Хорошая дочь - читать онлайн книгу. Автор: Карин Слотер cтр.№ 11

Но земля сопротивлялась.

Плечи пылали от боли. Трапециевидные мышцы. Ромбовидные мышцы. Лопатки. В бицепсы впивалось раскаленное железо. Ногти обламывались. Кожа на костяшках пальцев ободралась. Легкие были готовы схлопнуться.

Она больше не может сдерживать дыхание. Она больше не может бороться. Она устала. Она одна. Мама умерла. Сестры нет. Сэм начала кричать, сначала мысленно, потом в реальности. Она была очень зла: в ярости на мать, которая схватилась за дробовик, в гневе на отца, который навлек этот ад на их дом, в негодовании на Чарли за ее слабость и в гребаном бешенстве из-за того, что ей теперь придется умереть в этой гребаной могиле.

Неглубокой могиле.

Вдруг она почувствовала пальцами руки прохладный воздух.

Она прорвалась через почву. Меньше двух футов отделяли Сэм от жизни или смерти.

Но радоваться было некогда. Не было больше воздуха в легких, не было надежды, если она не продолжит копать.

Она начала смахивать пальцами всякий сор. Листья. Сосновые шишки. Убийца пытался скрыть свежую могилу, не рассчитывая, что зарытая там девочка вылезет наружу. Она набрала полную горсть земли, потом еще одну, еще и еще, пока наконец не смогла поднять себя наверх одним последним рывком пресса.

Сэм поперхнулась внезапным потоком свежего воздуха. Она выплюнула землю с кровью. Волосы ее были спутаны. Она потрогала голову сбоку. Мизинец соскользнул в крошечную дырочку. Внутри нее кость была гладкой. Здесь вошла пуля. Ей выстрелили в голову.

Ей выстрелили в голову.

Сэм отдернула руку. Она не осмелилась вытирать глаза. Прищурившись, поглядела вдаль. Смутные очертания деревьев. Она увидела перед собой две жирные точки света, они плыли перед ее лицом, словно ленивые шмели.

Она услышала, как где-то рядом течет вода, отдаваясь эхом, будто бы через тот тоннель под метеовышкой, который ведет к асфальтированной дороге.

Мимо проплыла еще пара световых пятен. Это не шмели.

Это фары.

Чарли Куинн шла по темным утренним коридорам Пайквилльской средней школы, охваченная гнетущей тревогой. Это было не чувство стыда после бурно проведенной ночи. Это было чувство глубоко укоренившегося сожаления. Вполне уместное, потому что первый раз она занималась сексом с мальчиком, с которым этого делать было не надо, как раз в этом здании. А точнее, в спортзале: отец оказался прав, когда предупреждал ее о том, как опасно гулять поздней ночью.

Она повернула за угол, зажав в руке мобильный телефон. Не тот мальчик. Не тот мужчина. Не тот телефон. Не тот коридор, потому что непонятно, куда, черт побери, здесь идти. Чарли развернулась и пошла обратно той же дорогой. Все в этом дурацком здании выглядело знакомым, но все было будто бы не на своих местах.

Она свернула налево и оказалась около приемной директора. Пустые стулья поджидали нашкодивших школьников. На похожих пластиковых сиденьях коротала свои школьные годы и Чарли. Она препиралась. Грубила. Ругалась с учителями, одноклассниками и неодушевленными предметами. Взрослая Чарли влепила бы Чарли-подростку пощечину за то, как она всех доставала.

Она прижала сложенную ладонь к стеклу и заглянула в темный кабинет. Наконец что-то выглядит именно так, как должно. Высокая стойка, за которой вершила судьбы миссис Дженкинс, школьная секретарша, никуда не делась. Вымпелы спортивных команд свисают с покрытого разводами потолка. Детские рисунки скотчем приклеены к стенам. В глубине светится одинокая лампа. Чарли не собиралась спрашивать директора Пинкмана, как ей пройти к любовнику. Хотя она шла и не к любовнику. Она шла к человеку, который позвонил ей сказать что-то вроде: «Эй, детка, ты унесла не тот „айфон“ после того, как я трахнул тебя в своем пикапе около бара „Темный рейс“ вчера ночью».

Чарли не задавалась вопросом, о чем она думала, потому что в бар с названием «Темный рейс» ходят не для того, чтобы думать.

Телефон в ее руке зазвонил. Чарли увидела чужую заставку: немецкая овчарка с собачьей игрушкой в зубах. Номер определился как «ШКОЛА».

Она взяла трубку.

— Да?

— Ты где? — Его голос звучал напряженно, и она начала думать об опасностях, поджидающих девушек, которые трахаются с незнакомцами из бара: ревнивая жена, неизлечимые венерические заболевания, кровожадная бывшая, в одиночку воспитывающая его детей, или позорное членство в фан-клубе «Алабамы».

— Я перед кабинетом Пинка, — ответила она.

— Иди назад, второй поворот направо.

— Угу. — Чарли нажала «отбой». Она задумалась, отчего у него такой тон, но решила, что это неважно, потому что больше она его никогда не увидит.

Она пошла назад, и ее кроссовки поскрипывали при каждом шаге по вощеному полу темного коридора. Вдруг за спиной что-то щелкнуло. В приемной загорелся свет. Сгорбленная пожилая женщина, подозрительно похожая на призрак миссис Дженкинс, прошаркала за стойку. Где-то вдалеке открылись и закрылись тяжелые железные двери. Там же пиликнул металлодетектор. Кто-то звякнул связкой ключей.

С каждым новым звуком воздух будто уплотнялся: школа собиралась с духом перед утренним натиском. Чарли посмотрела на большие часы на стене. Если расписание осталось прежним, скоро прозвенит первый звонок на классный час и собранные в столовой дети, которых привезли пораньше, наводнят коридоры.

Чарли тоже часто привозили пораньше. Долгое время, когда бы она ни думала об отце, перед глазами возникал один и тот же образ: отец выезжает со школьной парковки, выставив руку с только что зажженной сигаретой из окна своего «Шеветта».

Она остановилась.

Наконец обратив внимание на номера кабинетов, Чарли сразу поняла, где находится. Она провела пальцами по закрытой деревянной двери. Кабинет 3, ее убежище. Мисс Киске давным-давно вышла на пенсию, но Чарли ясно слышала ее пожилой голос: «Они не смогут дразнить гусей, если ты не покажешь им, где птичник». Чарли до сих пор не до конца понимала, о чем это. Но можно было предположить, что речь шла о многочисленном клане Кулпепперов, которые неутомимо донимали Чарли, когда она наконец вернулась в школу.

А может, тренер школьной команды по женскому баскетболу по имени Этта Киске и сама не понаслышке знала, каково быть объектом насмешек.

Никто не мог посоветовать Чарли, что делать в сегодняшней ситуации. Впервые со времен колледжа она переспала с незнакомцем. Перепихнулась в машине, если точнее. Вообще подобное было совсем не в ее стиле. Она не ходила по барам. Она не напивалась. Она по большому счету не совершала ошибок, о которых потом жалела. По крайней мере до недавних пор.

Жизнь ее покатилась под откос в августе прошлого года. С тех пор почти все время, когда бодрствовала, Чарли совершала ошибку за ошибкой. Очевидно, наступивший месяц май не сулил улучшения ситуации. Ошибки теперь начинались еще до того, как она вставала с кровати. Проснувшись сегодня утром, она лежала, глядя в потолок и пытаясь убедить себя, что прошлой ночью ничего не было, но тут в сумке зазвенел незнакомый рингтон.