Платформа - читать онлайн книгу. Автор: Роджер Леви cтр.№ 43

И ее безрадостный смех отозвался эхом, когда она зашагала вниз по склону.

КлючСоб 17: прошлое и будущее

Постепенно меня вводили в курс деловой практики Дрейма. Процесс перехода был устроен изящно. Соламэн продолжал меня испытывать, и испытания становились все сложнее, каждая задача включала все больше факторов и переменных. Время от времени дополнительная информация, которую я просил, или мои решения удивляли даже Соламэна, и мне приходилось ждать, пока он ходил уточнять «подробности» у кого-то еще.

Шли месяцы учебы и бесед, и настал день, когда Соламэн объявил, что мне пора двигаться дальше.

– Я наслаждался, обучая тебя, Алеф, больше, чем ты можешь себе представить. Намного больше, чем ты можешь понять. – Я подумал, что на этом он остановится, но Соламэн кивнул самому себе и продолжил: – Твой отец тобой очень гордился. Он мне о тебе рассказывал. Он…

Соламэн остановился и взглянул на меня. Он немного прослезился, и я не понимал, почему. Слезы из левого глаза следовали контурам лица и скапливались в уголке рта, где Соламэн их слизывал, а вот слезы из правого глаза огибали пятно под ним – оно снова набухло – и исчезали, не достигая губ. Я был зачарован этим и немного напуган. Солоноватая жидкость скрывалась в глубокой трещине в щеке, которая раньше казалась мне всего лишь морщиной.

– Ты хорошо знал моего отца? – спросил я у Соламэна.

Ему понадобилось время, чтобы успокоиться. На монитории в углу комнаты были программы, которые мы использовали, решая задачи. Я играл с ними, дожидаясь его. Они были настроены на мои глаза, так что, включив мониторию тремя резкими движениями век, я мог вызывать и перемещать информацию множеством способов: моргая левым или правым глазом, надолго смеживая веки, вытаращиваясь. Когда монитория не использовалась, она блуждала в Песни. Соламэн считал предоставляемую ей стимуляцию бесценной.

– Ты очень мне его напоминаешь, Алеф, – сказал он, вырвав меня из поля финансовых данных. Я сморгнул их и обнаружил, что Соламэн все еще плачет, хотя сам он этого, похоже, не замечал. Его правый глаз и трещина казались частями замкнутого цикла слез.

– Расскажи мне о нем что-нибудь, – попросил я.

– А что ты хочешь узнать?

– Почему он отправился на Геенну?

После долгой паузы он вздохнул.

– Ты сам бы должен все об этом знать. Может, уже и знаешь.

– Я знаю, – ответил я твердо и неосторожно, – что Итан Дрейм – преступник, а мой отец на него работал. Почему он это делал?

Я никогда раньше не спрашивал об этом Соламэна, точно так же, как не спрашивал о жуткой отметине на его щеке. Я не хотел знать ответы. Ночь за ночью я лежал без сна в постели, пока не придумал и не отшлифовал безукоризненную историю. В ней мои отец и мать пытались вырваться из когтей Дрейма, но он их отыскал и стал шантажировать, угрожая смертью им и мне; а мой отец постепенно составлял досье на Дрейма, чтобы передать его Паксу. Но теперь я думал, что готов к правде.

– Да, – сказал Соламэн.

Он редко присаживался, предпочитая расхаживать, но теперь сел.

– Я начну сначала. Ты родился здесь, на Пеко, Алеф. Не на Геенне. Но на самом деле история начинается еще раньше, – начал Соламэн. – Твой отец был особенным.

Он говорил медленно, словно слова выходили из него с задержкой; он как будто формулировал их очень тщательно, на несколько предложений вперед.

– Он не очень хорошо понимал людей. А вот твоя мать его понимала, и они оба любили тебя, Алеф. Савл был совсем не похож на Итана. Его никогда не интересовали последствия выполняемой им работы. – Соламэн замолчал и внимательно осмотрел меня. – И не потому, что ему было все равно. Ты должен помнить, что он не мог проецировать тот объем чувств, которым обладал, куда-то за пределы своего ближайшего окружения. Ты понимаешь, Алеф?

Я не понимал, не до конца. Я никогда не слышал от Соламэна таких слов – об эмоциях. Похоже, он не имел в виду, что мой отец был плохим человеком или хорошим. Он имел в виду, что мой отец был прямолинейным человеком, о чем я знал, но Соламэн все усложнял, говоря, что он был не плох и не хорош. Мне хотелось, чтобы он был хорошим.

– Лигат с Итаном всегда были соперниками, но время от времени сотрудничали. И в один из таких случаев, еще до твоего рождения, когда твои родители жили на Пеко, Итан обманул Лигата, а Лигат ответил силой, после чего затаился. Какое-то время все было в хаосе, и понадобилось долгое время, чтобы бизнес восстановился.

Он замолчал, чтобы понять, следую ли я за ходом его мысли. Я спросил:

– А потом?

– Итан… ну, Итан Дрейм упрям. Он сказал твоему отцу, что хочет восстановить отношения с Лигатом, и поэтому твой отец разработал схему, которая принесла бы прибыль и Лигату, и Итану. Савл не нашел Лигата, но, отслеживая паттерны финансовых траншей, он в конце концов смог отыскать его семью. У Лигата были жена и пятеро детей.

Я кивнул, чтобы он продолжал.

– Савл думал, что Итан просто свяжется с Лигатом через жену и детей и помирится с ним. Вместо этого Итан их убил.

Перед моим взором неожиданно появился кабинет отца и мои родители за мгновение до смерти. Я закрыл глаза, чтобы этого не видеть, и вырастил дерево простых чисел, но листья его увяли. Соламэн дождался, пока я открою глаза, и сказал:

– Что ж. Твой отец неожиданно узрел последствия своей работы.

Он смотрел на меня, пока я не кивнул.

– Лигат объявил войну. Итан был вынужден окопаться и защищаться. У Савла случился нервный срыв. Мне пришлось работать за него, одному, но это было безнадежно. Мы нуждались в Савле, но Савл был ни на что не способен. Он был бесполезен для Итана.

– Ты? – спросил я. Соламэн казался мне просто моим учителем.

– Я был помощником твоего отца, Алеф. Я быстро соображаю, но по сравнению с ним я был как твой отец по сравнению с тем, кем ты можешь стать. Не знаю точно, что сломило Савла, смерти, или пьютерия войны, или масштабы перестройки, но он был сломлен, это точно. – Соламэн вздохнул, глядя в сторону. – Итан был занят своей империей, и твоя мать воспользовалась шансом сказать ему, что покидает Пеко вместе с супружником и сыном. Тебе был почти год, Алеф. Она заключила с Итаном сделку. Условием было то, что если Савл восстановится, то снова начнет работать на Итана, однако на Пеко они не вернутся. Она сказала ему, что если Савл отсюда не уберется, то никогда не придет в себя.

– Я не вижу различий. Здесь или на Геенне – какая разница? И почему Геенна?

– Твоя мать считала, что Геенна будет безопасным укрытием и от Лигата, и от Итана. И это, Алеф, было место, где никто бы не приметил тебя. – Соламэн почти улыбнулся. – Ты уже был явно необычным. Она выбрала Геенну с умом, Алеф. Если пьютерность Савла могла остаться незамеченной в любом месте Системы, то с тобой все было совсем по-другому. Было ясно, что ты быстро привлечешь к себе внимание, где бы ни рос. Она хотела, чтобы у тебя была наилучшая возможность жить нормально и незаметно, и это привело ее на Геенну. И еще Геенна научила бы тебя различать добро и зло. Это было важно для твоей мамы.