Вард нахмурился, вспомнив про Блэка-младшего. А еще разговоры, которые понеслись по управлению о хорошенькой и совершенно незамужней целительнице. Кто-то уже ждал, когда выпадут выходные и получится пригласить Нику куда-нибудь прогуляться. Все это заставляло Ардена звереть, подчиненные же не понимали, почему глава начал гонять их с особенным усердием.
Напряженная работа мешала сближению, но когда это кого останавливало? А капитан хотел быть с этой девушкой и днем, и ночью. Просыпаться рядом с Никой, целовать её, уходя на работу. Слышать чистый смех целительницы и радоваться вместе с ней. Чувствовать, как бьется сердце под его ладонью.
Осталась самая малость — выяснить, что же Николетта к нему чувствует. А если маг еще недостаточно ей по нраву, то приложить все усилия, чтобы исправить ситуацию. Было это той самой любовью, о которой многие грезят и сочиняют романы? Вард не хотел путать свои чувства с книжными словами.
Жениться? Пожалуй, именно сейчас Вард об этом задумался больше чем когда-либо. Хотя раньше он о таком и не помышлял, всеми силами стремясь избежать брачных уз. Хомута, как поговаривал Брайен.
Арден вспомнил про пропавшее кольцо… Оно у Ники или нет, все это неважно. Лорес нужна была ему как воздух и даже больше. А семейный артефакт… Пусть остается у того, кому он достался. В конце концов, украшение могло затеряться где-то в Дарнии, пока маг был ранен. А то, что вещь необычная и просто так не могла никуда пропасть, Арден предпочел не думать. Пример матери указывал на явный сбой в работе артефактов.
Что касается титула, тут все сложно. Маркиз единственный племянник императора, что накладывало свои обязательства. И все же Вард был готов пойти против всех, чтобы Николетта осталась с ним. Любовь ли это в полной мере, Арден не понимал. И как человек, не раз подвергавшийся опасности и заглядывавший смерти в глаза, твёрдо знал — Ника единственная, ради которой он готов сложить голову. Разумеется, Вард сделает все возможное, чтобы никаких крайностей не случилось.
Стук в дверь оторвал капитана от важных мыслей. Оказалось, это секретарь сообщал о прибытии банкира Фельдмана.
— Просит принять, — доложил розовощекий Плющ.
— Приглашай. — Даже если маг и удивился, то никак этого не показал. Значит, что-то произошло.
Собственная догадка очень быстро нашла подтверждение. Одетый с иголочки Фельдман выглядел немного нервным. Правый уголок рта то и дело дергался, а глаза напоминали глаза загнанного в тупик зайца.
— Милорд! — воскликнул банкир, лично прикрывая дверь. Посторонние уши (даже если это уши секретаря главы стражей столицы), явно не должны были знать, что хотел поведать встревоженный гость.
— Что-то произошло, господин Фельдман? — поинтересовался Вард. Было ощущение, что мужчина хотел…пожаловаться. Да, это было странно, но капитан привык себе доверять.
— Маркиз, поклянитесь, что никому не расскажете, о чем я вам сейчас скажу.
— Не могу. — Вард развел руками в показном недоумении. — Никогда не даю пустых обещаний. А вдруг от этого зависит чья-то жизнь?
Банкир кивнул и быстро выпалил:
— Зависит. Моя… Пропало содержимое ячейки, которую заложил сам император.
Арден сделал вид, что не догадывается, о чем речь. У монарха усиленная охрана. К тому же сокровищница на территории дворца. На лице капитана застыло непонимание, а мозг уже прокручивал: «Вот то, ради чего было устроено нападение».
— Опись с собой?
— Нет ее, — буквально простонал банкир и рухнул на стул. Капитан молча налил посетителю воды из графина, и мужчина выпил его залпом.
— Тогда, о чем разговор? Что искать?
— Величество снимет с меня голову, — простонал Фельдман, покрываясь испариной.
— У вас есть возможность обратиться к нему первому. — Вард без слов налил банкиру еще воды и тот принял.
— Опись существует, но номинально. Я не знаю, что там, — обреченно выдохнул нервный гость.
Арден смотрел на Фельдмана и соображал. Похоже, это то самое дело, когда лучше не встревать. Целее будешь. Однако он завяз в произошедшем по самые колени и дело чести размотать этот клубок.
— Не знаете… — протянул Арден, совершенно не удивившись такому поступку монарха. — Как я понимаю, в прошлый раз то самое хранилище показывать посчитали излишнем?
— Маркиз, вы же понимаете… Но мы можем туда отправиться хоть сейчас, — извернулся Фельдман.
А так как у самого Варда было именно такое же желание, тянуть с перемещением он не стал. Предупредил Плюща, что отбывает по крайне важному делу и открыл портал.
Спустя короткое время мужчины шагали по подземному коридору банка, свернув всего лишь в противоположную сторону от известного им денежного хранилища. Спрашивать, почему в прошлый раз Фельдман не показал это место, Арден не стал. Банкир сам себя наказал.
— Если бы в день взрыва вы все рассказали, то была возможность найти вора сразу же, — попенял глава стражей.
— Мы все проверили. Его тут не было, — заявил Фельдман, в очередной раз вытирая потный лоб платком. Мужчина вообще как-то сдал за эти дни, а Вард решил, что дело в пропаже.
Что же такое император разместил в подземелье? Очередной поворот, за которым пришлось пройти через металлические двери…
— Не может быть?! — Арден неожиданно остановился, не веря собственным ощущениям.
Магия могла окружать или не окружать людей. В зависимости от места нахождения и назначения учреждения. Она просто была и тот, кто владеет этой силой не мог ее спутать ни с чем. Всевозможные заслоны здесь в банке вполне привычны и логичны. Однако то место, где они сейчас находились, было абсолютно чистым. Ни единой капли или толики, не искорки, рожденной заклинанием. Не было ничего, что указывало бы на работу магов.
— Чувствуете отсутствие магии? — с пониманием в глазах поинтересовался Фельдман. — Ее здесь нет. Совсем. Из-за желания его величества хранить вещь у нас пришлось оборудовать все по последнему слову техники. Лучшие механики строили это помещение. Условием императора было полное отсутствие магии и абсолютная сохранность ценности.
Открывшаяся информация заставила спешно перебирать в голове всевозможные варианты, а что бы такое мог прятать монарх? И почему не собственная сокровищница, где постоянно подновляются охранные заклинания, а залезть туда захотел разве что безумный. Так в чем же дело?