Шанталь, или Корона против - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Боброва cтр.№ 5

— Она… она…

Гьюзеппе заклинило, он явно терял способность связно излагать свои мысли. Трусоват, отметил Леон, тут же добавив: идеальный материал для работы.

— ВанКовенберх, я пока намереваюсь лишь поговорить с вашей дочерью. Не заставляйте меня рассматривать другие варианты.

— Да-да, конечно, — закивал мужчина, передумав изображать приступ слабоумия, — Шанти, скорее всего, уехала к своей крестной. Видите ли, она часто так делала, когда ее что-то расстраивало.

Леон отметил, как на мгновенье скривилось лицо девицы. Она явно знала больше, чем остальные в комнате, да и выглядела пусть и встревоженной, но в глазах вместо страха читалась уверенность смертника, выкопавшего себе лаз на свободу: «Поздно, дэршан, ловить птицу в кустах, когда та давно улетела».

Дверь распахнулась, явив собравшимся Андэра — его слугу и, по совместительству, верного помощника в делах. Он торопливо отряхнул крошки с куртки — явно выдернули из-за стола — и вопросительно посмотрел на хозяина. Леон поморщился, но выговаривать не стал. Приказа караулить девицу он не отдавал — её побег для него самого стал полной неожиданностью.

И что это было? Удивительная решимость или дурость? Отправиться одной, без сопровождения, на ночь глядя… Он вспомнил раскрасневшееся от танца лицо, блестящие глаза и волосы, цвета темного золота. Они не были представлены, но Леон обладал прекрасной памятью, а свежее лицо на приемах всегда вызывало любопытство.

— Опроси слуг и в первую очередь кучера, — приказал помощнику и тут же повернулся к горничной, слыша, как хлопнув, закрылась дверь, забрав с собой еще и управляющего: — Проверьте, что именно пропало из вещей дарьеты. А от вас, — он посмотрел на Гьюзеппе, — через двадцать минут жду список родственников, друзей и знакомых. С адресами.

Леон не раз убеждался, что люди с радостью повинуются тем, кто знает, что делать. Есть приказ — его надо выполнять, и можно не мучиться моралью и нагружать совесть неудобными вопросами. Дело, пусть и бессмысленно дурацкое, — лучшее решение в любой ситуации.

Вот и Гьюзеппе со словами:

— Конечно, ВанДаренберг, я все понимаю, — вышел за дверь. Почти. Замер на пороге, любовь к дочери все же перевесила здравый смысл, обернулся, промямлив просительно: — Но вы можете обещать, что…

Леон взял его под руку, вывел в коридор. Если бы он обернулся, то увидел, как исказилось от ужаса лицо девицы, а дрожащий голос забормотал:

— Ван, ван, ван… Ой, что будет!

Когда дверь была плотно прикрыта, а коридор проверен на отсутствие любопытных, Леон без всякого почтения вжал дэршана в стену.

— Ваша дочь, — стальной голос подавлял волю, замораживая любые попытки сопротивления, — единственный шанс доказать свою преданность короне. Иначе мне придется, — он позволил себе скорбно поджать губы, — поверить, что вы действовали заодно, и ваша семья, ВанКовенберх, самое что ни на есть гнездо заговорщиков. А ведь ваша старшая дочь помолвлена, а младшей предстоит выйти в свет. Вы хотите, чтобы они были счастливы?

— Но Шанталь, — простонал Гьюзеппе, в его глазах сверкнуло безумство, и мужчина опустился на колени: — Умоляю, возьмите меня. Судите. Пусть я пойду в тюрьму, но не трогайте девочек.

Его пальцы хватались за штаны Леона, рот некрасиво перекосился, из него вылетала слюна, брызгая на одежду. Леон поморщился — вот тебе и благородный дэршан! Мельчает, мельчает аристократия. Один нажим — и они готовы ползать на коленях, лишь бы остаться при своем. Сейчас он, как никогда, понимал решение его величества. Чистка жесткая, кровавая нужна была давно.

Лицо Леона закаменело.

— Встаньте, Гьюзеппе, вы же Ван, а не простолюдин. На колени мы встаем три раза в жизни: вступая в брак, принося клятву его величеству и перед палачом. Я не император и не палач, и тем более не ваша жена, так что ВСТАТЬ!

Мужчина испуганно вскочил, пошатнулся, удержавшись за стену.

— Вы меня оскорбили, Гьюзеппе, посчитав, свою жизнь ценнее моего предложения. Между тем я не просто оказываю вам честь, а спасаю вашу ничтожную шкуру. Вы и только вы по своей глупости проводили вечера в обществе нелояльных короне людей. И кто поверит, что ваши интересы не выходили за рамки игры? Кто, я вас спрашиваю?

Гьюзеппе, с каждым словом сгибавшийся все ниже, вздрогнул, выпрямился. Его бледное, как свежевыпавший снег, лицо приняло отстраненное выражение. Он все понял, решил, но не смирился.

— Поэтому, мой будущий родственник, — Леон позволил голосу смягчиться, — вы сейчас идете в кабинет и приносите список. И можете начинать готовиться к свадьбе. Я верну вашу дочь уже завтра.

Гьюзеппе медленно, словно не веря в то, что делает, повернулся и, шаркая, двинулся по коридору. Ссутулившиеся плечи и поникшая голова — за один вечер здоровый, сильный мужчина превратился в старика.

Леон не удержался — выругался, помянув старую аристократию, цепляющуюся за честь, даже когда у нее больше ничего не осталось. Кто бы думал, что дэршан насколько любит дочь? Впрочем, к делу это не относится. Он все равно добьется своего.

— И кто это у нас такой, — уточнил Леон, распахивая дверь, с насмешкой глядя, как выпрямляется девица, как жгучий румянец заливает щеки, а глаза расширяются от страха, — любопытный?

Можно было добавить «наглый», потому как подслушивать разговоры Леона не решались даже его недруги.

Он смерил внимательным взглядом девицу, отмечая острое, точно у грызуна лицо, тощее тело, на котором болталось явно перешитое с чужого плеча платье, темные волосы, собранные в жидкий шиньон.

Изогнул брови, ожидая ответа, но девица лишь беззвучно открывала и закрывала рот, все сильнее выпучивая глаза. Она пятилась вглубь комнаты, точно пара метров пустоты могли ее защитить.

Как же это знакомо! Имя главы службы защиты и безопасности граждан, сокращенно СЗИБ, частенько вызывало такую реакцию, потому он и не любил официально представляться на приемах, особенно хорошеньким девушкам.

— Мне повторить вопрос?

Спросил, ощущая жгучее желание сжать ладонь на тощей шее, перекрывая кислород. Сегодня все, буквально все, сговорились вывести его из себя. Прыткая невеста, несговорчивый отец невесты, теперь эта…

— Фабиана, ваша высокородность.

Горничная, в силу своих зрелых лет, обладала большим жизненным опытом и понимала, как опасно молчать.

— Оставьте нас.

Хлопнула дверь. Лицо девицы стремительно бледнело, в глазах появилось понимание, что в комнате они одни.

— Итак, Фабиана, я хочу знать, куда отправилась твоя родственница. Вы ведь подруги, не так ли?

Острый подбородок качнулся. Леон шагнул ближе. Девица задышала ртом, побледнела еще больше и приготовилась упасть в обморок.

— Возможно, нам стоит перенести разговор в мой кабинет? Посмотрите управление, посетите подвалы, — рассуждал он, отмечая, что обморок был благополучно отменен, а подозреваемая в организации побега пришла к верному решению: рассказать правду.