Последняя девственница королевства - читать онлайн книгу. Автор: Константин Фрес cтр.№ 15

***

Однако, долго отдохнуть девушке не дали.

Грубыми толчками в бок ее разбудили, заставили подняться.

— Вставай, — яростно шипела прислужница, сдирая красивое платье Прекрасной с полусонной девушки. — Кому нужна неповоротливая ленивая рабыня! Отведаешь палки, если будешь целыми днями спать!

— Я долго спала? — спросила Нова, покорно отдав все вещи Прекрасной и натягивая свое платье, грубое и некрасивое.

— Сутки! — рявкнула прислужница, собирая ворох ярких пестрых тканей. — Корональ уже успел трижды спросить о тебе! Ищут по всему дворцу!

— Он спрашивал, — Нова почувствовала, как ком в горле не дает ей говорить, на глаза наворачиваются слезы, и волшебный поцелуй снова расцветает в ее памяти.

— Конечно, спрашивал! — нахмурясь, ответила прислужница. — Говорил, отчего не видит, как ты работаешь. Просто так никто кормить тебя не станет!

Но, несмотря на свои злые слова, прислужница все же сунула в руке Новы чашку с едой, прекрасно понимая, что после прошедшего испытания девушка вряд ли сможет работать голодной.

— Ешь скорее и за работу! — буркнула прислужница. — Маг Пустоты в гостях! А они очень прожорливы. К тому же, у них с Короналем какая-то ссора, что ли, а это очень опасно. Теперь этого беса только хорошим вином успокоить…

— А Прекрасная где? — спешно глотая куски, вдруг вспомнила Нова.

Прислужница искоса бросила взгляд на Нову.

— У Короналя, разумеется, — нехотя ответила она. — Он призвал ее с самого утра. Прекрасная довольна тобой; велела тебе в подарок оставить туфли, — прислужница кивнула на ноги Новы, все еще обутые в роскошные туфельки Прекрасной, шитые разноцветными драгоценными камнями и золотом. — Похоже, она получила от него то, что хотела. Может, даже женится на ней…

Нова почувствовала, как подступающие слезы щекочут ее нос, еда больше не казалась ей вкусной, и девушка отставила чашку прочь.

— Но как же, — прошептала Нова безотчетно. — Он же должен был восстановиться… отдохнуть…

— Отдохнуть?! — насмешливо проговорила прислужница. — Это тебе не прежний, старый и слабый, Корональ. Этот молод и полон сил. Очень сильный, правда; он поспал не больше часа, а потом велел приготовить себе еды побольше, и все съел. Молодое тело требует много энергии…

— А обо мне? — с надеждой спросила Нова. — Что обо мне он спрашивал?

— Даже не думай! — зашипела прислужница. — Даже не смей думать о Коронале! Ты сумасшедшая, если поверила ему! Это его обычная магия. Он умеет морочить головы девам так, что они сами шлепаются на спину и раздвигают ноги! В твоих интересах спрятаться и стать незаметной, если хочешь жить! И, кажется, у тебя получилось заставить его забыть о тебе! Он смотрит на госпожу влюбленными глазами, он не спрашивал больше ни об одной наложнице. Он взял ее уже трижды, и все не может насытиться ее телом, это хороший знак! Если он сильно увлечется ею, то сердце его размякнет, станет как воск, лепи голыми руками что хочешь. Тогда и попросишь у него свободы…

Нова рыдала, захлебываясь слезами.

Она совершенно не понимала, отчего слова прислужницы не радуют ее. Ведь это то, чего она так хотела — чтобы Корональ о ней забыл, чтобы не желал ее не смотрел в ее сторону. Так отчего теперь ее сердце просто разрывалось от горя?!

Магов Пустоты — Пустотников, — не любили и боялись все.

Даже Коронали.

Только Пустотники умели вылавливать из небытия магию, которую во время танцы отдавали Корональ и его партнерша. Являясь посредниками между Понтификом и Короналем, Пустотники отнимали себе часть магии, и говорят, что это была очень большая часть. Жадные и бездонные, как сама пустота, как черное небытие, они хотели пожрать и завладеть всей магией мира. Проверить и посчитать, сколько Пустотники берут себе, никто не решался; это означало бы вступить в конфликт с ними, и кто знает, чем отплатили бы мстительные Пустотники на следующем танце…

Сайруса, Его Пустейшество, ненавидели втройне.

Это был очень самовлюбленный молодой человек, столько же красивый, сколь и отталкивающий, Пустой, как самый бездонный колодец. У него были золотые роскошные локоны, которым позавидовала бы любая прелестница, и водянистые блеклые глаза, такие жуткие, словно у утопленника. Его аппетит было непросто удовлетворить, и даже вся магия, отобранная у мира, наверное, плескалась бы в нем, как кружка воды. Жадность — вот что читалось в остром взгляде его блеклых неживых глаз. Жадностью болело его сердце; жадность — казалось, это слово шепчут его прихотливо, капризно изогнутые губы. Высокомерие глядело его глазами из-под опущенных ресниц, брезгливо вздрагивали причудливо вырезанные ноздри его тонкого носа.

Сайрус думал, что он великолепен, знал, что его ненавидят, и гордился этим.

Слух о предсказании Понтифика просочился из-за закрытых дверей и достиг ушей Сайруса в тот же день, как были сказаны роковые слова. Мать потомственного Короналя, хм… того, кто сможет не избираться, а передаст свой венец по наследству… И, кажется, нигде не сказано, что отцом его не может стать Корональ.

Маги Пустоты никогда Короналями не становились. Пустота Равновесия принести не может, и Понтифик отвечал раз за разом отказом и Сайрусу, и многим вопрошающим до него… и многим и многим после него тоже ответил бы отказом. Но эта девушка давала шанс если не стать самому Короналем, так хоть стать его отцом, и припасть к кормушке. Сайрус считал, что он непростительно беден; подвалы Короналя, полные золота, манили его, дразнили его воображение. Да и девушка… было что-то необычное в предсказании Понтифика. Почему именно она? Почему вдруг, так внезапно, Коронали станут потомственными? Чем это будет грозить Пустотникам, будет ли мир и дальше нуждаться в их услугах?

На эти вопросы упрямый старик ответов не дал.

Сайрус видел его глаза — хитрые, упрямые, — и ему казалось, что Понтифик усмехается, издеваясь над Его Пустейшеством. От этой ухмылки мороз пробегал по коже, и что-то грозное, недоброе угадывалось в старческом взгляде.

Поэтому Сайрус немедленно решил наведаться к молодому Короналю с целью изъять у него девчонку. Он поразмыслил и решил так: коли девчонка такая необычная, что о ней в своих снах видит Понтифик, то, наверное, есть в ней что-то от избранных. Какая-то предначертанность; путь, прочерченный серебряным карандашом по черному бархату Великого Космоса. Корональ ее сам не выдаст; о великой ее миссии он не знает, но у него, кажется, на нее свои планы. Значит, надо как-то заставить ее проявить себя.

И Пустотник, веля Короналю пройти обряд уравновешивания, действительно отпил магии немного больше, чем ему полагалось, и послал Короналя на три, а не на два круга, с интересом наблюдая, выдержит ли он? И если будет падать в пропасть небытия — поможет ли ему та, избранная? Явится ли в огненном смерче, падет ли сгорающей звездой, сделает ли хоть что-нибудь?