только не зелёным персонажем, а в полной боевой комплектации, прекрасно зная какие опасности тебя подстерегают за углом. Вернувшись в квартиру, у Ника оставалось в запасе полчаса, которые он потратил на косметические детали в сервировке стола и собственном внешнем виде.

Надя позвонила в дверь, с пугающей пунктуальностью, ровно в восемь часов вечера. У неё была собственная связка ключей, но почему-то в этот раз она ей не воспользовалась. Ник открыл двери, чтобы обомлеть. Он долго подбирал свой вечерний наряд, остановившись на классической белой рубашке и тёмно-синих приталенных брюках, но в сравнении с ней, всё так же выглядел запущенным алкоголиком в бесформенных тряпках. Надя была ведьмой. Сказать, что она была шикарна, божественна, великолепна – приторно и нелепо. Перед такой красотой склоняются, воздают ей должное, увековечивают. Таких женщин сжигали, страстью или на костре, неспособные обуздать или расстаться, лишь бы не делить её с остальным миром. Надина внешность порабощала, гипнотизировала, заставляла предавать собственные принципы, ломая твоё сознание и волю, чтобы ты добровольно, с хмельной улыбкой на устах шагал по эшафоту. Она одела облегающее изумрудно-зелёное платье в тон собственным глазам, выпрямила волосы, окутывающие весенний луг её тела, кроваво-огненным закатом, и совсем немного подвела губы, не смотреть на которые было ещё сложнее, чем в вырез декольте. Возможно по отдельности это выглядело не так впечатляюще, но в совместном сочетании, перед этим образом невозможно было устоять на своих двоих, хорошо Ник был в новых «кроссовках». Надя продолжала молча стоять, позволяя собой восхищаться, или ожидая приглашения, перебирая в руках куртку и сумочку.