Кувейт. Мозаика времен - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Сенченко cтр.№ 166

После обеда капитан предложил шейху ознакомиться с судном. Провел его на корму. Подошел к натянутому там занавесу, и, сказав, что то, что увидит сейчас шейх, будет ему интересно, — приподнял занавес. За ним стояла клетка, а в ней лежала огромная жирная свинья с сосущими ее соски поросятами (свинья у мусульман — самое «нечистое» животное). К счастью, оказалось, что шейх прежде свинью никогда не видел, и потому отреагировал на нее спокойно. Х. Диксон собирался уже отвести шейха от того места, как капитан вдруг заявил, что хотел бы сделать шейху подарок. Указал на поросят и предложил шейху выбрать любого понравившегося ему поросеночка. Тогда Х. Диксон взял шейха под руку и отвел в сторону. Чем, судя по лицу капитана, очень удивил француза, желавшего «угодить знатному гостю» ^[864].

Кувейтский порт — единственный, пожалуй, морской порт на Ближнем Востоке, отмечают арабские историки, который со времен переселения в земли нынешнего Кувейта племени бану ‘утуб и образования там независимого шейхства под управлением рода Сабахов «никогда не менял хозяина». Ни разу за всю свою многовековую историю, за исключением непродолжительного периода иракской оккупации, не переходил в «чужие руки». Даже при английском протекторате оставался сугубо кувейтским. Претендовали же на него многие: ваххабиты и ихваны, турки-османы, джабаль шаммары и персы. С вожделением взирали на него немцы, французы и те же англичане.

Благополучие любого из прибрежных княжеств в Аравии зависело в прошлом от способности правителя обеспечить безопасность портов своего удела, его прибрежных вод и судов. Особенно тех, которые передвигались с грузами, принадлежавшими иноземным купцам. Для решения всех этих вопросов правителям княжеств надлежало договориться о мире с племенами, контролировавшими морские, равно как и сухопутные, торговые пути, и регулярно платить им дань — за неприкасаемость судов, караванов и грузов.

Что касается дани за сохранность судов и перевозимых на них грузов, то до 1836 г. эмиры Кувейта и других шейхств Прибрежной Аравии выплачивали ее нескольким правителям. Во-первых, — имаму Маската, контролировавшему воды Оманского залива и Ормузского пролива. Во-вторых, — вождю племен кавасим, флот которых хозяйничал в зоне между Линге и Шарджой, то есть в водах Нижнего Залива. И в-третьих, — шейху племени бану ка’аб, верховодившему на морском пути между Басрой и Бендер-Буширом ^[865]. Не заплатив дань кому-либо из них, можно было лишиться и судна, и грузов.

Насколько могущественными являлись тогда эти три «морские силы» зоны Персидского залива можно судить, к примеру, по империи племен кавасим. В 1835 г., во время заключения морского договора с Англией, она включала в себя: Шарджу, Умм-эль-Кайвайн, Ра’с-эль-Хайму, Диббу, Хор Факкан, Кальбу и Фуджайру на Аравийском побережье, и Черак, Мангу и Линге — на побережье Персии, а также острова Абу Муса, Малый Томб и Большой Томб, Киш и Кешм.

Кувейт считался важным центром судостроения и подготовки моряков. Познать «искусство кораблевождения», постичь «науку чтения неба», овладеть техникой парусной навигации и знаниями «зеленых вод» и «белых вод», то есть глубоководных районов и мелководных участков вдоль Аравийского побережья, в Кувейт приезжали из многих соседних уделов Прибрежной Аравии.

Особой популярностью среди мореходов пользовались ‘урджузы (лоции в стихотворной форме) великого аравийского лоцмана XV века Ахмада ибн Маджида, и морские трактаты Сулаймана ал-Махри. Уходя с торговыми экспедициями в океан, капитаны судов, знавшие «грамоту и цифирь», брали с собой сборники морских рассказов Абу Зайда из Сирафа («Сказания о Китае и об Индии») и Бузурга ибн Шахрияра из Рамхурмуза («Чудеса Индии»), которые читали вслух по вечерам членам своих экипажей. Любили слушать мореходы и стихи прославленных поэтов Аравии, которых называли «витязями утонченной мысли и отточенного слова».

Капитаны и лоцманы кувейтских судов, совершавшие торговые экспедиции в Индию и на Цейлон, к берегам Африки и в Китай, отличались высоким профессионализмом и «знанием черт лиц морей и океанов», рифов и отмелей. Профессию морехода, передававшуюся в семьях потомственных «извозчиков моря» из поколения в поколение, начинали постигать под присмотром отцов с детства, лет с десяти. Подобно тому, как проводники-бедуины кувейтских кочевых племен знали все пути и тропы в «море песков», кувейтцы-мореходы досконально изучили окружающие «Остров арабов» воды, большие и малые, то есть воды заливов, гаваней и бухт, морей и океана.

Семьи кувейтских мореходов селились у побережья. У каждого мальчишки из таких семей имелся небольшой челнок, выдолбленный из ствола финиковой пальмы. На таких челноках ребятишки и начинали осваивать навыки профессии морехода. Ходили на них сначала вдоль побережья. Устраивали в бухте гонки. Затем осваивали воды вокруг островов и на пути в Басру. Так, шаг за шагом, и вырастали из босоногих мальчуганов профессиональные мореплаватели. Лучшие из них становились лоцманами и капитанами.

Морские походы к берегам Южной Аравии и Красного моря, Индии и Восточной Африки кувейтские мореходы называли словом «кубба» или «губба», то есть «хождением по глубоким водам».

Перед отправлением в такое плаванье, продолжавшееся месяцев шесть-восемь, капитаны судов, усевшись по утрам на датчи, то есть на скамейки у входных ворот своих жилищ, в течение нескольких дней кряду выдавали авансы членам экипажей (на нужды их семей на все это время).

Капитанами кувейтских судов были, как правило, коренные кувейтцы, но не из знатных семейных кланов, стоявших у истоков образования шейхства, таких, как ал-Ганим и ал-Шахин, ал-Китами и ал-Сакр (они являлись владельцами судов), а из родов победнее. Капитаны вступали с владельцами судов в договорные отношения. Брали у них парусные суда в аренду. Получали от них ссуды и заказы на перевозку грузов.

Матросами на кувейтских судах чаще всего выступали переселенцы-иранцы, а также арабы из Южного Ирака и с Бахрейна. Подобно тому, как капитаны находились в пожизненной, можно сказать, зависимости от торговцев-владельцев судов, матросы, в свою очередь, пребывали в такой же зависимости от капитанов.

Если торговцы-владельцы судов отправлялись по делам в «чужие земли», в Индию, например, или на Мадагаскар, то всеми делами на месте заведовали жены. Некоторые из них проявляли смекалку, и, случалось, заметно приумножали капитал семьи.

Капитаны кувейтских судов, сообщают хронисты, выходили в торговые морские экспедиции в дальние страны только с экипажами, состоявшими из матросов, семьи которых проживали в Кувейте. Причиной тому — исключить вероятность того, чтобы «чужак», нанявшийся на судно из соседнего удела, прибыв, скажем, в Момбасу, или еще куда-либо, не покинул судно, возжелав пожить в понравившемся ему месте и поискать там удачу.