Ложная память - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 49

Маленький персидский коврик, на который она наступила в прихожей, скользнул по шлифованному дубовому паркету, и в следующий миг Марти оказалась на полу, тяжело рухнув на правый бок.

Локтем она стукнулась о твердое дерево; мгновенно вспыхнула боль, охватившая всю ее руку, от плеча до кончиков пальцев. Очень больно было ребрам, по которым через нервы растеклась боль от ушиба тазобедренного сустава.

Но самой отвратительной оказалась слабая боль в правом бедре: быстрый укол, резкий, но непродолжительный. Она наткнулась на что-то, лежавшее в правом кармане ее джинсов, и сразу поняла, что же это было такое.

Автомобильный ключ.

И это было бесспорным доказательством: она не могла доверять себе. На каком-то подсознательном уровне она, конечно, знала, что ключ лежит у нее в кармане — и когда смотрела на доске, и когда искала на столе, и когда отчаянно рылась в карманах плаща. Она обманывала себя, а ведь единственной причиной для обмана могло быть лишь намерение воспользоваться ключом для того, чтобы ослепить, убить. Внутри себя она была Иной Мартиной, существом с расстроенной психикой, которого боялась, которое было способно на любое злодеяние и стремилось осуществить ненавистное пророчество: Ключ. Глаз. Вонзить и повернуть.

Марти, держась за ручку застекленной парадной двери, с трудом поднялась на ноги.

И в тот же самый момент снаружи показался Валет. Лапами он упирался в переплет витража, уши были насторожены, а язык вывален на сторону. Сквозь многочисленные квадраты, прямоугольники и круги граненого стекла, среди которых тут и там были разбросаны призмы алмазной огранки и круглые стеклянные бусинки, его мохнатая морда казалась кубистическим портретом, одновременно и забавным, и демоническим.

Марти отшатнулась от двери. Не потому, что испугалась Валета, а как раз наоборот — она боялась за него. Если она и впрямь была способна причинить вред Дасти, то и бедному доверчивому псу тоже грозила опасность.

— Марти! — позвал Дасти из кухни.

Она не ответила.

— Марти, где ты? Что случилось?

Вверх по лестнице. Бесшумно, но быстро, через ступеньку, невзирая на хромоту из-за засевшей в бедре боли от ушиба. Левая рука держится за перила. Правая роется в кармане.

На верхней ступеньке лестницы она уже сжимала ключ в кулаке, только серебристый кончик выглядывал из крепко сжатых пальцев. Маленький кинжал.

Может быть, ей удастся выбросить его из окна. В ночь. Забросить в густой кустарник или за забор в соседский сад, откуда ей не так уж легко будет достать его обратно.

В полутемном холле второго этажа, где горела только одна лампа над лестницей, она остановилась в нерешительности, потому что не любое окно годилось для ее цели. Некоторые были закрыты наглухо. А из тех, что можно открыть, часть наверняка разбухла после дождливого дня, и их так просто не распахнешь.

Ключ. Глаз. Вонзить и повернуть.

А времени не было. Дасти мог найти ее в любой момент.

Она не смела задерживаться, не смела рисковать, угадывая, какое же из окон скорее всего может легко открыться — ведь тем временем Дасти мог подойти к ней, а ключ продолжал бы оставаться в ее руках. При виде мужа она могла бы сорваться, могла бы совершить одно из тех невероятных злодеяний, которые всю вторую половину дня обуревали ее сознание. Ладно, тогда остается большая ванная. Смыть проклятую штуковину в канализацию.

Сумасшествие.

Но все равно, сделать это! Шевелись, шевелись, делай, сумасшествие это или нет.

У парадной двери обычно молчаливый Валет начал лаять, прижимаясь мордой к стеклу.

Марти вихрем ворвалась в спальню и включила верхний свет. Только она шагнула к ванной, как тут же остановилась. Ее пристальный взгляд, быстрый и острый, как гильотина, упал на тумбочку Дасти.

В своей исступленной попытке обезопасить дом она вышвырнула такие безобидные предметы, как картофелечистки и ковырялки для кукурузы, и даже не подумала о самой опасной из всех имевшихся у них вещей, об оружии, которое было только и исключительно оружием, а не могло использоваться в качестве скалки или терки для сыра, — о полуавтоматическом пистолете 45-го калибра, который Дасти купил на тот случай, если в дом ворвутся злодеи.

Это был еще один пример хитрого самообмана. Иная Марти — насильница, в течение столь долгого времени захороненная в глубинах ее личности, и вот теперь эксгумированная — сбила ее с пути, подтолкнула ее истерию, отвлекала ее до предпоследнего момента, когда она была менее всего способна ясно мыслить и обдуманно действовать, когда Дасти оказался рядом и подходил все ближе и ближе… И вот теперь ей разрешили — о нет, помогли — вспомнить о пистолете.

Внизу, в прихожей, Дасти через окно в парадной двери говорил с ретривером:

— Спокойно, Валет, спокойно! — И собака прекратила лай.

Когда Дасти купил пистолет, он настоял на том, чтобы Марти училась стрелять вместе с ним. Они десять-двенадцать раз ходили на стрельбище. Марти не любила оружия, она не хотела иметь в доме и этот пистолет, хотя и понимала, что мудрость требует иметь возможность защищаться в этом мире, где прогресс и дикость нарастают с одинаковой скоростью. Она на удивление ловко обращалась с оружием, с безотказным никелированным «коммандером кольтом», дальним родственником знаменитых револьверов.

Внизу, в прихожей, слышался голос Дасти.

— Хорошая собачка, — похвалил он послушного Валета. — Очень хорошая собачка.

Марти отчаянно хотелось избавиться от «кольта». Пока оружие находилось в доме, Дасти находился в опасности. Да и никто поблизости не мог бы считаться в безопасности, если бы пистолет попал ей в руки.

И она подошла к тумбочке.

Ради всего святого, оставь его в ящике.

Она открыла ящик.

— Марти, милая, где ты? Что случилось? — Он уже был на лестнице и с каждым мгновением приближался.

— Уходи, — потребовала она. Она хотела крикнуть, но получилось хриплое сдавленное карканье, потому что ее горло было перехвачено страхом и потому что она запыхалась, — но, возможно, еще и потому, что убийца в глубине ее существа на самом деле не хотел, чтобы он уходил.

В ящике между коробкой с носовыми платками и пультом дистанционного управления для телевизора тускло поблескивал пистолет — рок, воплотившийся в кусок элегантно обработанной стали, ее темная судьба.

Как жук-точильщик, который тикает своими мандибулами, прогрызая туннели в глубине дерева, иная Марти корчилась в плоти Марти, вгрызалась в ее кости, обгрызала душу.

Она подняла «кольт». С механизмом простого действия, хорошо компенсированной отдачей, усилием нажима на спусковой крючок в 4,5 фунта и защищенной от заклинивания семизарядной обоймой, он был идеальным оружием для личной самообороны в ближнем бою.

Пока она не отступила от тумбочки и не повернулась к ней спиной, Марти не отдавала себе отчета в том, что выронила автомобильный ключ.