Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века - читать онлайн книгу. Автор: Рейнхарт Дози cтр.№ 41

– У меня есть только одно замечание, – ответил молодой человек, а именно: если ты не станешь искать помощи Абу Ата, мы проиграем. Но если ты обратишься к нему, он забудет о своей враждебности и будет руководствоваться только любовью, которую испытывает к своей расе. Можешь не сомневаться, что он активно нас поддержит.

После минутного размышления Сумайль ответил:

– Думаю, ты говоришь правильно, – и, выехав из Кордовы еще до рассвета, первым делом направился к Абу Ата.

Как и предсказывал молодой Ибн-Туфайль, Абу Ата обещал помочь и сдержал свое слово. Из Эсихи Сумайль отправился в Морон, где жил Соаба, вождь джудамитов, у которого уже были разногласия с Юсуфом. Два вождя достигли соглашения, и после того, как Соабу объявили лидером союзников, кайситы, джудамиты и лахмиты в апреле 745 года объединились в районе Сидона.

Абу-л Хаттар узнал об этих военных приготовлениях, когда выступил против повстанцев с войсками, тогда находившимися в Кордове. Во время сражения, состоявшегося у Гвадаселеты, стала очевидна мудрость совета, данного Сумайлем своим соплеменникам на совете. Заключив союз с двумя могущественными йеменитскими племенами и дав одному из них верховенство, он лишь последовал восточному обычаю, согласно которому племена слишком слабые, чтобы самостоятельно противостоять врагам, стараются вступить в союз с племенами – союзниками своих противников. К примеру, в Хорасане и Ираке йемениты, остававшиеся в меньшинстве в обеих провинциях, вступили в союз с маадитским племенем рабия, чтобы справиться с бени темим – тоже маадитами. Союзы такого рода не только укрепляют слабые племена, но и, в определенной степени, ослабляют врага, который почти всегда не желает воевать против племен собственной расовой группы, особенно когда последние имеют лидерство. Вот что произошло в битве при Гвадаселете. Йемениты Абу-л Хаттара, неохотно поспорив с джудамитами и лахмитами, с которыми они уже пришли к пониманию и которые, со своей стороны, по возможности щадили их, позволили обратить себя в бегство. Оставшись на поле боя с кельбитами, Абу-л Хаттар, увидев, как много его соплеменников убито, вскоре тоже был вынужден отступить. Вместе с тремя членами семьи он был схвачен преследователями. Многие победившие предлагали казнить его, но одержали верх более умеренные. Его заковали в цепи, и Саоба, правитель Испании, по праву сильного устроил свою резиденцию в столице. Однако кельбиты вовсе не считали себя побежденными, и один из их лидеров, Абд-ер-Рахман ибн Нуайм, исполнился решимости освободить Абу-л Хаттара из плена. В сопровождении тридцати или сорока всадников и двух сотен пехотинцев он среди ночи вошел в Кордову, напал на стражников, охранявших Абу-л Хаттара, разогнал их и привел бывшего правителя к Беже.

Получив свободу, Абу-л Хаттар собрал йеменитов – сколько смог – и двинулся на Кордову. Он надеялся, что на этот раз армия проявит больше энтузиазма. Саоба и Сумайль выступили навстречу, и две противостоящие армии разбили лагеря в пределах видимости друг друга. Ночью некий маадит покинул лагерь Саобы и, приблизившись к лагерю Абу-л Хаттара, закричал: «Йемениты! Почему вы воюете против нас? Зачем освободили Абу-л Хаттара? Боитесь, что мы казним его? Но ведь когда он был в нашей власти, мы пощадили его и простили все. У вас был бы повод воевать против нас, если бы мы выбрали эмира своей расы. Но выбрали его вашей расы. Подумайте, что вы намерены делать. Вовсе не страх заставил меня говорить с вами. Просто нам хотелось бы избежать ненужного кровопролития». Эти слова, в которых отчетливо ощущалось влияние Сумайля, произвели такое впечатление на людей Абу-л Хаттара, что они увели своего эмира, разобрали лагерь и отправились по домам. Когда рассвет позолотил горные вершины, образовавшие горизонт, они уже удалились на расстояние несколько лиг. В этих гражданских войнах соплеменники сражались не в интересах одной личности, а за господство. После смерти Саобы – это произошло годом позже – Испания снова оказалась ввергнутой в анархию. На пост эмира претендовали два лидера, оба джудамиты – Амр, сын Саобы, считавший себя законным преемником отца, и Ибн-Хурайс, сын негритянки, из семьи, давно обосновавшейся в Испании. Последний испытывал жгучую ненависть к сирийцам. Он нередко повторял: «Если бы в одной чаше содержалась кровь всех сирийцев, я бы осушил ее до капли». Сумайль, сам сириец, не мог позволить, чтобы Испанией правил такой непримиримый враг его расы. Но и против сына Саобы он тоже возражал. Он не желал места правителя для себя, считая, что кайситы в Испании слишком слабы и не смогут его поддержать. Он планировал отдать это место некой марионетке, через которую предполагал править. Он уже наметил человека, который удовлетворял всем необходимым требованиям. Это фихрит Юсуф – Юсуф Абд-ер-Рахмал аль-Фихри – человек заурядный и покладистый, однако обладавший качествами, привлекательными для арабов всех групп. Он был достаточно зрел, чтобы понравиться тем, кто предпочитал геронтократию, – ему было уже пятьдесят семь лет. Он происходил из славной, благородной семьи – был потомком Окбы, известного полководца, завоевавшего большую часть Африки. И наконец, он был фихритом – а фихриты уступали только чистейшим представителям племени курайш. Они часто возглавляли самые разные предприятия, и считалось, что они выше фракционности. Всячески восхваляя эти достоинства, Сумайль сумел обеспечить назначение своего кандидата. Ибн-Хурайсу пришлось довольствоваться префектурой. Так в январе 747 года Юсуф стал правителем Испании.

С тех пор Сумайль, страсти которого удерживались в узде уравновешивающим влиянием Саобы, стал единоличным хозяином Испании. Он желал сделать из Юсуфа, который был воском в его руках, инструмент мести. Уверенного, что может положиться на всех маадитов, Сумайля больше не пугала война с объединенными йеменитами. В качестве первого шага он обманул Ибн-Хурайса, лишив джудамита его префектуры. Это было началом активного противостояния. В ярости Ибн-Хурайс предложил союз Абу-л Хаттару, который молча страдал среди своих соплеменников. Два лидера имели беседу, которая ни к чему не привела, поскольку Абу-л Хаттар заявлял о своем праве на эмират, а Ибн-Хурейс оспаривал его на основании того, что его племя в Испании более многочисленное, чем племя Абу-л Хаттара. Сами кельбиты, осознавшие, что, дабы сполна отомстить кайситам, необходимо объединить всю нацию, убедили Абу-л Хаттара уступить. Так Ибн-Хурейс был объявлен эмиром, и йемениты со всех сторон стекались под его знамена. Мааадиты, со своей стороны, объединялись вокруг Юсуфа и Сумайля. Соседи, принадлежавшие к разным расам, прощались друг с другом с неизменной любезностью и добрыми пожеланиями, как и подобает спокойным отважным людям. Одновременно они понимали, что вскоре им предстоит оценить отвагу друг друга на поле боя. Ни одна из армий не была большой, и борьба, которую они начинали, – ограниченная югом Испании – скорее напоминала дуэль, чем войну, и те, кто в ней участвовал, были храбрейшими и благороднейшими представителями своей расы.

Сражение произошло возле Секунды, старого римского города, окруженного стеной, на левом берегу Гвадалквивира, что напротив Кордовы. Впоследствии он стал одним из пригородов столицы. После утренней молитвы всадники атаковали друг друга, словно это был турнир. Когда солнце поднялось высоко, настал черед рукопашной схватки. Спешившись, люди выбирали себе противника и сражались, пока их мечи не приходили в негодность. Тогда люди стали использовать любое оружие, которое могли найти. У одних был лук, у других колчан, у третьих не было ничего, и они бросали песок в глаза противника, наносили удары кулаками и выдирали волосы.