Платформа - читать онлайн книгу. Автор: Роджер Леви cтр.№ 78

– Вот как мы поступим, – сказал Дрейм. – Алеф, пойдешь первым. Прижимайся к стене дома, чтобы, если там кто-то есть, они не могли увидеть тебя, не высунувшись. Что бы ни случилось, не останавливайся. Доберись до шлюза и открой его. Я буду тебя прикрывать. Когда откроешь, махни рукой. Готов?

– Да.

– Тогда вперед.

Я побежал, ударяясь рукой о стену особняка Дрейма; мои шаги отдавались эхом. Казалось, я никогда не доберусь до шлюза – а потом я очутился перед ним, наваливаясь на его задвижку, толкая тяжелую дверь. Открыв ее до середины, я обернулся и махнул. Дрейм подтолкнул Мадлен к открытому коридору, и она побежала ко мне. У нее был широко раскрыт рот. Ее обувь не годилась для бега. Она не сводила с меня глаз, но в них не было никакого выражения. Полагаю, она пыталась не думать о том, насколько сейчас уязвима. Но ничего не случилось. Она проскочила мимо меня в шлюз. Я не сводил глаз с дороги.

Я махнул Дрейму, и он, пригнувшись, выскочил из дверей и быстро, размашисто побежал, держась стены, но постоянно меняя скорость. Добравшись до меня, он остановился у открытой двери и снова приставил пистолет к моей голове.

– Если бы ты все еще не был мне нужен, Алеф, то умер бы прямо здесь. Понял меня?

Я кивнул. Он взял меня за руку, ухватил мизинец и с силой потянул назад, так что я завизжал.

– Когда мы вернемся, я его отрежу. Чтобы ты не забыл. – Он отпустил мой палец. – А если бы ты мне не нравился, я бы тебя и сожрать его заставил.

Дрейм внимательно посмотрел на меня, чтобы я убедился, что он не шутит, а потом переступил порог. Глядя в темноту, неожиданно подняв пистолет к поясу, он спросил:

– Мадли?

Вдруг я понял, что свет в шлюзе должен был загореться сразу же, как только нарушилась герметичность. И что звук открывания задвижки был неправильным.

Дрейм остановился рядом со мной, щурясь в темноту шлюза.

– Что?

Дверь врезалась в него и опрокинула. Дрейм все еще сжимал пистолет и поднял его, когда Лигат – я видел, как он припадает к земле, сверкая глазами, – выстрелил. Длинная бусина света в темноте была стремительна и ослепительна.

Сначала я подумал, что Дрейм выронил пистолет, но, когда лампы в шлюзе вспыхнули, увидел, что упала его рука, отстреленная у запястья. Он прижал культю к боку, останавливая поток крови, и потянулся за упавшим оружием другой рукой, но Лигат отбросил все еще зажатый в кулаке пистолет Дрейма ногой. Дрейм тотчас же вскочил и бросился на Лигата.

Я все еще стоял у двери, ошеломленный. Даже числа меня покинули, и я видел эту сцену так, словно она была наложена на тридэ-сетку. Я наблюдал за прямыми и кривыми движений, выстрелов, фонтанов крови, падения руки с пистолетом, а потом их скачков по полу, Дрейма, неловко врезающегося в Лигата, который пошатнулся, но восстановил равновесие перед тем, как Дрейм снова на него кинулся.

Лигат с размаху ударил Дрейма в челюсть рукоятью пистолета, замедлив его, но не остановив, прицелился и стал стрелять по его коленям, сначала дробя их, а потом обращая в месиво, одно за другим, пока Дрейм падал на землю.

Итан Дрейм был невероятно упрям. Даже теперь он не издал ни звука. Когда ему изуродовали ноги, он рухнул бесшумно, не отводя глаз от Лигата, поддерживая свой вес целой рукой и все еще прижимая культю к боку, по которому расплывалось кровавое пятно. Казалось, будто он копается у себя внутри.

– Привет, Итан, – сказал в конце концов Лигат. Он тяжело дышал, но улыбался, и в уголках его глаз виднелись морщинки удовольствия. – Нечего сказать? Может, хотя бы с сыном поздороваешься? – Он сделал указующее движение головой, не сводя с Дрейма глаз.

Я обернулся – до этого я стоял неподвижно, и шея у меня хрустнула от напряжения – и увидел Пеллонхорка, стоящего в углу шлюза.

Он был жив!

У его ног лежала без сознания Мадлен. Когда Пеллонхорк склонился и без труда поднял ее, она застонала, ее веки задрожали и внезапно оказались открытыми. Пеллонхорк выпрямился, обхватил ее шею рукой и надавил.

Я не понимал, что происходит. Я пытался сопоставить это с планом. По плану Мадлен не должна была здесь находиться.

Она попыталась вцепиться в его руку, но ей не хватило сил. Ее рот открывался и закрывался. Я заметил, насколько красная у нее губная помада. Впервые за все это время наступила такая тишина, что было слышно, как в шлюзе гудит кондиционер. Он был одной громкости с хриплым дыханием Мадлен. Ее лицо было бледным и становилось все бледнее. Она уронила голову, и ее глаза начали закрываться.

– Здравствуй, отец, – сказал Пеллонхорк. – Алеф, вы опоздали. Я уж забеспокоился.

– Мадлен… – начал я. Пеллонхорк поднял вторую руку, и я увидел в ней нож, лезвие которого было тусклым и перепачканным кровью. Я вспомнил о телах в спальне рабочих.

– Мадлен, да, – сказал он. – Я все думал, как мы будем с ней разбираться, но вы прихватили ее с собой. Спасибо, Алеф. Все-таки это стоило ожидания.

Он продолжал давить ей на шею, пока Мадлен совершенно не обмякла. Дышала она неглубоко, но дышала. Пеллонхорк пристально смотрел на отца.

– Итак, – сказал Лигат беззлобно. – Как же мы все это устроим? Пеллонхорк, ты говорил, что хотел бы, чтобы твой отец увидел смерть Мадлен. Можешь расслабиться, Алеф. Ты доказал свою верность. – Он ухватил пистолет поудобнее. Я услышал скрип – это металл скользил в его потном кулаке. – Итан, я знаю, что свою жизнь ты вымаливать не будешь, но, уж конечно, попросишь сына пощадить твою любовницу. Кто знает? Он может оказаться великодушен.

Дрейм, как мог, изменил позу и, осторожно протащив культю через грудь, зажал ее подмышкой. Казалось, будто он облачен в кровь. Он ничего не говорил. Его взгляд не оставлял Лигата.

Пеллонхорк управлял дыханием Мадлен с помощью руки: его локоть напрягался и расслаблялся, удерживая ее на грани забытья. Она была в сознании, но сил на сопротивление у нее не было.

– Ты меня разочаровываешь, отец, – сказал он. – Мадлен, ты не разочарована?

Она заплакала. На ее лицо было страшно смотреть – глаза закрывались, а потом неестественно распахивались, когда он давал ей вдохнуть, ноздри раздувались, зубы были оскалены, а язык начал вываливаться. Дышала она хрипло, и я был уверен, что у нее повреждена трахея. Пеллонхорк прижимался к ее щеке своей, мечтательно прикрыв глаза. Подобные выражения я видел в порносфере, когда мы с Пеллонхорком впервые ее исследовали. Мы видели их вместе, не понимая, на лицах сношающихся мужчин и женщин.

Лигат помедлил, возможно так же пораженный, как и я, и сказал:

– Пожалуйста, Пеллонхорк, не будем отвлекаться.

Пеллонхорк слегка, почти изящно, приоткрыл рот и ослабил захват. Мадлен подняла голову, ее щеки снова начали расцветать, и она неуверенно перенесла вес на ноги. Вид у нее был потерянный и потрясенный, тело начинала бить дрожь. Мадлен держалась обеими руками за руку Пеллонхорка, чтобы не упасть. Когда она выкрутила шею, чтобы взглянуть на него, он взялся ладонью за ее лоб и потянул голову Мадлен назад, сначала мягко, а потом более решительно, пока у нее не натянулась кожа на горле. Он смотрел ей в глаза.