– Что за эпизод? ― поинтересовалась Маша.
– Когда Агния заявила журналистам, что идея со спортивной школой принадлежит ей.
– Я не обиделась, ― заверила парня Маша.
– Но все равно неприятно. Я еще молчу об отсутствии у нее самых обычных умений ― прибраться, приготовить поесть. А главное ― желания все это делать. Все это ниже нее. Она постоянно думает о себе: как хорошо выглядеть, не поправиться, из-за этого даже не захотела ребенка. Иногда мне кажется, что я важен для нее, потому что мной можно хвалиться перед подругами…
– Егор, ― мягко произнесла девушка. От сочетания ее голоса в его имени футболист умолк и задержал дыхание, ― но ведь что-то тебе в ней нравится, раз вы столько времени вместе?
– Мне нравилось, что на меня обратила внимание такая девушка: красивая, видная… Я мог гордиться ею перед знакомыми… А потом мне этого стало мало. Особенно последний год, когда вернулась семья, когда столько переоценил и переосмыслил, захотелось чего-то другого… Это ужасно, да? ― Егор повернулся к Маше и ожидал ее вердикта.
– Да, хорошего мало… Может, это временное явление, в семейной жизни первый год очень сложный… ― пыталась подобрать подходящие слова Маша.
– Если бы. С каждым днем все хуже: постоянные процедуры, каждый день новая прическа, губы, скулы, брови ― все не ее. Зачем все это? Каждый вечер не знаю, с кем я проснусь завтра…
– Наверно, это все, чтобы привлечь твое внимание, комплименты, ― предположила Маша.
– А мне все это не нужно!
– А что тебе нужно? ― Маша посмотрела прямо в глаза Егору и не отводила глаз, продлевая негласный поединок.
Кажется, этот вопрос поставил парня в тупик.
– Любви.
Теперь настала очередь смутиться девушке.
– А что для тебя любовь?
– Это когда ты хочешь, чтобы время остановилось, когда ты с тем, кто тебе дорог, ― отчеканил футболист так быстро, будто эта идея занимала все его мысли.
Маша и Егор, как противники в поединке расходятся в противоположные углы, отвели друг от друга глаза и опустили головы.
Егор много чего еще хотел сказать Маше. Что Агния жутко ревнива, может применить любой ход для манипуляции другим человеком, что о самых близких подругах за глаза говорит такое, отчего уши вянут. Что в его красивом и со вкусом обставленном доме нет тепла. Что он не может говорить со своей женой обо всем на свете. Это сложно передаваемое чувство, когда вроде бы все хорошо, но…
– Ты не счастлив?
– Я уже подумываю о том, что полного счастья не существует.
Девушка внимательно оглядела его опущенную голову со светло-русыми волосами, довольно широкие плечи, мужественные руки… От него веяло спокойствием, уверенностью, силой. Когда в Егоре появилось все это? Еще недавно он был обиженным мальчишкой, который бросил ее посреди дороги, а теперь перед ней был мужчина, взявший на себя ответственность за команду в самый сложный для нее период.
Маша поддалась мимолетному порыву и придвинулась к нему на своем импровизированном кресле.
– Можно? ― спросила девушка, недвусмысленно намекая, что хочет положить голову ему на плечо.
Егор рассмеялся, да так заразительно, что Маша не смогла сдержать улыбки.
– Знакомое ощущение, ― удивилась Маша, когда ее голова оказалась на плече парня.
– Будешь спать?
– Куда там! После твоих-то страшилок… ― картинно прикрыла глаза девушка.
– Для тебя страшилки, а для меня жизнь.
– Я тебе одно хочу сказать, можно?
– Говори.
– Ты достоин счастья.
– Смелое утверждение. Оно имеет какие-то основания?
– Да, я смотрела повторы последних игр и восхищалась твоей самоотверженностью. Откуда она у тебя взялась?
– Я не футболист от бога, как Димка. У меня всегда было больше желания, чем таланта. Ничего не давалось просто так. Там, где другим помогало природное чутье и чувство поля, мне приходилось тренировать свою наблюдательность и развивать физические качества. Я во многом привык играть не ногами и руками, а головой.
– Это как?
– Обдумывать каждый свой шаг, пока не доведу его до автоматизма. Я привык к сложностям, они подстегивают, а не ломают меня.
– Этим я и восхищаюсь, ― призналась девушка.
– Вчера с профессором мы ходили в аналитический отдел, разбирали, куда могут пробить штатные пенальтисты соперников.
– Думаешь, дойдет до пенальти? ― встревожилась Маша.
– Очень может быть, ― сделал вывод футболист.
– Что-то мне не совсем удобно, ― призналась девушка.
Егор радостно оскалился:
– Я знаю, как будет удобно, ― он направил голову Маши себе на грудь и обхватил ее рукой со спины.
– Откуда такие глубокие познания в области женской психологии?
– У всех свои таланты, а у меня такой ― предугадывать женские желания.
– Такой ценный и такой сомнительный талант, ― улыбнулась Маша.
– Ты простишь меня?
– Смотря за что.
– За то, что наговорил тебе тогда ночью…
– Сначала я очень переживала, но потом поняла, что ситуация серьезная, а ты хотел, чтобы с тобой работал настоящий профессионал, а не новичок…
Егор будто бы хотел что-то сказать, но промолчал.
– Только у тебя нет выбора: у профессора сейчас нет времени, он работает с вашим тренером, не знаю пока, что там случилось. И, ― добавила она, ― мое профессиональное общество тебе придется терпеть недолго: профессор дорабатывает сезон и уходит, я, скорее всего ― с ним. Если нас не выпроводят раньше.
Егор краешками пальцев нашел руку Маши, едва коснулся ее и убрал свою руку. Что тут можно было сказать? Вряд ли слова сожаления помогут облегчить ожидание неизбежного. Он и сам, зная ситуацию, предчувствовал такой исход.
– Ну, раз выхода нет, придется надеяться на твою компетентность, ― в мажорном тоне сообщил футболист и преувеличенно броско вздохнул. За что получил удар в плечо.
Внезапно Егора осенило: информация, которая есть у него, поможет Маше продержаться в клубе дольше завтрашнего матча.
– Тебе еще интересно, что творится в команде? ― с резкой переменой интонации поинтересовался парень.
– Ты не захотел говорить, я не могу настаивать…
– Ты должна знать. Все началось из-за Димки.
Егор рассказал, что Березин хочет перейти в межсезонье в другой клуб ― заграничный, очень известный и престижный. Там готовы взять его с минимальными потерями для себя, как свободного агента. Но тогда наш клуб не получит никакой выгоды, теряя лучшего игрока. Кротов хотел несколько раз подписать контракт, но Дмитрий отказывался: он точно решил уехать за границу. Президент клуба обязал Дубинина вывести Димку из основы. Тренер отказывался. Но назавтра он получил ультиматум и поэтому в стартовом составе лучшего нападающего команды не будет.