Полюбить Дракона - читать онлайн книгу. Автор: Константин Фрес cтр.№ 45

Этими камешками можно было играть, перебирать из руками, ссыпать в кучу, украшать ими свои волосы и одежду. Эван лишь однажды показывал Ирине эту пещеру. Пытался уговорить ее, чтобы она родила ему наследника.

Не уговорил…

Тогда Ирине думалось, что все ей принадлежит. Что влюбленный князь все положит к ее ногам. И спешить некуда. Она не хотела быть его княгиней; не хотела плескаться вечно в одном и том же бассейне, не хотела ему рожать детей, да и свою тайную пещеру в море тоже совсем не хотела бросать.

Там у нее были припрятаны подарки от других драконов; и простые бусы из отшлифованного стекла цвета морской волны и спелых алых ягод, и изящные драгоценные венцы. Этого было совсем немного в сравнении с тем, что мог дать ей князь, но это было ее. Она не желала это терять, и даже думать не хотела о том, что ее тайник разыщет какая-нибудь другая, более удачливая самка.

А теперь вдруг оказалось, что за этими мелочами она упустила главное. Князь получил желаемое от другой, и все то, что Ирина считала своим, вдруг оказалось недоступным. Нет подарков; нет золота, нет красивых платьев. И тропический рай достался другой — той, что согласилась быть с князем. Ирина видела, как дракон щедро одаривает Диану, как он ласков и нежен с нею, как пылает от чего-то неведомого, непонятного, но такого прекрасного. И тогда Ирментруда Ирина понимала, что все, что она видит — это упущенная ею жизнь, которую она может наблюдать только со стороны.

Ее разум посетила странная мысль, какая до сих пор просто не рождалась в голове драконицы. Оказалось, что за все надо платить. Своим выбором, своей свободой — ведь если б она не заупрямилась тогда, то теперь бы уже была княгиней, и тропический грот был бы ее. Надо было только согласиться на условия князя, пожертвовать своей свободой и забыть о других мужчинах.

А это не так уж просто!

Ведь много мужчин сулили ей множество подарков.

Ирина любила их получать, да и отнимать у других Ирментруд — тоже. Добытые в драке, монетки и камешки не самой большой величины ей были дороже всего.

А теперь все. Отнимать не у кого — даже гарема нет у Эвана. И она, Ирина, совершенно непонятно зачем тут находится. Эван больше не любил ее; Лео не любил ее никогда, и даже когда она была любимицей князя, Лео предпочитал постели других самок.

Теперь Ирина бы не нужна никому. Она слонялась по замку, ела и пила, надевала чужие платья, оставленные глупыми Ирментрудами, выманенными Дианой в море, и ее ожидало только одно: обрастание чешуей и дорога в море.

Скорее всего, Эван именно этого ждал.

— Это нечестно, нечестно! Почему я должна от чего-то отказываться!? Почему мне не дают то, чего я хочу, просто так?! Я же лучше всех! Я всех умнее, и даже многих — красивее! Это же я, а не какая-то безвестная рыбешка со дна! Эта подлая рыбина, — шипела Ирина зло, — Диана, все внимание к себе притянула! Околдовала! Да я готова поспорить, что она говорила много льстивых слов своим поганым сладеньким язычком! Иначе как бы ей удалось очаровать обоих братьев? Эвана легко обуздать; он готов к этому, он жаждет подставить спину и катать эту мошенницу по волнам, но Лео?! Лео хитрый, как старый толстый крокодил, сто лет проживший в тине… он видит всех насквозь. Мысль еще родиться не успела в голове, а Лео уже ее понимает! Что он там разглядел, в голове этой девчонки, что ложится с ней на одно ложе и стоит за нее горой?! Ну неужто же она так хитра, что умеет и в мыслях лгать!?

В своих злобных размышлениях Ирина не заметила, как рядом оказался Лео. Молодой дракон налетел на нее, пребольно ухватил за локоть, заставляя подняться на ноги.

— Так-так-так, — протянул он, подозрительно оглядывая Ирину с ног до головы. — Что ты тут отираешься? Чего тут надо?

Лео был одет нарядно, по-домашнему, в руках его был длинный лаковый футляр такой дорогой работы и из такого редкого дерева, что Ирина сразу поняла — в нем у молодого дракона украшение для Дианы.

Что-то очень дорогое и красивое.

— Лео, — заскулила Ирина, отирая мокрые глаза, — кажется, я заболела… Мне бы на солнышке погреться…

— Ага, — сказал Лео, внимательно оглядывая самку, — и поиграть изумрудами? Переливы света в их гранях самое лучшее лекарство, не так ли?

— Ох, но это действительно так! — простонала Ирина. — Ты же знаешь, если сердце радуется, то печаль и болезнь уходят!

Лео недоверчиво хмыкнул, и Ирина, пользуясь тем, что он не злится, снова заскулила, липкими пальчиками касаясь его ларца, оставляя на полированном дереве отпечатки:

— Лео, а покажи мне, — ныла она, — ну, покажи-и-и… Мне очень интересно!

Лео снова недоверчиво хмыкнул; но, видимо вид у Ирины был совершенно убитый, да еще и эти слезы, и мысли, полные терзаний и боли… Леонард был хороший эмпат, он физически ощущал, что забытой всеми Ирментруде не сладко, а потому пожалел ее и решил доставить удовольствие хотя бы тем, что даст ей посмотреть на княжеский подарок Диане.

Но вышло только хуже.

В лакированной отполированной коробке на ярко-синем бархате лежало прекрасное колье, переливающиеся бриллианты в три ряда ограненными горошинками сияли в оправах.

— О-ы-а, — провыла несчастная Ирина, даже заплясав, словно ее пятки жгло пламя, — это можно носить только голой! Чтобы никакое платье не отвлекало внимания от этого сокровища!

— Отличная мысль! — похвалил Лео и захлопнул коробку перед носом у несчастной Ирины. — Пожалуй, я попрошу ее надеть это прямо сейчас…

— Лео! — провыла Ирина, корчась. — Лео, помоги мне! Лео, мне кажется, я погибаю… мне бы туда!

Ирина уже не могла скрывать своих чувств и желаний; она скреблась в двери, скуля как собака, и молчаливая охрана оттеснила ее, скрестив копья у нее перед носом.

— Что, зависть разъедает? — посочувствовал Лео. — Очень тебя жаль.

— Пусти-и-и, — выла Ирина исступленно.

— Ага, конечно, — хмыкнул Лео. — Тебя, зубастую тварь, в теплую лужицу с нежной рыбкой. Ты же глотку ей перегрызешь, а плод вырвешь из чрева, сожрешь и не поперхнешься. Ты меня за дурака держишь?

— Лео, сжалься! — выла Ирина, без сил заваливаясь на пол и валяясь у нег в ногах. — Ох, Лео, знал бы ты, как я раскаиваюсь!

— Как ты жалеешь об упущенных возможностях! — поправил Лео.

— Лео, это такая мука — быть ненужной и забытой, — шептала Ирина со слезами на глазах. — Неужто ты не пожалеешь меня? Лео, я знаю — ты никогда не любил меня, но ты ведь не жесток, ты никогда жестоким не был! Пожалей меня хоть ты, Лео… мне так плохо, так холодно, будто я плыву, нагая, подо льдом, зимой, одна в море, а внутри все горит…

Ирментруда сжалась в комочек у ног Лео, воя, рыдая, лбом стуча по полу, и это не могло не тронуть сердца дракона.

— Не плачь, — сурово сказал Лео, снова подхватывая ее под руку. — Ты сама во всем виновата. Ну, не реви!