Запрет на безумие - читать онлайн книгу. Автор: Эльвира Дель Искандер cтр.№ 54

Только если раньше на желания Брины Ролану было начхать, то теперь тем более. Своим противоречивым поведением Брина оскорбила Ролана, задела его мужское самолюбие, а что могло быть хуже? Только оскорбленное женское самолюбие для женщины.

Вот такая вот Брина дурная, она не в силах что-либо с собой поделать. Но разве могла она поступить иначе? Что ей оставалось делать, неужели поддаться искушению? Ситуация, и без того катастрофическая, грозила окончательно выйти из-под контроля. Брина не могла себе такого позволить. Не могла позволить Ролану зайти дальше, чем он зашел, и воплотить тем самым в жизнь свой самый глубинный страх – оказаться под властью мужчины. Мужчины, который, безусловно, и спрашивать не станет – возьмет командование над всей ее дальнейшей жизнью. Как когда-то сделал Лисандр. Когда-то так хотел поступить Деон. И, расхлебывая то, к чему их самоуправство привело – Брина одна, скитается из города в город, ей даже некому довериться…

Нет, еще одного «господина» Брине не надо.

Проблема заключалась в том, что она не знала, чего ей ожидать от Ролана – чего он от нее хотел? А чего хотела от него она сама?

Брина запуталась. Ролан являлся для нее загадкой. Вот он спокоен и невозмутим, даже равнодушен и, кажется, не представляет никакой опасности. Но затем она заглядывала в невероятные стальные глубины и понимала, насколько сильно ошибалась. Он вовсе не был равнодушен к происходящему, каким хотел казаться, и вчерашний вечер эту правду подтвердил и усилил в ней и без того развитое чувство беспокойства. Глубоко укоренившегося в ней беспокойства.

Деон появился в их жизни, когда ей было чуть больше двадцати. Сильный, уверенный правитель, притягивающий взгляды, как мужчин, так и женщин, стоило явиться на глаза.

Брина исключением не стала: Деон привлек ее внимание, вызвал особый интерес. И с чего бы ни вызвать? Темноволосый владыка, глава всех догмар, с ярко выраженной, подчиняющей харизмой.

Интерес этот был несерьезным, за ним ничего не стояло: ни сильной симпатии, ни привязанности, ни уж тем более глубоких чувств. Брина стремилась доказать окружающим, и, конечно же, себе самой, что она достойна, достойна большего, и она могла это большее получить. Брина желала ощутить свою значимость, и тем самым восполнить недостаток внимания. Хотя недостатка во внимании не было: на нее бросали плотоядные взгляды еще в период ранних подростковых лет, когда она прекращала быть ребенком. И уже тогда она умела очаровывать: Брина применяла свои приемы на всех, кто встречался на пути – на мужчинах, на женщинах, молодых и старых. Для нее влюблять в свой желанный образ, в выдуманную собою роль было сравни дыханию.

Однако то – совершенно другое. Испытать свои силы, женские чары на таком видном мужчине, как Деон: взрослом, опытном, зрелом – вот чего ей хотелось. Она желала его полной капитуляции…

Ей было мало, ей всегда было мало…

Глупая.

Стремление, рожденное из примитивного любопытства, переросло в рьяную необходимость. Брина «хотела», потому добивалась. И, надо сказать, добивалась недолго.

Незамеченной Брина не осталась. Она флиртовала, кокетничала, улыбалась, в общем, вела себя как обычно, не разбирая, кто есть кто. Зачем? Она никому ничего не обещала. Она никому ничего не должна.

С Деоном подобные фокусы не проходили. Только осознала то Брина слишком поздно. Брина крутила перед ним хвостом, разжигала его любопытство. Умудренный богатым жизненным опытом, Деон понимал ее детские уловки: понимал и позволял ей с собой играть. Он действительно был заинтригован. И если изначально Брина гордилась таким вниманием к себе главы, потребность в ней такого важного догмара щекотали струны ее самодовольства, то позже внезапно возросший интерес к ней стал Брину тяготить, а в дальнейшем пугать. И уже не доставляло былого удовлетворения ощущение власти над главой догмар.

Брина самоустранилась, перестала мелькать перед зоркими глазами.

Не помогло – правила устанавливала не она.

Увлеченность Деона стала навязчивой. Везде, где бы она ни появлялась, рядом с ней оказывался он: на обедах, вечеринках, фуршетах. Везде Брина чувствовала настойчивый взгляд: этот жесткий, требовательный взгляд, а также прикосновения, которыми Деон одаривал якобы невзначай, случались столкновения, подстроенные «нечаянно»…

Теперь он чаще наведывался к ним в дом, и если раньше он приходил к Лисандру, к своему компаньону и правой руке, то теперь он «навещал» ее. Сомневаться в том не пришлось, Деон не оставлял пространства воображению: он бесцеремонно заходил к ней в комнату, бывало, вылавливал в просторах дома.

Стоило поговорить с Лисандром, но Брина долго на разговор решалась: она не знала, как разговор начать, как объяснить отстраненному брату всю запутанность и сложность ситуации. Она сама связалась с Деоном, никто ее не заставлял. К тому же делиться подобным с Лисандром казалось странно…

И вот тогда, когда она решилась, и в мыслях летела за защитой к нему, узнала правду: горькую правду – семьи у Брины не было.

Скорее ferus сидели бы у них в гостиной и попивали свежесваренный кофе, чем брат не обратил внимания на страсти, кипевшие у него перед глазами.

Он «продал» ее Деону. Заложил, предложил, договорился – поступок Лисандра можно было называть как угодно. Главное то, что посягательства Деона, порой переходившие допустимые границы, происходили с его позволения. А затем он и вовсе расщедрился – отдал ее насовсем. Прямо как в старые добрые времена ее приговорили к нежелательному союзу – в случае Брины, к связи, – в угоду своим эгоистичным целям, в угоду своим наполеоновским планам.

– Она строптивая, в руки мне не дается. Неволить ее не могу, силу применить тоже. Однако с твоего позволения…

С позволения Лисандра, без ее на то согласия, Брину лишили главного – свободы выбора.

– Я разрешаю тебе делать с ней все, что тебе хочется. Она твоя.

«Она твоя». Брина получила смачную пощечину.

Она отпрянула от двери, около которой оказалась случайно, по причине, которая не касалась ни Деона, ни Брины, ни планируемого разговора с Лисандром.

Продолжение диалога хоть и долетало в виде обрывков, усваивалось плохо. Поскольку уже тогда она обдумывала план, как убежит отсюда, уйдет насовсем. Шальная мысль, рожденная сознанием, как спасительная, как отголосок внутреннего протеста, в дальнейшем в ней укоренилась и окрепла. Оставаться в доме, где ее окружают одни враги, даже в лице собственного брата, Брина не хотела и не могла.

Брина покинула Радлес.

Такой безрассудной она была когда-то очень давно. Казалось бы, сейчас она не должна совершать прежних ошибок, Брина повзрослела, поумнела. Вот только с Роланом она промахнулась, поскольку забывала рядом с ним обо всех предосторожностях. Он влиял на нее неправильным образом. Ей бы бежать от него и скорее, но Брина не хотела его покидать. Ей хотелось беспрестанно находиться с ним рядом. Однако рано или поздно «нахождение рядом» должно к чему-то привести, да и привело уже. Вчера. И что теперь?