Дерево-призрак - читать онлайн книгу. Автор: Кристина Генри cтр.№ 18

Но что по-настоящему поразило его в этом фильме, так это мэр. Все горожане вели себя так, будто тот был бессердечным злодеем, раз не стал закрывать пляжи, где завелась гигантская акула, готовая проглотить каждого на своем пути. Но Тохи понимал этого персонажа. Мэр города Эмити просто хотел, чтобы его люди выжили. Он не был бессердечным. Мэр думал о высшем благе, а высшее благо предполагало, что ради остального города парочка пловцов может закончить свою жизнь в брюхе монстра.

Тохи стал градоправителем после своего отца всего за два года до того визита в автокинотеатр, и гибель двух девочек с момента заступления на пост лежала на нем тяжким грузом.

Но после просмотра фильма он осознал, что ему следует относиться к этому по-другому. Ведь не он убил этих девочек. И вообще, он определенно положил бы этому конец, будь это возможно.

Но если Тохи не будет выполнять свой долг, всех в городе могут убить.

Мэр содрогнулся, когда представил мертвыми каждого мужчину, женщину, ребенка в Смитс Холлоу. Он практически видел, как это будет: растерянные агенты ФБР (ведь естественно вызовут ФБР) переходят из дома в дом и находят лишь мертвецов – никто не выживет в результате самого таинственного массового убийства в истории Америки.

Тохи не мог допустить, чтобы Смитс Холлоу запомнили именно так. Он мечтал, чтобы его город стал символом успеха и производительности в регионе, в котором была лишь разруха. Мечтал, чтобы все другие города смотрели на Смитс Холлоу с завистью и желанием повторить его подвиг.

Да, с торговым центром вышло неудачно – Тохи это признавал. С его стороны было крайне недальновидно позволить Силвер Лейк предложить застройщику более выгодные условия по налогообложению. Он переживал за Мейн-стрит, желал защитить локальный бизнес, который иначе столкнулся бы с необходимостью конкурировать с крупными сетями национального уровня. Тохи и сейчас считал, что с этой точки зрения принял верное решение, однако строительство торгового центра создало в Силвер Лейк огромное количество новых рабочих мест и вызвало беспрецедентный экономический рост. Будь он более дальновидным, возможно, получилось бы сберечь Мейн-стрит и построить магазин.

Но, конечно, торговый центр привлек бы больше посетителей, а среди этих посетителей – больше девочек.

Так смотреть на ситуацию было тяжело, но от этого некуда было деться. Все, кто приезжал в Смитс Холлоу, никогда его не покидали. Точнее они могли попробовать сбежать: отправиться на учебу в колледж, пойти в армию, на несколько лет переехать в Чикаго или другой город – но всегда возвращались.

А значит была кровь, чтобы кормить тварь.

Если подумать, Тохи по-настоящему служил обществу.

В конце концов, через некоторое время народ забывал про девочек – даже их семьи. Воспоминание об обнаруженном под деревом изувеченном теле постепенно угаснет, а на замену ему придет убеждение, что девочка погибла в автокатастрофе или по какой-то другой причине. Или память о дочери померкнет вовсе, как будто ее и не существовало.

Мэр не знал, всегда ли мысли о гибели девочек со временем исчезали и трансформировались во что-то другое или горожане иногда что-то помнили. Возможно, только спустя годы этой информацией обладали лишь Тохи.

Был еще этот Джо Ди Муччи. На его месте должна была быть Лорен – это ее имя мэр вытянул во время жеребьевки, которую проводил каждый год, – и на следующий день он с уверенностью ожидал услышать от полиции доклад о ее смерти. Когда Тохи узнал, что под деревом обнаружили Джо с вырванным сердцем, его охватила паника.

Теперь все в опасности? Значило ли это, что теперь закроется завод, обанкротятся предприятия, и город постигнет разорение?

Но трагедии не случилось, и через какое-то время мэр решил, что все в безопасности. Но он все равно не сумел разобраться, почему Джо оказался в лесу вместо Лорен.

Он вытянул ее имя, и обычно этого было достаточно. На следующий день обнаружили бы останки, а Тохи смог бы делать вид, что до следующего года обо всем можно забыть, как люди поступают с мыслями о походе к стоматологу на чистку зубов. С глаз долой из сердца вон – по крайней мере, пока дата, обведенная кружочком, не появится снова на календаре.

Но в этот раз были эти девочки, эти таинственные девочки. Их имена не вытянули в ходе жеребьевки. Они не были из Смитс Холлоу. Они не должны были погибнуть в лесу. Да, катастрофа еще не произошла, но это лишь значит, что она случится в будущем.

«Не случится, пока мэр я», – подумал Тохи. Если для сохранения статуса-кво ему придется пожертвовать каждой девочкой в городе, он так и поступит.

Другие девочки всегда найдутся.

Мэр бросил взгляд на наручные часы. Наверняка никто не заметит, если он устроит небольшой перерыв.

Может, забежать домой, съесть сэндвич со своей любящей женой. У него неожиданно возникло острое желание взглянуть, с кем же Кристал каждый день занимается аэробикой.

Карен смотрела, как Лорен отскребает стеклянную форму, на которой на ужин запекались куриные ножки. Она ощутила, как к горлу подкатывает желание начать критиковать дочь: Лорен плохо промыла уголки, а если их не отчистить сейчас, жир присохнет – но сдержалась. Лорен и без того практически не разговаривала с матерью после дневного срыва.

Дело в том, что Карен отлично осознавала, что она перегибает. Осознавала, что половина высказанного дочери являлось не более чем придирками, и что Лорен в принципе была хорошим ребенком. Осознавала, что с каждой новой ссорой на пустом месте пропасть между ними только увеличивается.

Но потом Карен видела, как Лорен делает что-то хотя бы капельку неправильно или не подумав – например, оставляет пролитую воду на полу кухни, – и ощущала волну гнева, причем не соразмерного серьезности (или абсолютной несерьезности) проступка. Переходя на крик, мать будто видела себя со стороны: какой нелогичной она казалась, как беспомощна была она перед лицом эмоций.

Карен решительно отвернулась от раковины и стянула со стола скатерть, чтобы вытряхнуть крошки на улице. Ей не следовало опять провоцировать ссору с Лорен – а женщина была честна с собой и признавала, что действительно провоцирует. На душе было неспокойно с самого того момента, как ей позвонила София Лопез и рассказала, что обнаружила миссис Шнайдер истошно вопящей у себя в саду над двумя изувеченными телами девочек.

Целый день Карен старалась забыть этот… если честно, она сама не знала, как назвать то, что произошло с Дэвидом на тротуаре. Транс? В тот момент мальчик выглядел так, будто переживал приступ лунатизма или видел кошмар наяву. А потом лишь улыбнулся и спросил: «Мороженого?» Карен не знала, как поступить. Если малыш не помнил, что говорил, то и рассказывать ему не следовало: зачем сообщать четырехлетке, что он только что описывал кровавую сцену? Так что она просто купила ему клубничный рожок, а себе ванильный, но даже не почувствовала вкуса.