Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Сенченко cтр.№ 64

Что же касается свидания Уинстона Черчилля с Ибн Са’удом, проходившего в отеле Оберж на озере Карун, что на юго-западе от Каира, то отношения между ними, судя по всему, не сложились. Ибн Са’уд, как рассказывает в своей книге о Доме Са’удов Роберт Лейси, расставаясь с Черчиллем, подарил ему меч в дорогих ножнах, расшитых драгоценными камнями, аравийский кинжал (ханджар) и мужское кольцо с бриллиантом. Черчилль же преподнес королю только набор мужских духов, стоимостью всего в 100 фунтов. Пообещал, правда, прислать в подарок новую модель «Роллс-Ройса». Доставил его Ибн Са’уду (по прошествии, заметим, более полутора лет со времени встречи короля с премьер-министром) новый английский посол в Джидде Граффти-Смит, сменивший на этом послу Стэнли Джордона (оба они были «старыми джиддийцами», служившими в Джидде еще во времена Хашимитов). Сопровождали посла в этой поездке, начавшейся 9 августа 1946 г., Дэвид Паркер и британский про-вице-консул (зам. вице-консула) Сирил Усман (Cyril Ousman). О последнем известно, что был он человеком гостеприимным. Прожил в Джидде более 20 лет. Принимая в своем доме гостей-саудовцев, угощал их алкоголем. Во время одной из вечеринок, 16 ноября 1951 г., когда у него в гостях находился принц Мишари, 19-летний 18-й сын Ибн Са’уда, то из-за отказа подать ему еще один стаканчик со спиртным, поскольку принц и так уже был достаточно пьян, случился скандал. Закончился он тем, что принц убил английского дипломата, прикрывшего собой свою супругу. Похоронили его на следующий день, на немусульманском кладбище, после чего Ибн Са’уд и ввел запрет (1952) на ввоз алкоголя в страну и для иностранцев-немусульман. Мисс Дороти Усман, супруга убитого дипломата, Джидду сразу же покинула. На щедрую компенсацию, что получила от Ибн Са’уда, безбедно прожила до конца жизни в Южной Африке. Автомобиль-подарок Черчилля доставили королю Ибн Са’уду вместе с письмом нового уже премьер-министра Англии, Клемента Ричарда Эттли (занимал эту должность в 1945–1961 гг.), в Рамадан. И потому передача автомобиля проходила ночью. Неожиданно для англичан Ибн Са’уд, осмотрев автомобиль, отдал его в распоряжение стоявшему рядом с ним своему брату ‘Абд Аллаху. Дело в том, что автомобиль был с рулем справа, а не слева. А это значит, что Ибн Са’уд, усаживаясь в него по установленному в королевстве протоколу спереди, должен был занимать место слева от водителя, место в понимании арабов Аравии – «недостойное». Так, шутят хронисты, и закончилась история с подарком Черчилля королю Ибн Са’уду. Человеком в то время он уже был состоятельным. И если бы раньше на то, с какой стороны установлен руль в подаренном ему авто, он и внимания бы не обратил, то в наступившие новые времена (его доходы от нефти в 1946 г. составили $10 млн.) должен был «сохранять лицо» и блюсти им же утвержденный протокол королевской семьи.

Ко всему сказанному выше следует добавить, что когда после смерти Франклина Рузвельта новым президентом США стал Гарри Трумэн, то он поддержал планы сионистов в Палестине. Ибн Са’уд, по воспоминаниям лиц из его ближайшего окружения, никак не мог понять, «как так может быть, что обещание монарха [в данном случае президента Рузвельта насчет непричинения ничего плохого арабам] может “умереть” вместе с его уходом из жизни». «Рождение» государства Израиль состоялось 14 мая 1948 г., в шесть часов вечера, а спустя всего лишь 11 минут, то есть в 18.11, Трумэн выступил с заявлением о признании Израиля Соединенными Штатами. Для Ибн Са’уда, с учетом его договоренностей с Рузвельтом, это стало настоящим шоком.

Правителем Ибн Са’уд слыл в народе гостеприимным и щедрым. И очень внимательно, со слов хронистов и по воспоминаниям лиц из его ближайшего окружения, относился к тому, чтобы мнение это о нем в народе не покачнулось. Будучи уже в преклонном возрасте, сообщает в своей книге о Доме Са’удов Роберт Лейси, и страдая от болей в ногах, отправился на горячие источники в Эль-Хуфуф. Во время встречи с местными жителями один из них подарил Ибн Са’уду грациозную, серого окраса лошадь чистой арабской породы. Подарок пришелся ему по душе. И по обычаю предков, которые он чтил, Ибн Са’уд, вернувшись в резиденцию, распорядился отблагодарить этого человека. Повелел министру своего двора (вазиру) подать кожаный журнал, куда собственноручно вносил сведения о делаемых им подарках. И напротив аккуратно начертанного им имени араба-дарителя лошади вывел: 300 риалов. Это означало, что данную сумму и надлежало выдать дарителю. Была она, к слову, намного большей, чем стоила подаренная ему лошадь. Но вот что интересно, когда Ибн Са’уд вписывал в журнал эту сумму, то кончик его пера, зацепившись за лист бумаги, обронил несколько чернильных капель, которые легли аккурат вслед за проставленной им цифрой – и превратили 300 риалов в 300 000 (ноль арабы изображают точкой). Вазир обратил на это внимание короля. И уточнил, какую сумму ему надо выплатить: 300 или 300 000 риалов?! Ибн Са’уд внимательно посмотрел на сделанную им запись и сказал: мое перо оставило на бумаге запись о трехстах тысячах; и именно такой суммой и следует одарить указанного в журнале человека, и незамедлительно. И добавил: цифру эту вывела на бумаге моя рука. И мне не хотелось бы, чтобы кто-то, узнав об этом, сказал, что рука ‘Абд ал-‘Азиза ибн Са’уда – намного щедрее его сердца.

Первое – после долгого «дипломатического затишья» – обсуждение между советскими и саудовскими дипломатами вопроса о возобновлении деятельности дипмиссии СССР в Саудовской Аравии состоялось 4 января 1945 года. Произошло это во время встречи и беседы 2-го секретаря советской миссии в Египте А. Султанова с советником миссии Саудовской Аравии в Каире Зирекли. Инициировал обсуждение данного вопроса наш дипломат. Зирекли, как отмечал Султанов, выразил «сожаление и недоумение» тем, что СССР отозвал своего представителя из Джидды, хотя для прекращения деятельности дипмиссии, как он заявил, «никаких причин не было, и, по его мнению, нет их и до сих пор». Султанов информировал Зирекли, что новый советский посланник в Египте, Алексей Дмитриевич Щиборин (1912–1988), после вручения им верительных грамот обязательно встретится с поверенным в делах Саудовской Аравии ас-Сабикой. И если г-н ас-Сабика «пожелает беседовать на эту тему с г-ном Щибориным, то наверняка вызовет в нашем посланнике интерес к этому вопросу и встретит благоприятный отклик» (24). Из сказанного выше отчетливо просматривается установка советской дипмисии на то, чтобы попытаться добиться результативного продвижения на данном направлении, достичь положительного решения вопроса о возобновлении работы советского полпредства в Саудовской Аравии. Вместе с тем, Москва хотела, чтобы инициатива насчет открытия диппредставительства исходила из Эр-Рияда.

1 февраля 1945 г. на обеде, устроенном МИД Египта, советский посланник А. Д. Щиборин имел беседу с директором Арабского департамента МИД Саудовской Аравии ‘Азамом, сопровождавшим короля ‘Абд ал-Азиза в его поездке в Каир. По словам А. Щиборина, ‘Азам поинтересовался у него, «почему СССР, поддерживая дипломатические отношения с Саудовской Аравией, не имеет в Джидде своего дипломатического представителя?!». Более того, высказал мнение, что «обмен дипломатическими представителями между СССР и Саудовской Аравией. способствовал бы улучшению отношений между Советским Союзом и арабским странами». Ответ А. Щиборина на такое высказывание ‘Азама сводился к тому, что «если правительство Саудовской Аравии обратилось бы по этому вопросу к Советскому правительству, то. встретило бы, по его мнению, благожелательное отношение». ‘Азам, как докладывал А. Д. Щиборин, обещал, что обязательно доведет до сведения своего правительства слова А. Щиборина насчет того, чтобы оно «поставило перед СССР этот вопрос в официальном порядке» (25). Понятно, что делать это Саудовская Аравия не стала, ибо закрыла свою дипломатическую миссию в королевстве Москва, и по собственному решению.