Дело застенчивой подзащитной - читать онлайн книгу. Автор: Эрл Стенли Гарднер cтр.№ 31

– Что?

– Ты слышала, что я велел вам обоим дожидаться меня. Ты должна была задержать его до моего возвращения.

– Его нелегко удержать.

Мейсон в течение нескольких секунд задумчиво ее разглядывал, потом сказал:

– Ладно, выкладывай все как на духу.

– Про что?

– Про его уход.

Она молчала. Какое-то время выдерживала его взгляд, но потом поспешно отвела глаза в сторону.

– Чем вы тут занимались? – спросил Мейсон.

Она слабо улыбнулась и сказала:

– Я практиковалась в юриспруденции.

– В чем?

– В юриспруденции. Я решила, что знаю ответ на его вопросы, но это был такой ответ, который вы ему не хотели давать. А он все продолжал меня спрашивать, что, мол, ему делать. Вот я и сказала…

– И что же ты ему сказала? – холодно осведомился Мейсон.

– Они любят друг друга, – начала Делла Стрит. – Они хотели пожениться. Мошер Хигли этому препятствовал. После смерти Мошера Хигли это было не вполне удобно, поэтому…

– Другими словами, ты посоветовала ему быстренько на ней жениться? Так?

– Именно так. Я сказала ему, что если он на ней женится, то никакая сила не сможет заставить его давать показания против своей жены. Если же он этого не сделает, то его смогут принудить давать показания, и то, что он влюблен в Надин, только ухудшит ситуацию.

Мейсон какое-то время молчал.

– Вы сердитесь? – спросила Делла.

– Нет, – ответил Мейсон и внезапно усмехнулся. – Ты сделала почти единственное, что могла и должна была сделать, и мне остается только надеяться, что комитет Ассоциации юристов по незаконной юридической практике не сможет привлечь тебя к ответственности.

Она улыбнулась.

– Ну, слава богу, шеф, я рада, что вы не злитесь. Но ведь вы загнали себя в безвыходное положение. После того как он сказал вам, что обнаружил яд и узнал, что там не хватало четырех таблеток, ваша позиция, независимо от того, что вы делали, стала очень уязвима. В конце концов, он же не ваш клиент. Он свидетель. Он рассказал вам о весьма существенных фактах. Если бы вы попытались их замять или посоветовали ему не сообщать о них полиции, то вы, с точки зрения закона, оказались бы в весьма щекотливом положении. Я достаточно знакома с законом, чтобы это понять.

– Да уж, – пробормотал Мейсон.

– И я также понимаю, что если только его смогут вытащить к свидетельской стойке и заставят давать показания, то присяжные тут же вынесут приговор Надин Фарр. Конечно, им будет очень неприятно это делать, ведь Джон Локк на вид такой симпатичный парень, но окружной прокурор тактично и мудро подскажет присяжным, что самое лучшее, что они могут сделать для этого симпатяги, попавшего в переплет, это не позволить ему жениться на убийце.

Мейсон с восхищением внимал речам Деллы.

– Поэтому, когда Локк сказал мне, что его осенило и он, кажется, догадывается, где можно отыскать Надин Фарр, и что если она там, то полиция туда никогда не догадается заглянуть, а следовательно, полиция и его там не сможет отыскать, то я… Ну, в общем, я сказала ему, что вы не имеете права давать такие советы, но что если он и Надин смогут добраться до Юмы и быстренько там пожениться – а тамошние законы такое позволяют, – то после этого никакие власти не смогут заставить его давать показания против Надин. И тогда, возможно, дело лопнет, как мыльный пузырь.

– Думаю, – сказал Мейсон, – ты понимаешь, как преподнесут это дело газетчики? Они изложат точку зрения полиции и окружного прокурора. Все будет выглядеть так, будто Надин виновата в убийстве, а потому пытается как-то прикрыться поспешным замужеством.

– Я знаю, – ответила Делла. – Им понадобится много времени, чтобы загладить вину, но если ее признают виновной в убийстве и отправят за решетку, то ей понадобится еще больше времени, если она вообще когда-нибудь выйдет на свободу. А когда она выйдет из тюрьмы, ее юность пройдет, ее жизнь будет растрачена попусту, ее Джон будет давно уже женат на другой. Конечно, Джон Локк в течение нескольких лет будет тяжко страдать и хранить ей верность, но потом объявится какая-нибудь тонко понимающая и исполненная сочувствия девица, на грудь которой можно будет склонить голову и поплакаться в жилетку, а она будет гладить ему волосы, и выказывать сочувствие, и предложит ему быть его сестрой. Кончится все это тем, что она станет его женой.

– Другими словами, – сказал Мейсон, – ты считаешь, что он любит ее недостаточно для того, чтобы долго ждать?

– Да нет, – ответила Делла. – Сейчас-то он ее любит так, что готов на все. Но кто сможет выдержать ожидание, длящееся годы? А он еще молод, и всегда найдется смазливая девица, которая положит на него глаз.

– Ладно, – сказал Мейсон. – Я рад, что ты это сделала, Делла. Если бы я смог до нее добраться, то я тоже, возможно, предложил бы ей поездку в Юму или в Лас-Вегас и замужество.

– Но вы ничего такого не предлагали, поэтому ваша совесть абсолютно чиста. Я так и сказала Локку, что как юрист вы не сможете предложить ему жениться на подзащитной, чтобы получить возможность не давать против нее показаний. Но если он поддастся порыву страсти и быстренько на ней женится, то положение Надин улучшится.

Мейсон сказал:

– Хорошо. Мне дали наводку на Джексона Ньюберна. Посмотрим, что он может нам сказать.

– Могу поспорить, что он напустит на себя вид благородного негодования и будет отрицать, что вообще когда-нибудь находился рядом с Надин, – сказала Делла Стрит.

– Он уже это сделал, когда разговаривал с Дрейком по телефону, – сказал Мейсон.

– А может, и в самом деле ошибка?

– Нет. Я думаю, что Джексон Ньюберн – хладнокровный, бессовестный лжец.

– Полагаете, вы сможете его расколоть?

– Я попытаюсь.

Мейсон повел машину к клубу «Уайлдкэт» на Уэст-Адамс-стрит.

– Свидетель нужен? – спросила его Делла, когда Мейсон припарковался у клуба.

– Я хотел бы, чтобы ты присутствовала, – ответил Мейсон, – но думаю, что добьюсь большего, если мы будем разговаривать наедине. Подожди меня в машине, Делла.

«Уайлдкэт Эксплорейшн энд Девелопмент клаб» находился в здании, которое лет тридцать назад было элегантным особняком. Но город разросся, и особняк, как и другие, подобные ему, оказался в окружении деловых зданий и многоквартирных домов. Под конец хозяева и жильцы особняков выехали, а дома сдали под магазины, пошивочные мастерские, прачечные и школы бальных танцев.