Отец Иоанн (Крестьянкин) - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Бондаренко cтр.№ 71

23 января 1962 года священник отправил на имя С. И. Ножкина заявление, где просил выдать ему новую справку на право служения в летовском храме взамен украденной. Нашли грабителей только через несколько лет, когда о. Иоанн уже находился в монастыре. Причём один из нападавших все 1960-е прожил по украденному им у батюшки паспорту.

Сложно удержаться от того, чтобы не провести параллель с любимым о. Иоанном преподобным Серафимом Саровским. Ведь на него в 1804 году тоже в поисках денег напали разбойники, и было их тоже трое. Но, к счастью, для о. Иоанна ограбление и избиение завершилось всё же не такими тяжёлыми последствиями, как для Саровского старца, который после нападения ходил только согбенным, с палочкой. Да и напавшие на преподобного Серафима крестьяне потом сами пришли к нему в слезах с покаянием, чего нельзя сказать о летовских бандитах.

Увы, беда не ходит одна. На Успение, 28 августа 1962-го, в Летове умерла тяжелобольная домашняя хозяйка о. Иоанна, Агриппина Павловна Беляева. Перед смертью она попрощалась со всеми, а молодую послушницу, певчую Машу, крепко обняла и сказала: «А вот тебя-то я бы взяла с собой». Тогда на слова умиравшей внимания не обратили, а были они со смыслом. Именно Машу отправили в Истобники на почту, послать телеграмму с печальной вестью в Москву, сестре покойной. Она ушла... и пропала. Нашли Машу только через несколько дней в лесу, заваленную хворостом. Она была изнасилована и жестоко убита (следователь прокуратуры сказал: «Я сорок лет на своём месте, но такого зверства ещё не видел»). По благословению игумении послушницу Марию отпевали монашеским чином, как инокиню.

Но ещё до этой трагедии, в июле 1962-го, о. Иоанн Крестьянкин был переведён на третье место службы на Рязанщине — в храм Рождества Христова в селе Борец Сараевского района (во многих источниках он неправильно называется храмом Вознесения Христова). Вернее, не переведён, а сослан. Дело в том, что при о. Иоанне под видом его духовного чада «работал» агент-осведомитель, исправно сообщавший куда следует о деятельности батюшки. А поскольку и Троица, и Летово быстро стали знаменитыми на весь Рязанский край духовными центрами и местами паломничества, было решено упрятать не в меру активного священника в такую глухомань, куда и местные-то добирались с трудом, а не то что москвичи. В итоге выбор пал на Борец.

Владыка Николай этому переводу противодействовать не мог. А отчасти видел в этой ссылке и Промысл Божий. Ведь в том месте, где появлялся о. Иоанн, духовная жизнь, пусть даже почти замершая, вновь оживала. Поэтому старый архиепископ вместе со своим неизменным «спасибо за труды и поты» передавал для батюшки и ещё одно наставление: «В этом приходе народ отогрел, отогревай и дальше»... А делегации летовских прихожан, приехавших в Рязань умолять о том, чтобы о. Иоанна оставили на прежнем месте, владыка Николай сказал так:

— Вот вы повидали настоящего священника, теперь пусть и другие узнают, каким он должен быть.

Несмотря на внешне «революционное» название, Борец назывался так ещё в XVII столетии. Происхождение этого названия до сих пор неясно: местные, конечно, уверены, что оно дано в честь некоего борца-силача, а вот филологи говорят о том, что имелся в виду не то маленький лес, не то другой «борец» — сборщик дани в пользу князя. Уже в конце XIX столетия в Борце насчитывалось больше трёх тысяч жителей, в селе было 515 домов и 27 лавок. Процветал Борец и при советской власти, главным образом за счёт основанного в 1933-м рыбхоза — в Зеркальных прудах выращивали карпов, которые уходили на столы москвичей. Сейчас рыбхоз «Пара» продолжает успешно работать, к карпам добавились толстолобики, амуры, щуки, лини и форель, а вот число жителей в селе сокращается, их меньше семисот.

В отличие от Троицы и тем более Летова, Борец был расположен в отдалённом юго-восточном углу области — путь до Рязани занимал не меньше пяти часов, а райцентр, пятитысячный посёлок городского типа Сараи, находился в 22 километрах. Ехать к новому месту служения пришлось на телеге местного почтальона, но даже в хорошую погоду по дороге попадались почти непроходимые участки. Сейчас автобус преодолевает расстояние от Рязани до Сараев побыстрее, за три с лишним часа, а вот дороги в районе по-прежнему оставляют желать лучшего. Зато окрестные пейзажи радуют глаз просторами — они преимущественно полевые, с вкраплениями всхолмлённых лесов.

Впервые увидев «свой» храм, встречавший каждого въезжавшего в Борец, батюшка некоторое время молча стоял перед ним в изумлении и восхищении. По сельским меркам это был настоящий колосс, да и в любой столице он украсил бы собой что площадь, что главную улицу. Средств на постройку в 1885 году местные купцы явно не пожалели (в основу строительства легли, по преданию, серебряные слитки, отбитые местными уроженцами у французов во время Отечественной войны и долгое время хранившиеся в Борце). Итог вышел более чем эффектным: величественная, хотя и несколько тяжеловесная архитектура, 30-метровая колокольня, прекрасный золочёный иконостас, уходивший ввысь, под высокий купол..*. Иконы храма были старинными, так, образ Пресвятой Богородицы «Целительница» был написан на Афоне в 1897-м — выполненную золотом надпись, свидетельствующую об этом, и сегодня можно видеть на оборотной стороне этого образа. Другой почитаемой храмовой иконой была также афонская «Достойно есть». Как и большинство храмов на Рязанщине, борецкий состоял из «летней» и «зимней» половин, разделённых двумя высокими застеклёнными перегородками.

Дальнейшая история храма была стандартно печальной: в 1922-м из него изъяли «церковные ценности», в апреле 1940-го закрыли, решив разместить там школу. Но с началом войны в храме заработал склад зерна. Часть икон разобрали по домам местные жители, а прочие были уничтожены — их пустили на изготовление мерок и вёдер. Тогда же хотели сорвать крест с колокольни, но не сумели — уж больно высоко. Сбросили только колокол; настоятель храма, о. протоиерей Пётр Сосновиков, ныне бережно хранит единственный его уцелевший осколок с ликом Богородицы.

Открылся храм в 1946-м. Пятнадцать лет спустя у него был обычный для того времени вид — красные язвы кирпичей, растущая на крыше молодая берёзка, выбитые стёкла в многочисленных окнах. В огромном здании действовал только правый придел. Местные жители явно не прилагали усилий для того, чтобы возродить свой храм, не хватало сил для этого и настоятелям (одним из предшественников о. Иоанна был, в частности, иеромонах Авель (Македонов, 1927—2006), впоследствии настоятель Свято-Иоанно-Богословского Пощуповского монастыря; в Борце он служил в апреле—декабре 1960-го). Знакомство с церковным старостой было красноречивым: он молча поставил перед батюшкой большую бутылку водки и положил на стол петуха...

Фасадом храм выходил на окраинную сельскую улицу. Все власти — сельсовет, колхозное правление, милиция — находились по соседству, незамеченным в храм войти было нельзя. Во время знакомства председатель сельсовета сразу же предупредил:

— Чтобы никаких приезжих. Посторонних в церкви быть не должно. И ещё: каждое выступление священника должно быть изложено на бумаге до произнесения и лежать на моём столе.

— Речь идёт о проповедях? — уточнил батюшка.