Танго алого мотылька. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Морвейн Ветер cтр.№ 16

Кирстин пыталась отвлечься, думала о колледже, о Лоуренсе и о сестре. О том, как вернётся домой – но вместо этого в голове крутились лишь мысли о том, какая она дура. О том, что никто не вспоминает её и никто не ищет – как и сказал Мастер, когда она только попала сюда.

Если бы её искали – то давно бы уже нашли. Следовало это признать.

От этих размышлений Кирстин захотелось плакать – уже в который раз за прошедшие дни.

Она по-прежнему не знала, сколько времени прошло.

Мастер больше не освобождал её. Приходил он теперь по большей части для того, чтобы пошевелить рукой у Кирстин между ног – и от этого девушка чувствовала себя бревном, резиновой куклой, у которой из всех возможных желаний и чувств осталась лишь функция «секс».

Как и прежде, иногда Мастеру удавалось её завести, но отвращение, которое Кирстин испытывала к себе и к его рукам, мгновенно убивало малейшие следы возбуждения.

– Тебе будет тяжело, если ты не примешь себя такой, какая ты есть, – говорил Мастер.

Кирстин решила не вступать с ним в диалог. Ей хватило опыта с Охотником, и теперь она понимала, что мужчина просто пытается вывести её на откровенность, которая затем помогла бы ему Кирстин дрессировать.

Через какое-то время Мастер решил, видимо, зайти с другой стороны.

В очередной раз остановившись у койки, на которой лежала Кирстин, он произнёс:

– Я освобожу тебя. Если попробуешь выкинуть какой-то трюк, получишь разряд.

Кирстин кивнула, не особо задумываясь о том, разглядит ли Мастер её жест.

Эластичные ленты сначала оказались сняты с её ног, а затем и с рук.

Кирстин попыталась сесть – но тело почти не слушалось.

– Если всё сделаешь хорошо, – сказал Мастер, пока Кирстин судорожно пыталась растереть непослушные кисти – не столько онемевшие, сколько одеревеневшие от долгой неподвижности, – я не стану привязывать тебя, когда уйду.

Кирстин вскинулась. Перспектива понять, наконец, где она, немного расширить границы своего мира, сводившегося теперь к одной только койке, придала ей сил.

– Что я должна делать? – внезапно охрипшим голосом спросила она.

– На колени, – прозвучал приказ.

Кирстин колебалась, но недолго. Дни – или недели – проведённые без движения в темноте – что-то в ней изменили. Всё происходящее казалось сном, и она уже не чувствовала себя собой – студенткой Эдинбургского Университета, которой нужно готовиться к семинару по античной драме, подрабатывать, чтобы накопить немного на каникулы, выбирать какие-то билеты и вообще что-либо думать, чтобы устроить свою жизнь.

Античная драма разворачивалась вокруг во всей красе. Любые естественные потребности справлялись за неё – но и мысли Кирстин явно никого не интересовали. Она стремительно тупела. Стеснение полностью оставило её.

Нащупав край кровати, Кирстин осторожно опустилась на колени. Гладкий кафель холодил кожу – теперь, когда Кирстин могла коснуться его руками, она была уверена, что это именно кафель.

– Держи руки за спиной, – прозвучал второй приказ.

Кирстин послушно убрала руки за спину.

Затем послышалось короткое «вжик», и в губы ткнулась горячая, пахнущая потом плоть.

Кирстин дёрнулась, её едва не вырвало, но рука Мастера тут же схватила её за подбородок и удержала в прежнем положении.

– Соси.

– Я никогда…

– Я знаю. Всё бывает в первый раз.

Ком подступил к горлу Кирстин. Она не могла заставить себя – даже обещание освобождения от пут не могло помочь.

– Я не могу, – выдавила она.

Вместо того, чтобы отвечать, Мастер поднёс шокер к её плечу и дал короткий разряд.

– Ты сделаешь это – сейчас или потом. Вопрос только в том, сколько боли перед этим ты перенесёшь.

– Я не смогу.

– Если ты не сможешь сделать этого сама – значит, ты не годишься для той работы, которую мы для тебя приготовили.

– Вы меня отпустите? – Кирстин и сама понимала, как наивен этот вопрос, но на всякий случай задала. – Или убьёте, чтобы я никому о вас не рассказала?

– Ни то, и ни то. Тебя отправят в бордель в Дубай. Там твоя добрая воля ни к чему. Ты всё равно будешь сосать и подставлять зад. В крайнем случае – без зубов.

Кирстин подавилась комом, подступившим к горлу, но всё же приоткрыла рот и попыталась обсосать комок плоти, который висел около её губ.

Член Мастера ещё не встал – мягкий, как коровье вымя, прикоснувшись к языку, он вызвал у Кирстин новый приступ тошноты.

Кирстин попыталась подавить его и чуть отстранилась, чтобы сглотнуть рвоту. Рука Мастера тут же за волосы попыталась притянуть её к себе.

– Не ломайся, девочка. Все твои друзья всегда знали, что тебе понравится обслуживать мужиков и сосать. Даже твой отец видел это в тебе. Я просто помогаю выйти наружу тому, что и в любом случае живёт внутри тебя.

Кирстин не расслышала последних слов. Она покачнулась, чувствуя себя Алисой, упавшей в кроличью нору.

Понимание пронзило болью грудь. Она рванулась вперёд, уже не обращая внимания на онемение в руках и ногах. Раньше, чем Мастер успел пустить в ход шокер, Кирстин толкнула его к стене и изо всех сил сдавила горло обеими руками.

– Дрянь! – выплюнула она. – Какое же ты дерьмо! Я верила тебе…

Последние секунды отозвались новым приступом боли в груди, и хватка Кирстин чуть ослабла, а в следующее мгновение дверь распахнулась, послышался грохот сапог. Кирстин сильней сдавила шею противника, не в состоянии думать о том, что будет дальше.

Кто-то рванул её, заломил за спину локоть. Кирстин ещё продолжала дёргаться и выкрикивать ругательства, когда одному из нападавших удалось воткнуть шприц ей в шею.

Девушка мгновенно обмякла, растворилась в ставшей постоянной спутницей темноте.

– Ненавижу тебя, – только и успела прошептать она.

Кирстин не знала, через сколько времени снова пришла в себя. Мысли возвращались постепенно и были путанными. Но как только они обрели достаточную отчётливость, чтобы Кирстин вспомнила своё последнее открытие, она застонала.

Отвратительно было осознавать, что этот человек, теперь дрессировавший её, использовавший как вещь – что этот человек был тем, к кому она стремилась все последние месяцы, о ком думала целыми днями и о ком мечтала по ночам.

Снова накрыла её острая жалость к самой себе.

Кирстин зажмурилась, чтобы не заплакать – на сей раз это ей удалось, потому что повязки не было.

Она стиснула зубы, но рыдания всё равно сотрясли плечи и грудь.