– Я ничего, совсем ничего не понимаю! Ничего не понимаю! Мне сказали, что он умер! И больше я никогда не спрашивала. Я думала так лучше. Просто забыть.
Юра остановился в двух шагах от неё и смотрел, как беспомощно она пытается всё объяснить. Объяснить то чего сама ещё не осмыслила.
– Он подошел ко мне на стоянке и сказал, что он – мой сын, – она протянула руки, как будто в поиске поддержки, но Юра стоял и она уронила их на колени. – Просто парень, такой обычный парень, подошел и сказал, что он – мой сын.
– А ты?
– Я прогнала его.
Тишина словно гром. Она ударила, больно в самое сердце. Сознание прояснилось. Будто озеро с кристально чистой водой вытолкнуло на поверхность правду, которую возможно суждено было не узнать никогда. Или узнать, но при обстоятельствах более трагичных.
Татьяна посмотрела на пол. Потом взгляд беспомощно стал блуждать по сторонам по шкафам, по зеркалу, по обуви. Татьяна осмотрела прихожую, встала со стула, вздохнула и почувствовала, как пространство пошатнулось и поплыло. Последнее что увидела она испуганный взгляд Юры.
4
Утром Антон пришел в больницу забирать маму. Оля провела в отделение. Вещи собраны, оставалось только попрощаться с врачами. Зашли несколько медсестёр узнавшие, что выписывается Комарова – пациентка в выздоровление которой мало кто верил. Звучали пожелания и напутственные слова.
Дома когда уже в привычных заботах мама суетилась на кухне, Антон вошел тихонько, с минуту наблюдал за её движениями и чувствовал как хорошо ему сейчас. Ведь он от этого убегал, уходил, старался быть где-то ещё только не рядом. Стыдился.
Вспомнил вчерашнюю встречу, женщину с холодным взглядом. Гордую, честолюбивую. Какой бы она стала, если бы он остался рядом с ней? А он, каким бы стал? Этого никто не узнает. Потому что время не повернуть. Нельзя распланировать и следовать по плану всю жизнь. Никто не знает, что завтра будет. Даже того что произойдёт через минуту. Ведь всего за одну минуту можно всё потерять.
Он смотрел на мать и понимал все, что произошло это для того, чтобы именно эта женщина стала его матерью, отдала ему навечно свою любовь. Все эти годы она жила для него, служила ему. Это служение не то, которое ненавистно, оно другое, это служение матери своему ребёнку. Может быть, в чём-то и она была не права. Может не нужно так безответно, самоотверженно. Может не нужно приносить себя в жертву, это ведь тоже крайность. Двадцать четыре года она была рядом с ним и кажется, никогда не думала о себе.
– Мама, – позвал он тихо и она обернулась.
– Антоша, скоро будем кушать. Ты голодный? Завтра обязательно сделаю тебе что-нибудь сладенькое.
Раньше он никогда такого не делал, как-то не хотелось, но теперь, подошел и обнял, а она улыбнулась и тоже обняла.
– Что ты Антоша?
– Ты не пугай меня так больше.
– Да я, ты знаешь и сама не на шутку испугалась. Всё думаю – крышка.
– Так и подумала – крышка?
– Так и подумала. И знаешь ещё, что подумала?
– Ну?
– Подумала, кто же тебе Наполеон приготовит. Теперь то я не особо переживаю. Вижу, как Ольга старается. Значит и тортик испечёт как надо. Научу её по моему рецепту.
– Эх, мама, мама, смешная ты женщина, да разве же мне Наполеон нужен, мне ты нужна живая и здоровая.
***
Утром звонок в дверь разбудил Антона и он поднялся, натянул штаны, надел тапки и поплелся в прихожую. Мама вышла из кухни:
– Я открою, иди, спи.
Щёлкнул замок.
– Здравствуйте, – Антон узнал голос, сон как рукой сняло.
– Здравствуйте, – поздоровалась мама.
– Я – Татьяна Воронцова, Нины Козловой дочь.
Антон вошел в прихожую.
Мама вдруг засуетилась:
– Что же мы тут стоим, проходите, проходите, пожалуйста.
Зашли в гостиную, гостья осмотрелась.
– Прошу, присаживайтесь, – мама указала на кресло.
– Вы не беспокойтесь, я постараюсь коротко изложить цель своего визита, – гостья села в предложенное кресло, потом встала и сжала руки.
Антон с матерью смотрели на неё в ожидании, а она видимо не знала с чего начать, то шарила взглядом по предметам, то вдруг вскидывала взгляд и наконец, остановила его на Антоне.
– Я хочу сказать тебе, все эти годы, я даже не подозревала о твоём существовании.
При этих словах Валентина потупила взгляд, было заметно как она волнуется.
– Мне сказали, что ты умер, – продолжила гостья. – Но я никого не буду ни в чём обвинять. Ведь сама я не знаю как поступила, правильно или нет? Мне было тринадцать. Понимаешь? Что я могла решить. Конечно, ребёнок был бы обузой для меня. Я точно знаю, что не была бы идеальной матерью. Поэтому, возможно все, что произошло тогда, было самым правильным. Ведь моя мать хотела, чтобы я отказалась от тебя. И я подумала, какая разница. Да, так я подумала. И совершенно ничего не чувствовала. Ничего.
Несколько мгновений, которые показались вечностью, она снова собиралась с мыслями.
– Теперь, когда я узнала, что ты не умер, конечно, мне стало легче. Это не облегчает моей вины перед тобой, но теперь я хотя бы знаю правду. Я не прошу любить меня, только хочу просить – не отвергать, – голос её дрогнул. – Дайте мне шанс исправить хотя бы малую часть моей вины.
Антон и Валентина молчали. Она – потому что за всеми этими словами, почувствовала и свою вину тоже, не меньшую, и возможно даже большую. Он – потому что не знал, что ответить на такое признание, был к этому не готов.
Минута прошла в молчании, слышно было как двигается стрелка на маленьком старом будильнике. Татьяна вздохнула и пошла к выходу. Она была уже возле двери, когда Антон произнёс:
– Я не сержусь ни на кого. Как случилось, так случилось. Значит нужно было именно так. А вы, приходите к нам, если будет желание, – он посмотрел на мать и та одобрительно кивнула в ответ.
Татьяна улыбнулась, она протянула руку и он пожал её неловко и смущённо.
– Ладно, я буду к вам приходить, а вы приходите к нам.
– Обязательно, – сказала Валентина и тоже пожала Татьяне руку.
5
Теперь у него появилось вдохновение. Новый импульс который заставил по-новому взглянуть на вещи. Антон многое осознал, и всё, что он пережил, стало сильным и хорошим пинком. Неукротимая тяга к работе и дерзкие планы на обучение, это то, что владело теперь его умом.
Общение с Татьяной недолгое, но плодотворное вдохновило на будущее, на успех и на желание идти дальше. Теперь нужно было только не останавливаться и Антон стал ходить к репетиторам, чтобы попробовать поступить в университет. Он чувствовал в себе силы, поверил в себя и окружающие его люди так же давали ему эту веру. Один шаг к цели, но каждый день. Таково теперь правило.