Шпага д'Артаньяна, или Год спустя - читать онлайн книгу. Автор: Ораз Абдуразаков cтр.№ 195

– Не спеши, Пьер, – поднял руку Арамис совсем так же, как делал, бывало, в юности, чтобы маленькие, безупречной формы ладони его побелели, – я не исключаю этого, хотя и надеюсь всей душой на обратное.

– Я внимаю, отец.

– Это во-первых. Во-вторых, ты мог и не найти способа доставить нас в королевскую резиденцию, что было бы вполне естественно, учитывая небывалые меры предосторожности, принятые в Версале в связи с новой кампанией.

– Я нашёл, герцог, – спокойно молвил капитан мушкетёров.

– Прекрасно, Пьер, я был уверен в том, что тебе это по плечу. Раскрой мне свой план, – попросил Арамис.

Д’Артаньян поведал наставнику о своей задумке с закрытой каретой, слепым и глухим узником, а также о том, как это сможет использовать в своих целях генерал иезуитов.

– Безупречно, – согласился герцог д’Аламеда, – даже твой отец не придумал бы ничего лучшего.

– Благодарю.

– Ты отпустил кучера? – уточнил Арамис.

– Да, нас повезёт Гримо.

– Правда, – усмехнулся генерал ордена, – в таком деле главное – умение молчать. Гримо – именно то, что нужно; ты прав, Пьер.

– Я рад, что моя мысль пришлась по душе столь тонкому ценителю, как вы, герцог, – улыбнулся д’Артаньян.

– Вижу, что теперь дело за мной, сын мой, – произнёс серый кардинал Испании, странно глядя на юношу. – Сейчас или никогда, Пьер. Тебя, наверное, не слишком удивит, если я скажу, что я ни на миг не упускал тебя из виду весь год, что мы не виделись. О каждом твоём шаге немедленно становилось известно прежде всего мне, а уж потом – королю Франции, ибо, в конечном счёте, мне служат лучше, чем ему. И не могу не заметить, сын мой, что раз от раза сердце моё переполняла всё большая гордость за тебя. Ты знаешь, что я не последний человек в Испании, но даже мне стоило кое-каких трудов подавить смертельную ненависть к тебе, клокочущую в сердцах кастильских грандов. Не удивительно: они ведь справедливо полагают, что основная причина их ошеломительного поражения – в юном д’Артаньяне, и проклинают тебя наравне с Людовиком Четырнадцатым, вероломно разорвавшим все ранее подписанные мирные соглашения. С одним из них – герцогом Аркосским, воспылавшим к тебе прямо-таки патологической привязанностью, мне пришлось даже провести душеспасительную беседу, дабы оградить тебя от сюрпризов наподобие того, что был преподнесён однажды у «Испанского короля». Всё это я говорю к тому, чтобы ты проникся моей заинтересованностью в тебе, Пьер, точно так же, как не сомневаешься ты в моей любви. Итак, мне известно всё – от дуэли с доном Диего до версальского маскарада, не считая уже спасения тобою короля, о чём ты сам не раз уже пожалел, а также странной смерти Мадам, о возможности которой я предупреждал тебя ещё в Бейнасисе. А зная всё это, я хочу напомнить тебе фразу, брошенную тобой во время последней нашей встречи в Бретани: «Мне это не подходит…» Ты сказал так о служении королю Людовику, Пьер, и сегодня я спрашиваю тебя, не изменил ли ты, став капитаном королевских мушкетёров и кавалером королевских орденов, своего мнения на сей счёт? Если передумал – я пойму, и мы разойдёмся миром, не поверив друг другу жгучих тайн, а значит – оставшись добрыми друзьями.

Арамис замолчал, ожидая ответа. Он не заставил себя ждать:

– На ваши слова, отец, я выскажусь со всей сыновней искренностью. Да, возможно, я полюбил бы короля, не ведая всего, на что вы раскрыли мне глаза в Беарне. Зная историю Рауля де Бражелона, я не мог привязаться к его палачу. Но, должен признаться, я испытывал нечто вроде признательности к государю, бывшему, видимо, весьма высокого мнения о моём отце и увидевшему во мне его продолжение. Всё изменила ссылка Луизы де Лавальер, которая не перестала быть таковой из-за того, что она сама попросила об отъезде. Король изгнал женщину, ради которой разрушил судьбы лучших дворян Франции. Погубив двух рыцарей во имя любви, он мог рассчитывать если не на небесное, то на людское прощение; доказав обратное, он расшатал самые основы трона. Тогда он убил в моём сердце все чувства, кроме долга по отношению к божественной власти, которую он собой олицетворял. Низость, проявленная королём в политике, коварные ловушки, подстроенные им вам, послу дружественной державы, и подлый штурм Бейнасиса окончательно отвратили меня от него. Вы обещали мне избавить меня от такой службы, и я сражался во Фландрии в ожидании этого, будучи абсолютно равнодушен к Людовику Четырнадцатому: нас тогда ничто уже не связывало. Маскарадная ночь, напротив, намертво сковала нас узами ненависти и страха… наверное, это звучит излишне самонадеянно с моей стороны, но с того времени я постоянно ощущаю в его душе страх передо мною. Последней каплей стало омерзительное отступничество короля, когда он не покарал брата за убийство её высочества, и арест Маликорна, не испугавшегося бросить ему в лицо правду о герцоге Орлеанском. К ненависти моей добавилось презрение, и я, честное слово, не знаю, как долго смогу ещё сдерживаться – терпение моё на исходе.

– Ждать больше не придётся, Пьер, – сказал Арамис после долгого молчания, воцарившегося вслед за тирадой д’Артаньяна, – всё готово к тому, чтобы Людовика Четырнадцатого постигло возмездие за все страдания, доставленные им отдельным людям и целым народам.

– Я могу помочь вам в этом великом деле? – с готовностью откликнулся юноша.

– Не помочь, сын мой, – тебе отведена ведущая роль.

– Благодарю вас за эту честь, герцог, – кивнул мушкетёр.

– Но подумай хорошенько, Пьер, – нахмурился генерал иезуитов, – готов ли ты следовать за мной до самого конца, даже если моя цель – лишить нынешнего короля власти?

– А разве возможно остановить его как-то иначе? – резонно заметил д’Артаньян, горько усмехаясь. – Полноте, отец, я не ребёнок и понимаю, разумеется, что становлюсь участником заговора против короля. Ну и что с того? Лишь одного хочу я не просить, но требовать: как бы то ни было, Франция пострадать не должна.

– Я такой же хороший француз, как и ты, Пьер, – серьёзно промолвил Арамис, – и заявляю тебе напрямик: вполне возможно, что наша отчизна погибнет, если мы промедлим самую малость. Суди сам: французские войска, разумеется, единым натиском овладеют Франш-Конте, но это будет их последним триумфом. Франции не выстоять перед мощью союза Англии, Швеции и Голландии с одной стороны, и Кастилии, Португалии и Австрии – с другой. Папа отлучит Людовика Четырнадцатого от церкви, а император Леопольд поступит с пактом о ненападении на Францию так же, как сам Людовик – с нашим конкордатом, пусть хоть дюжина Гремонвилей осаждает стареющую императрицу. Самое прекрасное государство попросту прекратит своё существование, сын мой, потому что амбиции короля не позволят ему отказаться от завоёванного даже под страхом смерти и позора в веках.

Д’Артаньян побледнел от этой ужасной перспективы, которая, увы, была слишком реальной.

– Что же предлагаете вы, герцог? Кто займёт место свергнутого короля?

Арамис поднялся из-за стола и выпрямился во весь свой прекрасный рост, прежде чем ответить:

– Его родной брат Филипп.