Закончив рассказ, Нуби улыбнулась. Тусклый утренний свет скользнул по оконному стеклу и осветил ее лицо.
Очень скоро Игён познакомилась с бывшей девушкой Нуби. В тот день в баре ставили пьесу, написанную одной из участниц форума. Вечер открывала певица, исполнявшая авторские песни под гитару. На белую стену проектировались клипы с выступлениями других исполнительниц.
Игён помогала за барной стойкой.
В дверь вошла стройная девушка в белой рубашке. Расстегнутые верхние пуговицы подчеркивали длинную шею, запястье украшали серебряные часы. Она поставила сумку на стол и с равнодушным выражением лица подошла к Игён. Ее окутывал свежий аромат духов.
– Мне пива. Любого.
Игён открыла бутылку и поставила перед ней.
– Акко, привет! – она поздоровалась с хозяйкой бара и отошла в дальний угол.
– Это бывшая Нуби, Ынчжи. Нуби долго по ней убивалась. Они вроде даже не общаются, интересно, зачем она пришла? – вполголоса объяснила Акко.
Нуби даже не смотрела в ее сторону и будто бы была увлечена разговором с другими гостями. Ынчжи снова подошла к бару, попросила повторить пиво и села за барную стойку прямо напротив Игён.
– Ждете кого-то? – спросила Ынчжи.
– А вы?
– Вы все время смотрели на дверь, вот я и спросила.
– Девушку жду.
– Понятно.
Постановка длилась около часа. На дворе был две тысячи второй год, а действие пьесы происходило в две тысячи пятьдесят втором. Героини – встретившаяся еще подростками, но теперь пожилая пара – прожили вместе полвека, и сейчас, наконец, готовились к свадьбе и вспоминали прожитые вместе годы. В сценах, иллюстрировавших их прошлое, играли две молодые актрисы. Их одежда, макияж и манеры – все было подобрано так, что казалось, будто те пожилые женщины на самом деле когда-то были этими красивыми двадцатилетними девушками. Вместе с персонажами зрители смотрели фотографии и видеозаписи, сделанные парой в первый год их отношений.
Пьесу закрывала сцена, в которой пара в белых платьях шла за руки под свадебный марш. Зрители – около тридцати человек – бросали им под ноги цветы и долго аплодировали. Они шмыгали носами, но не могли отвести взглядов от актрис. После показа основная масса посетителей разошлась, но небольшая компания осталась в баре делиться друг с другом впечатлениями.
Суи пришла к часу ночи. Народу осталось совсем немного, и Игён отдыхала, сидя на стуле. Кроссовки Суи были перемазаны машинным маслом, а одета она была в футболку и мятые шорты до колен. Да, Суи всегда так одевалась, но Игён вдруг подумала, что ей все-таки следовало бы привести себя в порядок, – и сама испугалась своих мыслей.
Оставшиеся в баре посетители подошли к Суи знакомиться. Ей даже подали безалкогольный коктейль, поскольку знали, что спиртное она не пьет. Суи медленно отпивала из бокала и устало оглядывалась по сторонам. Подруги Игён забрасывали ее вопросами. Все вокруг очень старались казаться дружелюбными, понимая, что Суи не по себе в таком месте, но Игён почему-то стало стыдно за всю эту ситуацию.
– На каком ты курсе? – спросила Акко.
– Я не учусь в университете, – ответила Суи.
– А, точно! Я знала, но ты уж больно похожа на студентку… – попыталась выкрутиться Акко.
– Я не смогла поступить. Я тупая и бедная, – ответила Суи с полным безразличием.
Это было на нее не похоже. Игён никогда не слышала, чтобы Суи разговаривала с людьми в такой манере. Кто-то сменил тему, и все снова стали шутить и смеяться, но Суи в разговоре не участвовала и лишь изредка отвечала, когда обращались лично к ней. «Как бы ты ни устала, нельзя выставлять себя в таком свете», – думала Игён.
По дороге домой Суи тоже молчала.
– Устала? – спросила Игён.
Суи промолчала.
– Суи!
– Что?
– Тебе обязательно нужно было вести себя так?
Она снова ничего не ответила.
– Почему нельзя было просто сменить тему или отшутиться? Ты поставила ее в неловкое положение. Она ведь не специально!
Суи молчала.
– Тебе ведь и самой было неприятно.
– Ты не понимаешь, – тихо сказала Суи. – Ты не понимаешь, Игён.
Она посмотрела на Игён и улыбнулась. «Твоя жизнь намного проще моей», – прочитала Игён в ее улыбке.
– Ты ничего мне не говоришь, как я могу понимать? – Чем сильнее Игён злилась, тем сдержаннее звучал ее тон. – Все были к тебе так добры, а ты только заставляла их чувствовать себя неловко!
Суи молча смотрела на противоположную сторону дороги.
– Я видела твой взгляд! На твоем лице было написано, что ты их презираешь!
– Я просто не люблю шумные места.
– Тогда нужно было просто сказать, что не пойдешь!
– Но там же была ты.
– Почему все нормальные люди, если не все, то хоть что-то рассказывают о себе? Если тяжело – говорят, что тяжело, если им что-то не нравится – не молчат. Но не ты! Почему ты так не можешь?
– Не сравнивай меня с другими.
Суи перешла через дорогу. Быстрыми шагами она отдалялась от Игён – не обернулась, не попрощалась сама и не стала ждать от Игён никаких слов. Игён вдруг почувствовала, как ей все это надоело и как она устала.
В тот день она стыдилась Суи. Плохая одежда, грязные кроссовки, провинциальная нелюдимость, даже то, что она стеснялась говорить о своей учебе – Игён не смогла похвалиться своей возлюбленной перед друзьями и стыдилась этого. Но ей не хватало смелости признаться себе в том, что стыдно ей было за себя, поэтому она винила во всем Суи. Игён не хотела признавать, что судила о Суи по мнению окружающих.
3
К зиме Суи накопила пять миллионов вон на залог и переехала в небольшую студию рядом с общежитием Игён. Шел ее последний семестр в техникуме, и она уже могла подрабатывать стажером в автосервисе. Как только у нее появилось свободное время, Суи занялась бегом.
– Деньги – это здорово! – говорила Суи.
– Не то слово, – соглашалась Игён.
Залог в пять миллионов подарил их отношениям спокойствие и мягкость. Прошел целый год после переезда в Сеул, но лишь теперь они могли безмятежно засыпать в обнимку в квартире без сквозняков, с чистой кухней и своим душем.
Игён до сих пор помнит ту наполненную теплотой зиму. Даже сейчас, закрыв глаза, она легко представляет белый пар из увлажнителя воздуха и похожие на детскую мазню отпечатки ладоней Суи на запотевшем окне.
С тех пор, как Суи бросила футбол, ее лицо и фигура изменились: крепкое тело стало мягче, а острые черты лица округлились. Но, когда спала, чуть приоткрыв рот, она по-прежнему напоминала ребенка. Суи засыпала, как только ее голова касалась подушки, и негромко посапывала во сне. Игён улыбалась от мысли, что во всем мире лишь она одна знает ее такой.