Горький вкус страсти - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Морозова cтр.№ 36

– Стелла Аркадьевна может. Девочки.

– Хорошо. Спросим.

–А Вы где были? – Барсуков перевел взгляд своих зеленых глаз на фигуриста.

– Я был дома, – и он опять был абсолютно спокоен. Никак не хотел Кузьмин подыгрывать Барсукову в его версии относительно него, как неуравновешенного типа. – У нас была генеральная тренировка в тот вечер. На следующий день мы должны были участвовать в соревнованиях. Стелла Аркадьевна велела нам ехать домой отдыхать.

– Кто может подтвердить, что Вы были дома?

Кузьмин задумался, вороша в памяти события почти месячной давности.

– Мой сосед по лестничной площадке, Андрей. Двенадцатилетний мальчик. Он видел, как я пришел домой. Подойдет такой свидетель?

– Подойдет, – кивнул Барсуков.

Для себя он подумал, что опять можно камеры посмотреть.

– А Вам знаком Роман Абрамович? – неожиданно для себя спросил Барсуков и ему показалось, что он попал в цель.

Кузьмин вздрогнул и недоуменно посмотрел на него:

– Нет. А при чем тут он? Он, вроде больше хоккеистами интересуется.

– Да так. Кто-то в чем-то всегда при чем, – уклончиво ответил Барсуков.

Лицо Кузьмина вытянулось еще больше. Он, судя по его выражению, счел Барсукова за идиота полного. А, возможно, и сделал вид.

– У меня еще есть вот какой вопрос. Вы стихи пишите?

– Кто? Я? – Кузьмин смотрел теперь на Барсукова вообще, как на сумасшедшего.

Если у него до этого были какие-то небольшие сомнения по поводу его профпригодности, то сейчас после этого глупого вопроса они вообще отпали.

– Да. Вы, – твердо сказал Барсуков.

– Нет. Не писал. И не пишу. У меня другое хобби – спорт, – ухмыльнулся Кузьмин уголком рта.

– Значит, это не Вы – автор бессмертных сочинений, написанных Агате? – Барсуков, как мог, внимательно следил за его реакцией.

– Что? Агате кто-то писал стихи? – Кузьмин удивленно поднял светлую бровь.

– Да.

– Это, к сожалению, был не я. Попросту не способен на такое. Не умею.

После беседы с фигуристами Барсуков сразу метнулся на квартиру к Кузьмину. Правда не совсем все же сразу. Предварительно он опросил тех, кто должен был подтвердить алиби Светланы Климовой. И –да, алиби подтвердили. Много кто подтвердил. А еще он узнал много полезной информации.

- В каких отношениях она была с Кузьминым раньше? До того, как стала его партнершей.

– Да ни в каких. Он видел только Агату. Дышал только ею. Жил только ею.

– Но вот когда Агаты не стало, все поменялось. Теперь Климова полностью завоевала его сердце.

–Не прошло и месяца.

– А как же страстная любовь? Как можно так быстро успокоиться после такой умопомрачительной любви?

– Видимо, у Кузьмина прописана где-то установка любить своих партнерш беззаветно. Других вообще просто-напросто не замечает.

– Но теперь любовь взаимна.

– Парень хоть теперь не будет страдать.

– А то жалко было на него смотреть. В самом деле.

– Любовь между партнерами в фигурном катании еще лучше должна сказаться на результатах спортивной карьеры.

–Потому что ревность и неудовлетворенное желание разрушают.

– Разрушают изнутри.

Ну вот. Получив в свои уши весь этот поток информации, он отправился к месту жительства Кузьмина.

Соседа Кузьмина Андрея он застал дома. Мальчик только вернулся с тренировки по плаванию. Это был худой паренек с русыми волосами и светлыми умными глазами.

Увидев на пороге своей квартиры верзилу под два метра, он даже не напугался.

– Вообще опасно открывать двери незнакомым людям, – назидательно сказал ему Барсуков.

– У меня есть Грэг, – уверенно держа за холку лабрадора, произнес Андрей.

– Пожалуй, да, тогда не страшно, – согласился, подумав, Барсуков.

Узнав причину визита Барсукова, мальчик присвистнул:

– Тю! Я не помню, что вчера вечером было. А Вы говорите-месяц назад.

Потом, вдруг оживившись, он переспросил:

– Какое, Вы говорите, число было?

– Пятнадцатое.

– Ауч! – хлопнул он себя по лбу. – Ну тогда – да. Видел его. Точно. В тот день просто день рождения у Олеси было. А я забыл дома открытку поздравительную. Все взял. Подарок. Шары. Цветы. Весь, как елка новогодняя, обвешался, – гудел он. – А открытку с поздравлением забыл. Я поднял поршни и ринулся за ней домой в самом конце днюхи. Зашел в падик…

– Куда ты зашел? – Барсуков не совсем разбирался в этом птичьем языке.

– В подъезд, – вытаращился пацан на него. Его прервали на полуслове, и он, теперь забыв, что хотел сказать, молчал.

– Ну, зашел ты в падик… И дальше что? – подтолкнул его продолжить разговор Барсуков.

– А. Да. Кузьмин на первом этаже стоял. Лайтовый такой.

– Черт. Ты нормально говорить вообще можешь?

– А что, разве не нормально говорю? У меня по русскому языку и литературе – пятерки.

Барсуков закатил глаза: «Отлично».

– В общем, мы вместе на лифте ехали на наш этаж.

– А во сколько это было? Помнишь?

– Еж твою, двадцать, – округлил глаза подросток. – Хотя вообще-то да, помню! В районе девяти вечера!

– Молодец, – похвалил Барсуков. – А не поздноватое ли начало для дня рождения?

– Че? Не…ет, – махнул он рукой. – День рождения днем начался. Кони, люди. Все смешалось. А вот открытки в конце все дарят обычно. У нас традиция такая. Мы делаем своими руками открытки. Сами придумываем поздравления. Кто в стихах. Кто не в стихах. Кто как может. Но главное условие –не из интернета чтоб было. А в конце праздника именинник выбирает самую лучшую. Иногда проводится голосование, если именинник вдруг сам не может сделать выбор.

Он замолк.

«Можно только догадываться, что это за открытки», – ухмыльнулся про себя Барсуков, а вслух на всякий случай спросил:

– А ты как? В стихах пишешь?

– Я в прозе, – ухмыльнулся мальчишка.

Да, это можно считать за алиби. Наезд как раз был совершен в районе девяти вечера. И совсем в другом районе города: в центре.

Дом Кузьмина находился далеко от места, где была сбита Агата. Поэтому у него не было возможности приехать к месту в то время, когда все произошло. Как, впрочем, и у Светланы Климовой. Поэтому от влюбленной парочки можно было сейчас отстать. Если только на свет не выплывут другие улики.

Когда Барсуков доложил все, что ему удалось нарыть, своему шефу, тот только в ответ недовольно пожевал губами: