Подорожник - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Алавидзе cтр.№ 6

Очевидно, на июльском флорентийском пекле ему стало плохо. Еще бы, такой жар от этих камней. Надо сказать, что, несмотря на возраст, одет он был очень стильно – яркие хлопковые шорты, белая льняная рубашка, голубой шейный платок.

Тут он громко охнул. Я, честно говоря, испугалась. А ну как помрет на этой жаре!

– Давайте я вам помогу. Мне несложно. Помочь вам дойти до дома?

– Я где-то тут оставил свой мопед, – неожиданно сказал он.

– Мопед? Вы в своем уме? Я закажу вам такси? С кондиционером как хорошо сейчас проехаться. А?

– И на кого я здесь оставлю мопед?

Опять этот мопед. Везет мне на сумасшедших.

– Ну зачем так рисковать? Может быть, мы позвоним вашим родственникам, они приедут и заберут?

Он оглядел меня с ног до головы.

– Помоги мне дойти до стоянки. Это где-то здесь, за углом. – Он трясущейся рукой показал во все стороны сразу – где-то там.

– Конечно.

Я осторожно взяла его под руку, и мы побрели.

Как же тут любят эти скутеры! Я видела на них женщин с сумками из супермаркетов, монаха-францисканца, видела, как кто-то на мопеде перевозит огромное стекло, просто держа его в руках.

Мимо прошла неописуемой красоты юная девушка в рваных джинсах, полупрозрачной майке и в кедах. Она улыбнулась нам обворожительной улыбкой, игриво встряхнула черными кудрями и перебежала на другую сторону дороги.

Мы оба застыли на месте, провожая ее взглядом.

– Я недавно читал газету, – нарушил молчание дедушка, когда мы очнулись и двинулись дальше.

– Неужели?

– Да. – Он сделал вид, что не заметил моего сарказма. – Там была шокирующая статистика. Оказывается, более двух миллионов итальянцев страдают импотенцией. – Он закатил глаза: – Мамма мия!

– Да, ужасно, – согласилась я.

А он продолжал:

– И что самое главное – предлагают единственное эффективное средство – почаще слушать музыку. Каково?

– Ну так, может быть, помогает?

– Откуда мне знать?! – строго оборвал меня старичок. И посмотрел укоризненно.

– Действительно, чего это я. Простите.

Мы шли и шли дальше, сначала в одну сторону, потом вернулись, покружили вокруг одного дома, посидели на ступеньках второго. Я подождала, пока дедушка поговорит с другом, который вышел покурить из какой-то сувенирной лавки. Все это совершенно перестало мне нравиться. Домой он, судя по всему, не спешил. А у меня эти сумки еще, которые с каждой минутой становились все тяжелее и тяжелее. А еще и деда тащить на себе приходилось, нас нестерпимо жег раскаленный воздух, мы вспотели, устали. К тому же старичок так тяжело дышал, что я боялась, что он умрет у меня на руках. Зрелище, конечно, ренессансное, эпическое, трагедийное. Но связываться с полицией мне совершенно не хотелось. Да и мифический мопед куда-то делся. Старикан оглядывал улицу и обеспокоенно опускал голову.

– Нет, видимо, туда, ближе к Дуомо.

– Нам как раз нужно в церковь, – решила сострить я.

– Не рано? Я тебя первый раз вижу. Хочешь воспользоваться моей слабостью?

– В церквях сейчас прохладно, приятная тихая музыка, можно посидеть, почитать, покаяться в грехах.

– Так поэтому и очередь такая. Не пойдем, – твердо заявил он.

Мы шли дальше, сворачивали в переулки, искали нужную парковку, но дед каждый раз говорил:

– Не, все-таки не тут. Пошли дальше.

– Как он хоть выглядит?

– О! Мы его сразу узнаем. Когда я еду, вся улица расступается в восхищении.

– Неужели прям такой красавец?

– Как Моника Беллуччи в лучшие годы. Я так его и зову – Моника.

Через некоторое время старик спросил:

– Ты уже все здесь посмотрела, что хотела?

– Да, вот сегодня была в Палаццо Питти.

– Ну и как?

– Там в каждом зале больше Рафаэлей, чем во всей Северной Америке.

– Это да. Но все на один и тот же сюжет – Мадонны примерно в одинаковых позах.

– Ну это же и понятно. Такое время было, основной заказчик – церковь. Вот если бы вы жили, как Рафаэль…

– Я не хочу жить, как Рафаэль, я хочу умереть, как Рафаэль!

(Рафаэль, как известно, умер непосредственно на своей любовнице Форнарине.)

Мы старательно избегали выхода на площадь Синьории, на которой в это время особенно много туристов.

– Ты уже видела статую Персея на площади?

Я ничего не ответила. Потому что вопрос идиотский. Это самая заметная фигура на лоджии Синьории.

– С меня ваяли. В молодости. Этот, как его…

– Бенвенуто Челлини.

– Во! Скажи, похоже получилось?

– У него в руках голова Медузы, а это с кого?

– О, а вот она похожа на всех моих нечетных жен.

– Нечетных? А сколько у вас их было?

– Почему было? Она и сейчас у меня одна.

Мы ходили и ходили. Говорили в основном о Флоренции и о женщинах. Искали его скутер. Проходя мимо витрины продуктового магазина, он предложил мне купить пачку макарон в виде фаллосов. Я отказалась.

– Очень зря, – расстроился он. – Ты знаешь, что писатель Дэн Браун посчитал пенисы у всех античных статуй на площади? Их там всего двенадцать. Какой еще сувенир тебе так хорошо напомнит о площади Синьории?

Так прошло достаточно много времени.

– Послушайте, ну, может, все-таки уже сядете в такси? Мы ходим по одним и тем же переулкам уже минут сорок… Я бы и рада еще поболтать, но мне надо домой. У меня сумки с едой, которая сейчас уже совсем на жаре протухнет.

– Да это здесь, вот мой славный дружище! – Старик любовно оглядел ближайший мопед, одновременно надевая шлем и садясь за руль. – Столько всего прожито вместе.

– Так нечестно! Мы были здесь уже два раза, вы сказали, это не ваш.

Он хулигански улыбнулся.

– Когда бы я еще прогулялся с красивой девушкой по центру города? Ciao, bella! (Пока, красавица!)

Вот ведь каналья! Резко встряхнул гривой, сел на Монику Белуччи, сбросил с себя триста тонн лишнего груза, расправил крылья и полетел.

В Модену я приехала глубокой ночью, а с утра прямо на рассвете пошла в церковь, в главный кафедральный собор города на католическую службу. Модена славится тем, что тут производят автомобили «Феррари» и бальзамический уксус, но мне было важно в первую очередь прийти именно сюда. Этот совершенно обычный деревенский собор на главной площади, образец романской архитектуры, посвященный покровителю города святому Геминианусу. Высокий неф, барельефы, колонны с античными львами, круглое резное окно-роза, крипты, фигуры мрачных евангелистов.