Империя Хаоса - читать онлайн книгу. Автор: Грегори Киз cтр.№ 86

Где-то вдалеке он услышал резкий хлопок: одна из свинцовых дробин превратилась в столб пламени. В следующее мгновение раздался новый хлопок.

Лагерь пришел в движение, монголы носились как шершни, чье гнездо разворотили мальчишки. Послышались команды на незнакомом языке, и в сторону деревьев полетели стрелы. Свои ружья и магическое оружие, если оно у них было, монголы явно берегли для видимого врага.

Красные Мокасины и Горе начали перерезать привязи лошадей. Лошади забеспокоились, им не нравились и присутствие незнакомых людей, и запах дыма, но за общей суматохой это не особенно бросалось в глаза.

Перерезать привязь не составляло большого труда. Некоторые лошади были стреножены, Красные Мокасины перерезал и эти путы, стараясь не задеть копыт. Горе справлялась с работой быстро и четко.

Они почти закончили, когда Красные Мокасины обернулся и понял, что их заметили или обнаружили, что лошади выпущены на свободу. Низкорослый и кривоногий монгол смотрел прямо на Красные Мокасины, находящегося под прикрытием хошонти. Монгол закричал, но Красные Мокасины ударом томагавка заставил его замолчать. Монгол охнул и упал.

– Бежим отсюда, – сказал Красные Мокасины Горю.

Он схватил коня за уздечку и вскочил в седло.

Между деревьев уже был виден полыхавший огонь, монголы кинулись к своим лошадям. Красные Мокасины обухом топора убил несколько животных. Оставшихся не нужно было подгонять: огонь делал свое дело.

Вначале лошади от испуга растерялись – темно, вокруг кусты и деревья. Они не могли понять, в каком направлении бежать, носились по кругу, сталкиваясь друг с другом. Монголы ринулись сюда всей толпой; как ничто другое, они отлично знали повадки лошадей. Красные Мокасины пятками лупил по бокам украденной лошади, он чувствовал себя сидящим на отмели, вокруг которой бурлил, закручиваясь водоворотами, быстрый поток. Поток мог подхватить его и унести прочь от врагов, но лишал возможности наносить удары.

Роем кружились вокруг него пламенеющие глаза – духи, слабые по отдельности, но очень опасные в большом количестве. Хуже всего то, что они могли предвещать появление более сильного духа – скальпированного воина или на луса фалайя, с которым он сражался в Венеции.

Не успел Красные Мокасины подумать об этом, как почувствовал, что где-то далеко пробуждается и приходит в движение нечто гигантское.

Это был не скальпированный воин и не Длинное Черное Существо. Он даже знать не хотел, что это может быть.

Совсем близко вынырнул монгол и попытался схватить уздечку лошади, на которой сидела Горе, по-прежнему невидимая.

Красные Мокасины метнул в него томагавк, но удар получился неудачный – обухом в голову; монгол зашатался и упал на колени. Когда он вновь поднялся на ноги и закричал, дико озираясь по сторонам, лошади, гонимые едким дымом, наконец определились с направлением и, продираясь сквозь густые заросли кустарника, выносили задыхавшегося Красные Мокасины и Горе из рощи на открытое пространство. Ветки хлестали седоков, царапали им лица, раздирали одежду и тела. Красные Мокасины пару раз получил довольно ощутимые удары, а одна из низко растущих веток чуть не выбила его из седла. Слева от себя он не видел, но чувствовал Горе.

– Пусть лошади сами нас несут! – крикнул он девушке. – Мы хотим…

И она появилась – удушающая смерть, не имеющая формы. Вначале накинулась на Горе – именно здесь Красные Мокасины был наиболее уязвим – и сдернула с нее легкую защитную оболочку, а затем, словно собака, почуявшая след, кинулась к Красным Мокасинам. Горе сделалась видимой, но, слава богу, осталась жива и невредима, ее тень целым и плотным сгустком находилась внутри ее. Не имеющие доступа в потусторонний мир, такие, как Горе, могли лишь едва почувствовать прикосновение его обитателей.

Для Красных Мокасин дело оборачивалось совсем иначе. Явившийся враг не мог причинить вред его телу, но мог потянуть за истончившиеся нити его души и распустить ее, как плохо сотканную ткань. Красные Мокасины останется живым, но лишится души, или, что еще хуже, его пустым телом воспользуются как оболочкой.

Враг именно к этому и стремился. Казалось, явившееся существо хотело рассечь его кожу в нескольких местах и просочиться внутрь, подобно черной воде в треснувший кувшин.

Красные Мокасины не мог вступить в бой со своим врагом в срединном мире, в мире человека. Он должен был спуститься в подземное царство, туда, где в хаосе обитал его враг. Красные Мокасины заставил руки намертво вцепиться в гриву лошади, отчаянно надеясь, что они не разожмутся, когда душа покинет тело.

Его дух, освобождаясь, разорвал слепленное из глины тело и ринулся в подземный мир. Здесь было холодно и темно, как на дне глубокого озера. Красные Мокасины очутился по ту сторону времени. В непроницаемом мраке свет и чистота виделись как слабое мерцание.

На перекрестке миров возникла пауза – мгновение, подобное тому, в течение которого роса собирается в каплю на кончике листа, перед тем как упасть. Было странно тихо и покойно, и в этот зачарованный момент, как в подзорную трубу моряка, Красные Мокасины увидел Предвечное Время, когда еще не был сотворен срединный мир, когда вода подземного мира соприкасалась с небесами и четыре направления не рассекали единого пространства. Боги бездны и небес перемещались подобно огромным волнам, подобно гигантским вихрям и смерчам, наслаждаясь своей безграничной свободой, не осознавая своего могущества.

А потом Гаштали, тот, кому солнце служит глазом, погрузил свои огромные руки в воды и в глубинах нашел глину, достал ее и разбросал по поверхности вод – образовалась суша. И низверг он богов вод в темноту и холод, далеко от небес. А затем, возможно, для того, чтобы окончательно оскорбить их, взял детей из только что созданного подземного мира, одел их в одежду из глины и выпустил жить на ровной поверхности сотворенной им суши, ставшей срединным миром.

А в подземных глубинах злость, кипя, превратилась в ненависть, а ненависть в яд. Боги подземного мира поклялись отомстить. Тайком через дыры в суше выбирались они на поверхность и творили злодеяния, преследуя тех, кого Гаштали создал ходить по их головам. Они проникали в срединный мир и возникали из вод ручьев, из глубин пещер, проскальзывали сквозь черные дыры, которые есть во всем, и в разуме человека тоже.

Капля упала, и пауза оборвалась, Красные Мокасины оказался лицом к лицу со своим врагом и впервые смог его увидеть.

То, что он видел в подземном мире, не было реальным, как слово, называющее предмет, не является самим предметом. Но это видение помогало ему осознать врага и вести с ним бой.

То, что он увидел, ужасало.

Вилось, сверкая, тысячами черных колес, тело его врага, кольца опутывали все вокруг и терялись в бесконечности. Топорщились крылья, подобные крыльям летучей мыши, но вместо пальцев шевелились и шипели змеи. Крылья раскрылись огромным капюшоном из змей, с гигантской головы на него смотрели глаза рептилии, желто-зеленые, с узким зрачком, казалось сочившиеся ядом, посреди лба, словно третий глаз, ярким солнцем горел изумруд. В нос ударил резкий, удушающий запах мускуса, горелого волоса и еще чего-то непонятного.