– Ты… ты как… посмела? – опешила Злючка. – Я же заколдовала тебя!
– Ты мне наверх пути заказала, а я ведь и вправду в земле выросла, все подземные дороги и тропинки знаю, – без всякого страха ответила Дунька.
– Что ж сама не повела Ивана этим путём? – подозрительно уставилась Злючка на Дуньку.
– В голову не пришло! Спасибо, что надоумила, – поклонилась Дунька.
– Да теперь уж поздно! – опомнилась Злючка. – Болтается твой Иван, что золотая рыбка в сети. А тебя я…
С треском раскрыв веер, она сделала выпад в сторону Дуньки, но та выхватила пук зелёного лука и ткнула ей в глаза.
– Эй, эй! Это же лук! Убери сейчас же! – уронила веер Злючка и стала тереть глаза. – Фу! Я никогда сама не режу лук. Я от него пла́чу! Где взяла?
– А по дороге к батюшке Луку завернула, – озорно блеснула глазами Дунька.
– Мы же все огороды вытоптали, а соки вытянули! – затопала ногами Злючка-Колючка.
– Ан, живы огороды! В землю попрятались от Чудовища, – тоже топнула ногой Дунька. – Был зол батюшка Лук, а тут пуще разозлился, что стрелы свои ему вверх пускать нельзя. Вот и отдал он мне их для дела.
– Для какого дела, для какого дела? – стала подкрадываться к Дуньке-Репке Злючка-Колючка.
– А вот для какого! – хлестнула её, изловчившись, по глазам Дунька луковым веником.
У той из глаз брызнули такие фонтаны слёз, что Дунька от неожиданности даже отскочила. Взвыв и схватившись за глаза, Злючка-Колючка вслепую заметалась по подземелью. Но Дунька не отставала от неё. Стоило Злючке отнять ладони от глаз, как Репка сразу же хлестала её наотмашь луковым веником. Воя и отплёвываясь, Злючка-Колючка упёрлась лицом в угол и бессмысленно засучила ногами, словно пытаясь влезть на стену.
– А теперь я тебя прополю, ежиха проклятая! – засучила рукава Дунька, и, отбросив измочаленный лук, стала выдёргивать из притворной дамы колючки. Жалкая без пышных колючек, в обтягивающей донельзя её тощую фигуру зелёной рубашке, Злючка-Колючка продолжала по инерции сучить ногами, пытаясь влезть на стену.
– Ложись! – прикрикнула на неё Дунька.
Злючка покорно плюхнулась на живот. Дунька-Репка села верхом ей на плечи и, задрав её зелёную рубаху, стала пороть притворную даму её же собственными колючками.
Иван расхохотался и попросил:
– Да распутай ты меня, Дуня! Дай я её проучу хоть рукояткой меча!
– Виси, Ваня, виси. Тут дело бабское… – не согласилась Дунька.
Притомившись, она встала, отряхнула руки, ловко распутала Ивана и рассмеялась:
– Что, Ваня, почитай, помогла тебе Дунька-Репка на ноги встать?
– Да уж чего там! – смутился Иван.
– Теперь пошли! – решительно взяла его за руку Дунька. – Истинно, перед Чудовищем как из-под земли вырастешь!
– Может, всё-таки, поверху! – засомневался Иван.
– Тут короче. Да ведь не для утайки! Чего нам таиться? – пнула ногой Дунька распростёртую на земле Злючку-Колючку. – Беги впереди нас к Чудовищу и скажи ему, что мы с Ваней идём. Пусть у него загодя поджилки трясутся!
Тем временем в логове Чудовища жизнь шла своим чередом. Устав от неправедных трудов, чудовищное войско отдыхало. В самом тёмном углу логова поблескивал тёмными очками сам предводитель. По лавкам и углам расселись чертополохи и мухоморы. Девка-Бузина обносила всех чудовищным питьём. Хмель читал Чудовищу местную газету:
– Последние сказочные известия… «Пропала горошина! Из сказки „Принцесса на горошине“ пропала горошина. Без горошины королева-мать не может установить, принцесса ли принцесса. Кроме того, сказка осталась без морали. Не исключено, что горошина закатилась в соседнюю сказку. Нашедших просим вернуть».
«Мальчик-с-пальчик начал принимать витаминизированный рыбий жир. Он растёт. Он уже с два пальчика. Возможно, он превратится в великана и попадёт в другую историю».
«Василиса Премудрая поступила в вечернюю школу сказочной молодёжи, чтобы стать ещё мудрее. Ты поступила правильно, Василиса! Мы бы даже сказали – мудро!»
«Из новой сказки о „Короле Пиф-Паф“ нам сообщают: нашёлся герой. Он идёт, чтобы расправиться с Чудовищем»…
– Врёт, врёт пресса! – хором закричали, влетевшие в логово кавалер Чертополох и кавалер Мухомор. – Злючка-Колючка расправилась с героем!
– Так и велела сказать: расправилась? – блеснул очками из угла Чудовище.
– Так и велела! «Скажите Их Немилости, что расправилась с героем и скоро буду!»… – подтвердил кавалер Мухомор.
– «И чтоб встречали музыкой и плясками!» – добавил кавалер Чертополох.
И кавалеры, не дожидаясь, сами пустились в пляс, горланя:
– Вашей власти
Нет предела,
Ваша дама
Это сдела —
Ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-ла!
Был герой —
И нет героя,
Ваша дама
Это устрои —
Ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-ла!
С вами я пойду плясать,
Бузина,
Эй, скорей подайте
Морсу-вина!
Чтоб плясала,
Не жалела корней,
Чтобы сохли кавалеры
По ней!
Кавалер Чертополох прошёлся в присядочку перед Бузиной. Та, дробно перебирая каблучками, выскочила в круг, где стала приседать, показывая себя:
– На корнях сапожки
Лаковые,
Эх, да
Щёчки-губки
Лакомые.
На листочках у меня
Перманент,
Сразу
Нравлюсь
В самый
Первый момент!..
– Стоп! Стоп! – закричал Чудовище. – Это же старый кавалергадский танец кадриль. Танец, как у людей, даже приятно смотреть. А мне неприятно, когда приятно смотреть. И потом – кого встречаем? Спляшите какую-нибудь гадость, а?
Кавалер Чертополох задумался:
– Нет, не тот, конечно, случай,
Чтоб гадстрот или гадчучу…
И сходу найдя решение, объявил:
– Грохнем, дёрнем, отчубучим
Модный танец…
Гад-эн-степ!
Грохнула какофония. Бузина, чертополохи, мухоморы оттаптывали друг другу ноги-корни, выщипывали друг у друга листья, с хохотом откусывали у мухоморов шляпки…