Королевский тюльпан. Дилогия - читать онлайн книгу. Автор: Ива Лебедева cтр.№ 9

Глаза привыкли к полутьме и я обнаружила, что та дыра, в которую я провалилась, снова сама собой затянулась тонким слоем песка, пропускающим свет, но создающим идеальную маскировку. Хм… все страньше и страньше. Зато в другом углу каменного мешка есть еще один проход. Именно из него тянет влагой и сквозняком, а еще там темно, как на хорошем картофельном складе.

Выбора у меня все равно не было, так что в сырую дыру я полезла довольно бодро, правда уже предпринимая хоть какие-то меры предосторожности: прежде, чем наступить всем весом, ощупывала каменный пол ногой. Провалиться еще раз мне совсем не хотелось.

Постепенно глаза привыкли к более глухой тьме и я разглядела, что оказалась в довольно просторном коридоре со сводчатым кирпичным потолком — было немного похоже на кусок парижских катакомб, в которые нас водили с экскурсией сразу после Лувра.

Сыростью тянуло все сильнее, коридор пока шел почти прямо, лишь совсем чуть-чуть изгибаясь вправо. Если я ничего не путаю, он тянулся под всей той закрученной спиралью узкой улицей, по которой меня вели в песочницу. И если спираль все время заворачивала налево, то здесь…

Ой! Бассейн. Самый настоящий.

Справа открылась арка, за которой был темный зал, как мне показалось сначала, с зеркальным полом. Но уже через секунду я поняла, что это не зеркало, а вода. Едва слышный плеск в дальнем темном углу указал, как наполняется этот резервуар, там явно находился источник.

Воду я сначала потрогала. Потом понюхала. Потом лизнула мокрый палец кончиком языка. И убедилась: самая обычная водичка, холодная, очень приятная на вкус. Впрочем, последнее — результат жажды. И радости — умирать от обезвоживания очень неприятно, а теперь мне такая смерть не грозит.

Оставив в покое бассейн, отправилась исследовать подземелье дальше. Вдруг где-то дальше и еда найдется? Ну, вдруг? Если считать за чудеса все, что со мной приключилось за последние сутки, я имею право надеяться на подобное везение. У меня, конечно, в кармане рубашки осталась половинка шоколадки, но долго на ней не протянуть.

Увы. Еды я не нашла. Нашла что-то вроде сухого колодца с ярко-синим кружочком дневного неба где-то там, далеко вверху. Колодец, на дне которого я оказалась, был, по моим прикидкам, метров двадцать глубиной, и взобраться по отвесным стенам не получилось бы даже у самой ловкой мартышки.

Решив, что находка бесполезна, я уже было развернулась уходить и напоследок машинально вгляделась в кучку какого-то мусора недалеко от дыры, ведущей обратно в подземелье. И едва не заорала от ужаса.

А кто бы на моем месте не заорал, увидев труп?!

Хотя пока видна была только одна рука трупа, но выглядела она мертвее некуда — бледная и скрюченная. А еще через секунду, переглотнув и продышав собственный ужас, я осознала следующий кошмарный факт: рука была детская.

Господи боже ты мой, вот только мертвых детей мне не хватало! За какие грехи меня занесло в эту дыру?!

Пока я мысленно рыдала в небеса, — вслух не могла, язык отнялся, — мертвая детская рука едва заметно дрогнула, а из кучи мусора послышался тихий стон.

Ух! В одно мгновение мне словно раскаленный прут вонзили снизу вдоль позвоночника. Страх испарился моментально — ребенок еще жив, а значит, надо что-то быстро сделать, чтобы он не умер!

Сначала и с перепугу мне показалось, что выкопанное из хлама тельце принадлежит совсем малышу лет пяти. И непонятно было, мальчик это или девочка — лицо замурзанное, светлые когда-то волосы сбились в грязные колтуны. То ли отросли, то ли изначально были ниже плеч.

Глаза у ребенка были закрыты, потрескавшиеся губы обметало. И первое, что я сделала, подхватив малыша на руки, — тут-то и выяснилось, что я неправильно определила возраст — дите оказалось старше, — это рванула обратно в подземелье к бассейну. На ощупь температуры у мелкого не было, наоборот — ледышка в руках. Но вот признаки обезвоживания, что называется, налицо.

Не слишком раздумывая, я прямо в джинсах, скинув только кроссовки, вошла в воду, — у входа в пещеру с источником глубина была не больше, чем по колено, — и осторожно присела, держа ребенка на руках. Чтобы понять, насколько все плохо, его надо было отмыть и как минимум напоить. По капельке, с ладоней, сначала просто смачивая потрескавшиеся губы и протирая лицо.

Слава всем богам, самое простое оказалось самым действенным. Минут через пять малыш уже сам глотал воду, жадно причмокивая, а потом открыл глаза.

— Мама?

ЛИРЭН

Я не стал спрашивать Ухо, как он распорядился глухонемой пришелицей. Мне уже сообщили, что она в квартале Мимоз, и проследили ее путь — колесо на малой ткацкой мануфактуре. Это меня сразу насторожило. С одной стороны, колесо — штука пакостная, кому, как не мне, знать. Но если охота отсидеться в полутьме, без назойливых вопросов, то место подходящее.

На мануфактуру я отправился без промедления. Прошел цеховой зал мимо вращающихся станков и работников, тянувших ворчливую песню. Бросил на ходу: «Сейчас отдохнете».

Когда-то, на самом деле не так давно, от главной городской реки тянулись каналы с запрудами и колеса вертела вода. Но речка обмелела, каналы высохли, ветер наш Город тоже не балует. Чтобы крутились станки, колеса вертят руки, предусмотрительно спрятанные в подвал под цехом.

Туда я и спустился.

Колесо на восемь человек не было штрафным — никто не прикован, стояли подставки для тех, кто низкого роста, а нижний мастер, или, по-старому, надсмотрщик, прогуливался посвистывая. Широкий бич висел на стене.

В свое время мне, мальчонке, никто подставку не ставил, так что с тех пор мои руки чуть вытянутые — первой кличкой в Братстве было Длиннорук. Надсмотрщик бичом не только хлопал в воздухе. Через год я расстался с колесом, через два его нашел и, клянусь клинком, мерзавец почти не страдал.

Я добрый. Поэтому злым жить не даю. Не позволяю.

Этот надсмотрщик узнал меня сразу, что делает ему честь, или догадался, кто я, что делает честь его уму еще больше.

— Когда перерыв?

— Через полчаса.

Я дал ему монету.

— Объяви сейчас.

— Верхний мастер будет недоволен, — неуверенно ответил надсмотрщик, пряча сребреник.

— Неужели такой молодец может бояться чьего-то гнева? — спросил я с показным удивлением и явным нажимом, протягивая вторую монету. — За это ты придумаешь причину для мастера.

Надсмотрщик вздохнул, дернул шнур — сигнал наверх.

— Девочки, мальчики — отдых, — нерадостно сказал он и побрел по ступенькам, выдумывая причину остановки колеса.

Вертельщики замерли от удивления, потом, покряхтывая и массируя поясницы, разбрелись по углам и своим узелкам.

Неподалеку была девчушка, которая больше других нуждалась в подставке для ног. Худенькая, большеглазая, она отошла от своей рукояти на три шага, будто хвататься за нее предстоит прямо сейчас.